* * *

23 ноября 1941 г. о. Оаху

В увольнительную капрал Тимоти Вэнс выехал еще в сумерках, использовав в качестве предлога пакет, который нужно было передать офицеру, живущему в Гонолулу. Гарри, Фрэнк и конечно же Билл ехали вместе с ним, но вопреки обыкновению, все четверо молчали. Впереди солдат ждали веселые развлечения, однако после раннего подъема они еще до конца не проснулись и потихоньку зевали.

О развлечениях Вэнс в эту минуту не думал. Конечно, он вроде бы ждал увольнительной целую неделю, но его все время не покидало тревожное чувство. Чем дальше он ехал, тем сильнее холодело в животе от ощущения приближающейся катастрофы. Так, наверно, бывает, когда смотришь фильм, заранее зная исход битвы. Войска бодро маршируют, знамена развеваются, солдаты веселы, бодры и храбры, но ты знаешь, что скоро враг будет шагать по их окровавленным телам, добивая раненых. Это чувство было тем более непонятно, что, казалось бы, никаких оснований для тревоги нет. Наоборот, все говорило о том, что к войне усиленно готовятся, и бдительность как никогда на высоте. Вот тянущаяся справа от дороги взлетная полоса армейского аэродрома Уэллер, на котором базируются истребители. Недавно их выкатили из ангаров, собрали вместе, и сейчас все они тесно сгрудились крылом к крылу, освещенные прожекторами. Теперь ни один диверсант не сможет незаметно подобраться к самолетам. Та же благостная картина наблюдалась и на Хикэме – выстроенные ровными рядами бомбардировщики, охраняемые бдительными часовыми. Наверняка на других аэродромах острова сейчас все организовано не хуже, так что волноваться не о чем.

Клевавший носом Гарри Симэн, для которого это была первая увольнительная в жизни, спросонья недовольно ворчал:

– Если вам так хочется напиться, то чем плох гарнизонный бар в Вахиава?

– А как же девушки, Гарри? – От возмущения Билл сразу проснулся. – Черт побери, ты что, не мечтаешь о девушках?

– Нет, ну почему же. Только зачем надо переться именно в такую рань?

– В другой день можно выехать и попозже, но только не сегодня, – начал пояснять новичку Фрэнк. – Сейчас тот редкий случай, когда в гавани собрался почти весь флот. Два авианосца, штук шесть линкоров и без счета всякой мелочи. Так вот, смотри. Бордели открываются в семь часов. В восемь на кораблях построение и поднятие флага, а потом многотысячные толпы морячков ринутся в Гонолулу. Чуть позже подоспеют автобусы из наших шофилдских казарм, и тогда все, в очереди придется ждать полдня.

– Да ты что, правда?

– Так и есть. По воскресеньям очередь к «Ривер-Стрит» обычно тянется по всему Чайнатауну, – подтвердил Тимоти. – Сотни изголодавшихся по женской ласке моряков. Жуткое зрелище.

– Вот-вот, а если прийти до восьми, то можно будет даже выбрать себе девушку по вкусу, – как великий знаток данного вопроса, заметил Билл. – В нашем любимом борделе, куда мы направляемся, кого только нет – местные туземки, японки, филиппинки, китаянки, пуэрториканки, португалки.

– А белые? – разочарованно протянул Гарри, видимо мечтавший о блондинках, похожих на голливудских звезд.

– Сколько угодно, – вдохновленно воскликнул Фармер. – Там есть одна цыпочка – Джин О'Хара. Рыжая красавица и, кстати, моя землячка из Иллинойса.

– Ей уже двадцать восемь, – иронично заметил капрал, не упускавший случая подтрунить над молодежью. – Старовата для вас.

– Что бы ты понимал, – обиделся Билл за свою протеже. – В ее профессии это самый лучший возраст, когда девушки еще находятся в форме, но уже все знают и умеют.

– А она дорого не возьмет? – засомневался Гарри. – Если двадцатку, то я не потяну. Уж лучше подобрать кого-нибудь на улице.

