Перри остался один на один с трупом Толстухи. Теперь к трем Треугольникам в его теле прибавилось еще пять вылупившихся существ. Сколько они проспят? И что будут делать, когда проснутся?

В мозгу роились десятки вопросов, но наверняка Перри знал только одно – он не такой, как эта слабачка. Если суждено умереть, он не станет покорно ожидать, когда три личинки разорвут его гниющее тело.

Если он умрет, то умрет стоя, сражаясь за каждую секунду своей жизни – как Доуси. Плечо болело, спина чесалась, а мозг лихорадочно работал, пытаясь придумать, как убить всех тварей за раз.

Отмечая свой двадцать второй день рождения, Дью до поросячьего визга напился с тремя лучшими друзьями из взвода в маленьком баре в Сайгоне. В том баре были белые стены, под потолком горели рождественские гирлянды, оживленно болтали работающие девушки. Вся эта идиллия превратилась в ад. Дью дополз до туалета, чтобы облегчиться, и услышал сквозь алкогольную муть глухой взрыв и несколько криков. Когда он вернулся в зал, весь хмель улетучился.

К белым стенам прилипли осколки костей, обрывки волос, ярко-красная кровь стекала ручейками – чудовищные, живущие своей жизнью пятна Роршаха[19]. Кровь и обрывки плоти принадлежали его приятелям и семилетней смертнице, которая вошла в бар с самодельной взрывчаткой в ранце.

Это первое, что пришло Дью на ум, когда он поднялся в квартиру Перри Доуси. Столько крови – на стенах, на полу, на мебели. Пол в кухне казался не белым, как ему полагалось, а красно-коричневым. Даже на кухонном столе засохла кровь. В квартире кишмя кишели копы из Анн-Арбор, из полиции штата и люди окружного коронера Уоштиноу.

– Ничего себе картинка, а?

Дью бросил взгляд на Мэтта Митчелла, местного следователя по убийствам, который сопроводил его к месту преступления. Стеклянный глаз Митчелла все время смотрел куда-то не туда. Вот и сейчас его губы искривила ухмылка. Казалось, он ждет, что Дью вот-вот блеванет от открывшегося зрелища.

Дью кивнул в сторону трупа.

– У этого диванного Иисуса имеется удостоверение личности?

– Диванного Иисуса? – Митчелл покосился на тело, улыбнулся и снова перевел взгляд на Дью. – Смешная шутка, нечего сказать!

– Спасибо, у меня таких миллион.

Митчелл заглянул в маленький блокнотик.

– Уильям Миллер. Коллега Доуси и, очевидно, его друг – они вместе учились в колледже.

– И все это море крови вылилось из одного несчастного?

Митчелл бросил на Дью еще один удивленный взгляд – на сей раз с оттенком уважения.

– Вы очень наблюдательны, агент Филлипс. Немногие обратили бы на это внимание. Приходилось видеть что-то подобное?

– Раз или два.

– Мы собираем все образцы крови. В ванной и спальне есть еще. Я и так могу сказать, что это не из одного человека. Вы попали в точку.

Митчелл прошел в кухню, стараясь не мешать группе судмедэкспертов, которые собирали образцы.

– Думаю, есть еще жертва, которую мы пока не видели, – сказал он.

– Другая жертва? Вы полагаете, Доуси забрал кого-то с собой?

Митчелл обвел рукой квартиру:

– А как иначе вы это объясните?

– Кровь самого Доуси?

Митчелл рассмеялся.

– Точно, кровь самого убийцы. Хотел бы я посмотреть на того быка, который потерял бы столько крови и еще брыкался.

– Что-нибудь интересное нашли?

Митчелл кивнул и указал на стойку в кухне. В пакете для улик лежала измятая карта.

– Может, нашли, а может, и нет. Эта карта валялась там. На ней несколько свежих кровавых отпечатков, значит, он не так давно в нее заглядывал. Ваджамега обведена кружком.

– Это город, что ли? – Дью взял пакет в руки. Кровь от отпечатков пальцев еще пачкала пластик. На карте кто-то неразборчиво нацарапал слова: «Вот то самое место».

– Да. Часа полтора езды отсюда.

– Вы предупредили полицию Ваджамеги, чтобы держали ухо востро?

– У них нет полиции – городок слишком маленький, но мы известили офис шерифа округа Тускола. В штате все копы уже стоят на ушах.

Дью кивнул. Может, это что-то значит, а может, и нет, правильно Митчелл сказал. Дью наклонился к карте. Не нужно быть гением, чтобы догадаться: Доуси неспроста обвел Ваджамегу. Судя по карте, в том районе не особенно плотная инфраструктура. Похоже, там повсюду деревья.

Деревья.

Густые леса.

Нужно поскорее выметаться из квартиры и звонить Мюррею. Пусть его ребята возьмутся следить через спутник не за Анн-Арбор, а за Ваджамегой.

Боб Циммер в одеянии из коричневого полиэстера пробирался через битком набитую квартирку. Он ловко обогнул фотографа и остановился перед Дью и Митчеллом.

– Час от часу не легче, Филлипс, – начал Циммер. – Я только что поговорил с начальством. Еще раз. ФБР сообщило, что Доуси и тот вьетнамец действовали сообща – они нашли какие-то электронные письма. Служба безопасности объявила, что ситуация критическая. Доуси знает про бомбу.

Дью кивнул:

– Я говорил, что в убийствах замешан кто-то еще. Мы полагаем, это Доуси.

– Сложно поверить, что у нас под носом действовала ячейка террористов. Почему никто не соизволил снять телефонную трубку и известить нас, что в городе террористы? – Во взгляде Циммера сквозило сомнение, но Дью знал, что на его содействие можно рассчитывать. Боб Циммер не станет рисковать безопасностью города.

– Нгуен был, что называется, в спячке, – пояснил Дью. – Просто еще один студент-иностранец. Они сидят тихо до поры до времени, а потом – бабах!.. Каким-то образом ему или его товарищам удалось завербовать Доуси.

– А какого черта «белый воротничок» связался с террористами? – спросил Митчелл.

– Мы пока не знаем, – ответил Дью. – Может, имел претензии к миру по поводу того, что приходилось вкалывать в офисе, а не загребать миллионы в НФЛ. Точно мы не знаем, да это и не важно. Возможно, Доуси известно что-то о бомбе, а мы не знаем о ней ничего. Он нам нужен, притом как можно скорее.

– Вот что я скажу, – начал Циммер. – Мне все это очень не нравится. Девять человек погибли, один из убийц на свободе, и где-то затаилась чертова бомба. Не могу отделаться от мысли, что ничего не произошло бы, сообщи вы вовремя, что следите за вьетнамцем!