– А какой не было руки?

– Не знаю, – пожал плечами Пиклю. – Видимо, правой, как думаете?

– Думаю, правой. Так это его порождение?

– Я не самый большой специалист. Как вы уже, несомненно, поняли.

– И не знаете, у кого спросить?

– Знаю. Но вряд ли вам это поможет.

– У кого же?

– В коллегии в Броте. Несколько принципатов так же хорошо разбираются в древних верованиях, как и в своей собственной религии.

– Понятно. Значит, снова придется возвращаться к графине ни с чем.

– Вот вам идея: пусть слетает в Брот и обернется членом коллегии. Так она сможет расспросить осведомленных людей.

– Обернуться другим человеком? – удивилась Сочия. – Так и сказал?

– Да. И при этом отнюдь не шутил.

– А я смогу?

– Не знаю. Никогда об этом не думал.

– Я тоже, – сказал Бернардин. – Все старые сказки вспоминал: оборотни превращаются из людей в зверей, чаще всего в волков, но не в других людей. Злые колдуны, выдающие себя за кого-то другого, в сказках всегда наводят чары.

– Сказочному колдуну чары наложить проще. Ему-то только и надо, что предстать в глазах свидетелей другим человеком, а по правде-то нужно еще разговаривать, как тот, кем притворяешься, так же двигаться.

– Понимаю, – согласилась Сочия. – Я тут вдруг поняла, что мы не обдумали толком свои дары. И чего она от нас хотела, их вручая.

– Значит, – с мрачной усмешкой отозвался Свечка, – вот оно – мое неожиданное призвание: стану наемным убийцей в свои шестьдесят девять.

– Что-то там творится, – вдруг перебил Бернардин, склонив голову. – Вернусь, как только все разузнаю.

Сочия переглянулась с совершенным.

– А я ничего не слышал, – признался старик.

– Я тоже.

Никто из них не сказал этого вслух, но оба успели заметить: Бернардин лучше соображал, быстрее реагировал, чувства его обострялись. А брат Свечка чувствовал себя все моложе, будто ему всего-то шестьдесят один.

Бернардин вернулся не один, с ним был оборванный и изможденный солдат шестнадцати лет от роду.

– Вот, парень, и она собственной персоной. Повтори ей то, что мне рассказал.

Мальчишка попытался отвесить Сочии положенный поклон. Свечка испугался, что он упадет и не сможет потом подняться.

– Забудьте про эти глупости, – велела Сочия. – Рассказывайте, Аарон д’Фитак.

Мальчик просиял: графиня знает его по имени.

– Я служу у Вдовы. Было большое сражение. Возле руин Ветеркуса. Таких больших еще не бывало. Нам противостояли лучшие силы Анны Менандской.

Брата Свечку охватило очень дурное предчувствие. Судя по тому, как издалека заходит мальчишка, с Кедлой все плохо.

– И дальше? – прохрипела Сочия.

– Мы почти всех перебили. Вдова приказала пленных не брать, потому что, возможно, в этом бою и настанет переломный момент. Мы не брали – ни рыцарей, ни дворян.

Бернардин усадил Аарона в свое кресло и велел Эскамероле принести еду и питье.

Мальчик с жадностью набросился на угощение и с набитым ртом продолжал рассказ, перечисляя имена павших арнгендских рыцарей. Выходило так, что в этот список попала вся высшая знать Арнгенда.

– Пленных не брали, – повторил мальчишка. – Вдова очень ловко их заманила. Они ничего не подозревали до самого конца, а потом мы начали их убивать. Возле брода все было усыпано телами. Они ехали по звериной тропе – хотели сзади нас отрезать, чтобы мы не смогли сбежать в Коннек. Но Вдова знала их замыслы. Она всегда знает. И потому велела нам укрыться и караулить. А потом мы как пальнули из четырех фальконетов по лошадям. Такая паника поднялась – думаю, сотни три сразу полегло. И тогда все наши, кто умел с луком управляться или с арбалетом, начали стрелять по этой свалке. Даже самые гордые рыцари стреляли. Из Правосудных никто против приказа Вдовы не пойдет.

– Сколько было арнгендцев? – спросил брат Свечка.

Мальчишка, конечно, уже навоображал себе, но войско точно явилось немалое, раз в нем ехало столько важных вельмож.

– Вы скажете, что я вру, но было их не меньше тысячи человек.

– Предводитель Войска Праведных в Сумрачных горах с помощью фальконетов расправился с противником, во много раз превосходящим его числом, и без тех преимуществ, о которых упоминал Аарон, – заметил Бернардин.

– А сколько было вас? – спросила Сочия. – Пушек сколько? И где вы их раздобыли?

– Нас было триста восемьдесят шесть человек. И четыре фальконета, которые мы захватили в замке в Артриже.

– Я что-то запутался, – пожаловался Свечка. – Где этот Артриж? И когда Кедла успела его захватить?

– Не знаю, – пожала плечами Сочия. – Мне же больше не дозволяется ее навещать.

– Это не все, – вмешался Бернардин. – Самое важное он пока не сказал.

Свечка понял: вот сейчас мальчишка сообщит ту страшную новость, которую так долго вез.

– Аарон, что еще ты должен нам передать? – спросила Сочия.

– Врагов мы убили больше тысячи. Столько их и было, честное слово. А наших полегло тридцать семь.

– Аарон!

– Графиня, они схватили Вдову! – выпалил мальчик и расплакался. – Пошел снег. Все топтали его, получилась настоящая каша, да еще столько крови. Она возглавила атаку против остатков арнгендских сил. Их и было-то не больше сотни – остальные убиты или бежали. Ее конь поскользнулся на этой каше, она не успела выскочить из седла, и он придавил ее и сломал ей ногу. Арнгендцами командовал Стефан Блейский – настоящий громила. Он схватил Вдову, перекинул через седло и ускакал. Мы не смогли его догнать. Засел в замке в Арнжери, а с ним и остальные уцелевшие. Грозится теперь ей отомстить.

– В Конгрегации, должно быть, все с пеной у рта клянутся устроить над ней судилище, – прорычал Бернардин.

Свечка кивнул. Представление получится великолепное.

– Мы его предупредили: если навредит ей, заплатит не только сам, но и вся его кровная родня, – сказал Аарон.

Совершенный не находил слов. Он уже давно ожидал чего-то подобного, готовил себя к таким новостям, но его все равно охватил ужас. Так бывает, когда многострадальный отец наконец покоряется воле Ночи.

– Бернардин, собирайте отряд… – начала было Сочия.

– Нет.

– Что-что?

– Бесполезно. Все закончится задолго до того, как мы сумеем что-либо предпринять. Быть может, все уже кончено. Аарон д’Фитак, сколько ты сюда скакал?

– Шесть с лишним дней. Мчался как мог.

– Видите, графиня? Уже неделя прошла. Сколько уйдет, чтобы собрать людей, снабдить их продовольствием, да еще добраться до Арнжери? А сколько потребуется Менандской ведьме, чтобы снарядить войско и отправить его нам навстречу? Вся кампания Правосудных целиком держалась на том, что их не могли застать там, где рассчитывали.