– Например?

– Например – житейской мудрости. Бабуля говорила: «Умный учится на своих ошибках. Дурак не учится ничему…». Ещё она научила меня настаивать на своём и добиваться поставленной цели. Появился ты и всколыхнул мою жизнь вместе со всем хорошим и плохим, что было в ней. И я очень испугалась.

– Чего ты испугалась, глупенькая?

– Мне пришлось перейти Рубикон, который долгое время отделял меня от другой жизни, той, которой я хотела жить, но никогда не жила. Перейдя, я захотела стать частью твоего мира. Передо мной замаячило какое-то подобие света… Но, наверное, меня пугает свет.

– Держи меня за руку. Идём со мной!

– Теперь чтобы идти дальше, я должна перестать быть Ульяной, а стать Ольгой – Ольгой Леоновой. И я боюсь.

– Чего?

– Боюсь, что нам не дадут этого сделать.

– Не бойся, мы же вместе. Я всегда буду рядом в нашем с тобой мире, который готов принять нас.

– Но мой мир не отпустит меня.

– Отпустит. Лучше скажи, как тебе со мной?

– Знаешь, пока не очень что-то складывается. Не сочти это за упрёк. Но если бы можно было вернуть назад хотя бы несколько лет, прожитых до тебя! Если бы ты появился тогда!

– И что бы изменилось?

– Многое, Лёша. Хотя действительность напоминает мне, что мечта должна оставаться мечтой. Может, ничего бы и не изменилось…

Ольга замолчала. Алексей не стал ни спорить, ни переубеждать её. Он всё понимал. Трудно ей сейчас.

Он долго не отводил взгляда от Ольги. Девушка лежала с закрытыми глазами, и Алексей уже решил, что она заснула. Когда он пошевелился, намереваясь встать, чтобы выключить свет, Ольга приоткрыла глаза.

– Ты не спишь? – удивился он.

– Нет. Я думаю.

– О чём?

– Обо всём. О жизни. О том, что с нами происходит. Я думаю о несправедливости: о том, что мы с тобой стремимся друг к другу, но нам мешают. И чем ближе мы становимся, тем сильнее сопротивление. Может, всё-таки будет безопаснее и лучше, если ты оставишь меня, Лёша.

– А можно, теперь я скажу? – Он взял её руку и поднёс к своим губам.

– Мне нравится тебя слушать.

– Когда мы встретились, Оля, я благодарил судьбу за тебя! А что у меня было: утром – работа, вечером однокомнатная холостяцкая «камера», где порой хочется взвыть от тоски и одиночества. Унылые, однообразные будни. Безумие! Но я так жил.

– У тебя не было женщин?

– Были. Но можно сказать, и нет. С ними я быстро становился таким же одиноким, как и без них. Только ты – настоящая и единственная моя женщина. Ты не такая, как все вокруг. Ты – особенная! Ты заставляешь меня дышать полной грудью, видеть и чувствовать. Остро видеть и чувствовать. И ты многому меня научила.

– И чему же?

– Рядом с тобой я понял, что жить для любимого человека гораздо важнее, чем делать карьеру и зарабатывать деньги для себя самого. И ещё, когда жертвуешь чем-то ради любимого человека, находишь и познаешь великий смысл жизни.

– А ты на меня не сердишься?

– За что?

– За то, что бросила тебя на дороге?

Он опустился перед ней на колени и стал целовать её пальцы, предплечье, локоть, плечо.

– Ты думаешь, я не понял, что ты решила защитить меня. Решила пожертвовать собой. Неужели ты не понимаешь, что без тебя моя жизнь потеряет всякий смысл? Конечно, сержусь! За то, что ты до сих пор этого не понимаешь…

– Прости… Я тебя всегда-всегда буду слушаться… Обещаю.

– Поправляйся скорее…

Ольга уже спала. Алексей улавливал её ровное дыхание в другом конце палаты, а сам всё ещё лежал с открытыми глазами и думал. Думал о несправедливости жизни. Думал о том, как однажды уже погиб, выручая его, один хороший человек – его командир. Именно гибель командира взвода заставила Алексея пересмотреть своё отношение к жизни и к людям. Именно гибель взводного подтолкнула Алексея к решению подписать пятилетний контракт на сверхсрочную службу – он отдавал долг за убитого товарища. Воспоминания…

…Командир роты повернулся лицом к ожидающим в полной экипировке солдатам и, махнув призывно рукой, приказал:

– Сержантам, пулемётчикам, гранатомётчикам и снайперу, подойти!

– По данным разведки, – начал он без предисловий, когда группа в камуфляжах плотно скучковалась вокруг, – там, в горном массиве бандформирование – что-то около пятидесяти человек. В основном – молодёжь. Нас больше и на нашей стороне – фактор неожиданности, а также опыт и преимущество в оружии. У «чехов» всего пара гранатомётов РПГ и пара пулемётов. «Калашами» они владеют хуже нас. Они из них стрелять учатся. А для успеха главное – слаженные действия. Поступим следующим образом: я с двумя пулемётами и с двумя десятками бойцов второго взвода обойду и через час атакую лагерь боевиков с тыла со стороны села. Со мной пойдёт один расчёт с гранатомётом. Выдавим их из леса. «Чехи» побегут сюда. А здесь-то их и встретите вы. Засаду нужно расположить дугой, чтобы перекрыть все возможные пути выхода из леса куда-либо в сторону. Дайте бандитам втянуться в низину и уже не выпускайте их оттуда. Брать живыми не обязательно. На руках этих, с позволения сказать, боевиков кровь семьи учителя, кровь жены и детей участкового, и кровь всех родственников председателя местного сельсовета. Все меня поняли?

Ответом была тишина.

– Значит, поняли! – удовлетворённо кивнул головой ротный. – Итак: первым отрядом командую я. Командовать вторым отрядом здесь, в засаде, будет старший лейтенант Крылов. И что б никого не упустили, черти полосатые! Понятно, десантники?

– Есть! – по военному коротко отозвался Крылов.

– Кто прозевает хоть одного «чеха» – оставлю в следующую операцию «очки» драить в казарме! – Ротный исподлобья обвёл взглядом окружавших его рослых спецназовцев. – Это всем понятно, богатыри мои?

– Понятно, – ответил за всех Крылов.

– Поглядим! – по-отечески посмотрел на него ротный. – Дай закурить.

Взводный полез за сигаретами в карман пятнистого комбинезона.

– Крылов, ты сам распределишь людей и обозначишь сектора обстрела! Снайпер выберет себе позицию индивидуально, – продолжал командир роты, сделав две глубокие затяжки сигаретой и остановив свой тяжёлый взгляд на Алексее Разанове. – Его первая задача – выбить гранатомётчиков и командиров. Задача остальных бойцов – сбить бегущих в кучу. Поэтому: начинайте бить по флангам. Пусть кучкуются к центру. Потом пулемётчику легче будет работать. На радиосвязь выходить только после того, как бандиты втянутся в низину на дистанцию открытия огня. До этого – режим полного радиомолчания! Что б не перехватили. И запомните: уйти не должен никто! Всем ясно? – Ротный повернулся лицом к командирам взводов.

– Так точно! – нестройным дуэтом ответили офицеры-спецназовцы.