– Ха, всего три доллара. Любому по карману.

Видя, что на лице Гарри остались какие-то сомнения, неуемный ирландец поинтересовался, чего он еще опасается:

– Может быть, наш мистер Симэн все еще мальчик, а?

– Да нет, что ты. Я просто думаю, почему так подозрительно дешево для такого приличного места.

– А секрет вот в чем, – охотно начал объяснять бывалый солдат. – Она, эта самая Джин, организовала бизнес конвейером, так же как и Форд. Заходишь в первую комнату, там раздеваешься. Во второй работает девушка, а в третьей одеваешься. Экономится время, и на каждого клиента уходит всего пять минут. Бордель успевает обслужить больше посетителей и за счет этого снизить расценки. В итоге получается, что и работницы не внакладе, и клиенты довольны ценой.

– Действительно, три бакса это немного.

– Лишь бы только не повысили тарифы, – рассудительно добавил Фрэнк. – При таком обилии клиентов этого следует ожидать.

* * *

Та же самая мысль – как бы работницы веселых заведений не подняли плату до пяти долларов, терзала и начальника полиции Фрэнка Стира, не давая ему уснуть всю ночь. В городе работало всего две сотни представительниц древней профессии, а клиентов у них, после того как в Перл-Харбор перевели весь флот, стало очень много. Так что все основания для повышения цены за свои услуги они действительно имели. В случае отказа эти девушки без комплексов пообещали устроить забастовку и начать пикетировать резиденцию губернатора.

Однако если поднять плату, то это не понравится флотскому командованию, заботящемуся о своих подчиненных. Выход был только один, как можно быстрее расширить сеть борделей и привезти с континента еще несколько сотен девиц для услуг. Однако Стиру, противнику проституции, такой выход весьма претил, и он мечтал о том, чтобы все моряки, заполонившие остров, куда-нибудь исчезли.

– Гарри, ты ведь еще ни разу не был в Гонолулу? – поинтересовался Билл, когда впереди открылась сияющая огнями панорама города. – Ну что же, добро пожаловать в самый длинный город планеты.

– Это как? – удивился новобранец, не понимая, в чем здесь закавыка.

– Дело в том, – начал пояснять Фрэнк, – что лет эдак тридцать назад был принят закон, по которому и город и округ Гонолулу являются одним муниципальным образованием. А в этот самый округ входит не только весь Оаху, но и другие острова архипелага. Вот и получается, что Гонолулу тянется на тысячу миль с лишним.

– Вот, видишь, какой у нас Фрэнки умный, – похвастал ирландец. Сам Фармер не читал ничего, кроме комиксов, но испытывал неподдельное восхищение к образованным людям. – В следующем году он поступит в университет, а потом станет почтенным профессором Брэдли, так что мы все будем гордиться знакомством с ним. Но сегодня, Гарри, тебе предстоит постигнуть такую науку, в которой любой студент преуспеет лучше, чем мудрые старые профессора. Гы-гы-гы.

– О, смотрите, ребята, – воскликнул будущий ученый. – Это же наш зенитчик.

Действительно, у обочины их поджидал вчерашний знакомец – капрал Вилли.

– Ну, как дела? Нашли место для своих зениток?

– Эх, лучше не спрашивайте, – мрачно отозвался Вилли, втискиваясь на заднее сиденье. – Батарея-то установлена, да только мне пришлось всю ночь дежурить на позициях, пока остальные дрыхли в казарме. Видишь ли, какому-то умнику пришла в голову идея, что половина расчетов должна постоянно находиться возле орудий. И, разумеется, в этой половине оказался я. Хорошо еще, что в воскресенье нам дали послабление и разрешили оставить только охрану. Да сами посудите, все равно в выходной день нет офицеров, а без них никто разрешения на вскрытие ящиков со снарядами не даст. Нас должны были забрать через час, но я услышал знакомый гогот и подумал, что лучше поеду с вами, чем буду еще торчать здесь.