Удовлетворившись зрелищем, Владимир отвел её в комнату и снова надругался.

До вечера вся тёплая компания продолжала гулянку. Бедная девушка позже на следствии дала показания, что её поили и насиловали весь день, поили и насиловали…

Ближе к ночи Владимир притащил Полину в свою квартиру, разделся на диване и заставил секс-рабыню ублажать его извращенно. Так прошла ещё одна ночь.

Наутро Владимиру позвонила продавщица из его магазина и сказала, что муж Поли пошёл в милицию писать заявление. А её подруга, та, которая была выгнана из «крутого» дома, отважилась и сообщила ему адрес Владимира. Но Владимир не смутился и ответил, что он ничего не боится, а Полин муж даже себе не представляет, с кем он связался.

А Полине было плохо: её рвало, разрывалась от боли голова. Владимир дал ей какую-то таблетку, приказал выпить, а затем раздеться и лечь на диван. Видимо это был наркотик, потому что всё поплыло перед глазами, она уже не могла себя контролировать, лишь лежала и плакала. А Владимир взял видеокамеру, заставил плачущую девушку позировать и снимал это порно-зрелище. Потом он дал ей телефон и велел позвонить матери и сказать, что у неё всё в порядке, что она в гостях у подруги. А в это время «сынок» с верхнего этажа наливал холодную воду в ванную. Им не нужен был живой свидетель, а тем более, потерпевшая изнасилованная девушка.

Полин муж написал-таки заявление в милиции. Но дежурный передал его начальнику районного отдела, который не стал предпринимать каких-либо действий.

В тот день была моя смена в ОМОНе. Случайно я встретился во дворе нашего Управления с плачущим молодым мужчиной. Стал расспрашивать его – что и как? Подошёл к дежурному. Тот мне ответил, что не приказано принимать каких-либо мер. Я не стал дожидаться приказов. Ещё до обеда в квартиру сына предпринимателя вошёл дежурный наряд ОМОНа и освободил перепуганную наложницу из плена. И, знаешь, вовремя. Эти два подонка, перед тем, как утопить девушку, решили ещё разочек с ней развлечься. Мы как раз застали их за этим занятием. В результате обыска квартиры мои парни изъяли у сверхактивных начинающих эротоманов огромное количество порно, в том числе домашнего производства с участием Полины.

Позже адвокаты подонков отвергнут все обвинения, объясняя «невинные» шалости «деточек» тем, что девушка всё делала добровольно, и сама не хотела возвращаться домой. Они дали Полине под расписку 100 тысяч рублей в счёт погашения морального ущерба, после чего она написала заявление, что ни к кому претензий не имеет. Потом с дочерью уехала из города.

– Ясно, – кивнул головой Алексей. – Девушке недвусмысленно дали понять, либо она берёт деньги и исчезает из города, либо её ожидают большие проблемы. Приём отработанный. Маленький человек из маленького села, девушка вполне предсказуемо выбрала первый вариант, и для сыновей «больших родителей» эта история закончилась без каких-либо неприятных последствий. И теперь подобные им «сыночки» знают наверняка, что любые запредельные развлечения и даже преступления им сойдут с рук благодаря влиятельным папам.

– Именно так, Лёха. Обидно! – Пётр перешёл на повышенные тона. – Мы тогда спасли девушку, а меня через неделю за превышение полномочий, как паршивого кота, выкинули из милиции. Сволочи!..

– Тише-тише, не кричи так, – попытался остудить пыл разгорячённого товарища Алексей. – На нас уже обращают внимание.

– И пусть смотрят! – не желал понижать голос тот. – Пусть знают, что этот новый класс, руководящий сегодня страной, купил себе индульгенцию на вседозволенность!..

– Петя, мы ещё не пили! – чётко и раздельно произнёс Алексей, сильно сжав лежащую на столе руку товарища. Тот поморщился от боли и замолчал.

За их столик принесли заказ.

– Это хорошо, что ты – не мент, – тихо произнёс Алексей, подождав, пока Пётр немного успокоится, потирая сдавленную кисть.

– Чем хорошо? Ментов недолюбливаешь? – хмуро посмотрел на него Пётр. – Ну и хватка у тебя! Руки не чувствую.

– Пройдёт, – бросил Алексей, приступая к еде. – А ментов действительно не люблю. Знаешь, я недавно видел по телевизору передачу, в которой показали, как столичные милиционеры задержали в метро Героя России – офицера запаса, подполковника, командовавшего во вторую чеченскую батальоном на одном из труднейших горных участков. Зря Героев не дают вообще, а там – тем более. Поверь, я тоже это знаю.

– Это ты про того подполковника, что зашёл пьяным в метро? – оживился Петр. – Знаю я эту историю.

– То, что человек вошёл в метро немного под хмельком – одно дело. Но я лично знаком со многими бойцами по чеченской. Они видели то, что большинству из гражданских даже не снилось! И, поверь, они заслужили право быть не во всем похожими на других! Возмущает другое, то, как в отделении милиционеры обошлись с боевым офицером, с Героем! Они его унижали, оскорбляли: раздели, посадили в клетку типа «волчарника», обзывали, просовывали сквозь решётку швабры и дубинки, тыкали ими в человека и снимали всё это на мобильный телефон. Это они так обращались с Героем России! Как ты думаешь, кого они унижали: Героя или Россию?

– Видел я эту передачу, – вздохнул Пётр. – Лично бы каждому морду начистил!

– И у меня появилось такое желание. Таким, как эти, другого названия не нахожу – козлы! Им ничего не стоит, не встать при звуках Гимна нашей Родины, вытереть ноги о Российский флаг, обматерить старушку, избить, оскорбить Героя. И такие вот, с позволения сказать, «люди», осуществляют защиту общества! От кого? Я раньше как-то пытался оправдать милиционеров, мол, грязная работа, не совсем умное и порядочное руководство, мало платят… А теперь знаю, что в милицию, в основном, идут люди определённого склада, они знают, зачем туда идут, и сколько им не плати – они не изменятся! Это у вас называется – Система!

– Почему «у нас»? – скривился Петр. – У всех у нас такая Система. Начальство потом, после передачи, разбиралось с этим случаем.

– Разбиралось, говоришь? Ещё бы! Над боевым офицером измывались не начальники, а самая настоящая сволочь, из которой впоследствии могут вырасти большие начальники! И вырастут. Разобрались они? И его же – пострадавшего обвинили в своих собственных низменных грехах! Разбирались!

– Не горячись, Лёха. Может, журналисты чего приврали? Ведь офицер этот всё-таки был пьяный.

– А что, Петя, сами милиционеры водку не пьют?

– Пьют, не меньше простых работяг. А, может, даже и больше. Работа грязная. Стресс снимать нужно.

– Именно, что грязная. Теперь, когда я вижу милицейскую форму, меня, прошу извинить за откровенность, охватывает чувство брезгливости.

– Понимаю тебя, Лёха. У нас бывали задания, на которые приходилось выходить в полной форме милиционера. Такие дни мне тоже не особо нравились. Замараны милицейские погоны. Всем организмом это чувствуешь.

– Вот вспомни, Петя, раньше при виде звезды Героя любой человек в погонах – рядовой, генерал – по Уставу был обязан первым приветствовать Героя отданием чести! А теперь что?.. Государство и общество словно живут через дорогу.