— Во имя всех фей в христианском мире, скажите, это вы, Джен Эйр? — спросил он, глядя на вернувшуюся Джен сверкающими глазами. — Что вы сделали со мной, колдунья?..

Я попятилась в полной уверенности, что дома книга начнет снова писать себя с этой самой страницы. Упоминание об «агенте в черном» исчезнет, и, если повезет и удастся договориться с Аидом, все придет в норму. Я взяла погасшую свечу, забытую на ковровой дорожке, и зажгла ее. Джен вскоре вышла, принялась меня благодарить, я только улыбнулась. Она взяла у меня свечу и снова вернулась в комнату, а я побродила по коридору, полюбовалась на исключительно хороший рисунок Лэндсира, посидела в кресле в стиле Регентства, их тут было два…

Хотя дом оказался невелик, укромных уголков для Аида хватало. Я произнесла его имя вслух — пусть знает, что я его ищу, — и услышала, как где-то в доме хлопнула дверь. Я распахнула ставни.

По лужайке в свете луны шагал Ахерон. Я смотрела на него, пока он не растаял в тени. Он и в сельской местности хорошо прятался, но у меня было неоспоримое преимущество. Я знала, как открыть портал, а он — нет. Вряд ли он осмелится напасть на меня. Я снова села и погрузилась в размышления о Маргариточке Муттинг и Лондэне, а затем, незаметно, в сон. Проснулась, когда дверь в комнату Рочестера открылась и на пороге появился Эдвард со свечой в руке. Он говорил остававшейся в комнате Джен:

— …Мне нужно подняться на третий этаж. Не забудьте: не двигайтесь и никого не зовите.

Затем, мягко ступая, прошел по коридору и прошептал:

— Мисс Нонетот, вы здесь?

Я встала.

— Да, сэр.

Рочестер взял меня за руку и повел по галерее к верхней площадке лестницы. Там он остановился, поставил свечу на низкий столик и стиснул мои руки.

— Я благодарю вас от всего сердца, мисс Нонетот! Я жил словно в аду, я не знал даже, вернется ли моя дорогая Джен!

Он говорил горячо, с истинным чувством. Я подумала: любил ли меня когда-нибудь Лондэн так же, как Рочестер любит Джен?

— Это самое малое, что я могла сделать, мистер Рочестер, — с радостью ответила я, — после того, как вы не дали мне умереть в тот вечер.

Он отмахнулся от благодарности.

— Вы уходите прямо сейчас?

Я опустила взгляд:

— Все не так просто, сэр. В книге, кроме меня, есть еще один непрошеный гость.

Рочестер зашагал к балюстраде. Он заговорил, не оборачиваясь:

— Это он, не правда ли?

— Вы встречались с ним? — удивленно спросила я.

— У него много имен. У вас есть план действий?

Я рассказала ему о кодовых словах и объяснила, что для него будет лучше оставаться в Торнфильде, пока книга не придет в порядок до самого конца. Затем я как-нибудь заберу с собой Аида.

— Конец книги, — горестно сказал Рочестер. — Как я его ненавижу! Только подумать: моя милая Джен уезжает в Индию с этим трусом Сент-Джоном Риверсом! У меня кровь стынет в жилах! — Он взял себя в руки. — Но по крайней мере, до этого у меня будет еще несколько месяцев истинного счастья. Идемте, вы, наверное, голодны.

Он пошел по коридору, знаком пригласив меня следовать за ним.

— Предлагаю попытаться захватить его, когда Джен убежит после… — он вздрогнул, вспомнив об этом, — свадьбы. Мы останемся совсем одни, когда Джен уведет повествование в Мурхауз к своим дурацким кузинам и кузену. Больше я в книге не появляюсь, а значит, смогу вам помочь. Однако, как вы догадываетесь, вы не должны делать ничего, что может обеспокоить Джен, — роман написан от первого лица. Я могу улизнуть, чтобы обсудить с вами наши цели и планы вне рамок действия романа. Но вы должны пообещать, что не попадетесь на глаза Джен. С миссис Фэйрфакс и Адель я поговорю сам, они поймут. Слуги Мери и Джон сделают все, как я им прикажу.

Мы подошли к какой-то двери, и Рочестер нетерпеливо постучал. Послышался стон, глухой удар, и в дверях появилась растрепанная пожилая дама.

— Миссис Фэйрфакс, — сказал Рочестер, — это мисс Нонетот. Она останется у нас на месяц-другой. Я хочу, чтобы вы принесли ей поесть и приготовили постель. Она приехала издалека, ей надо подкрепиться и отдохнуть. Я был бы очень рад, если бы вы ни с кем не обсуждали ее присутствие, и весьма признателен, если вы устроите так, чтобы мисс Нонетот и мисс Эйр никогда не встречались. Мне вряд ли надо подчеркивать важность этого обстоятельства еще раз.

Миссис Фэйрфакс смерила меня взглядом. В особенности ее заинтересовали стянутые в хвост волосы и джинсы. Произведя оценку, она кивнула и повела меня в столовую.

— Поговорим завтра, мисс Нонетот, — сказал на полпути Рочестер, и его озабоченное лицо осветила улыбка. — И еще раз — спасибо.

Он повернулся и ушел, оставив меня на попечение миссис Фэйрфакс, которая поспешила вниз по лестнице, велев мне подождать в столовой. Вскоре она вернулась с холодным мясом и хлебом. Я набросилась на еду, а Пилот — который, думаю, забрался в дом, когда Аид вышел, — обнюхал мои ноги и восторженно замахал хвостом.

— Он вас знает, — медленно проговорила миссис Фэйрфакс. — Я прослужила тут много лет, но не помню, чтобы видела вас прежде.

Я почесала Пилота за ухом.

— Я как-то раз бросила для него палку. Когда он гулял с хозяином.

— Понятно, — с подозрением сказала миссис Фэйрфакс. — А откуда вы знаете мистера Рочестера?

— Я, хм, встретилась с ним на Мадейре. Я знала его брата.

— Понимаю. Такая трагедия. — Ее глаза сузились. — Тогда вы знаете Мэзонов?

— Плохо.

Она то и дело посматривала на мои джинсы.

— Там, откуда вы родом, женщины носят брюки?

— Часто, миссис Фэйрфакс.

— И откуда же вы? Из Лондона?

— Дальше, миссис Фэйрфакс.

— А! — сказала миссис Фэйрфакс с понимающей улыбкой. — Из Осаки!

Она выбежала из комнаты, оставив нас с Пилотом наедине, но успела заставить меня пообещать, что я не буду кормить его со стола. Вернулась через десять минут с чайным прибором на подносе и снова ушла на полчаса, чтобы приготовить мне комнату. Затем отвела меня на третий этаж, откуда открывался прелестный вид перед домом. Я настояла, чтобы Пилот остался со мной, и он уснул под запертой дверью, странным образом почуяв опасность, которая может грозить его новой хозяйке. Я спала тревожным сном, и снился мне хохочущий и издевающийся надо мной Аид.

Пока я спала, Виктор и коллеги из Суиндонского отделения литтективов праздновали возвращение сюжета в законную колею. Кроме краткого упоминания о легком шуме, произведенном миссис Фэйрфакс в ночь пожара, все стало так же, как прежде. Был мобилизован член Федерации Бронте — исследовать текст по мере того, как книга постепенно «писала сама себя» на стертых недавно двухстах страницах. Исследователь Бронте знал книгу наизусть, и, судя по его довольной физиономии, жаловаться не приходилось.