– И проспал до самого утра?

– Ну да. Сон у меня крепкий!

– Но ведь твою супругу разбудили среди ночи, – напомнил лорд, – и увели к Хейдрун. Неужели ты ничего не услышал?

– С мое бы ты выпил да поплясал! Я б, знаешь, и до полудня продрых, кабы не… – норманн умолк, не закончив фразы. Судя по всему, он говорил чистую правду.

Ивар с сожалением отодвинул от себя исписанный лист:

– Что ж, могу понять. Тогда последний вопрос: как, по-твоему, Эйнар мог убить Хейдрун?

– Нет!

– А кто мог бы?

– Не знаю, – хмуро отозвался тот, поднимаясь. У него вновь ощутимо испортилось настроение. – Но одно знаю точно – кем бы он ни был, он за это ответит.

Глава Тайной службы кивнул. И, провожая взглядом широкую спину норманна, вдруг позвал:

– Рагнар!

– А? – уже открывая дверь, обернулся тот.

– Что случилось с женой твоего старшего брата?

Норманн на мгновение замер. Он и бровью не повел, услышав вопрос, но лорд готов был поклясться на Библии, что в смешливых глазах Рагнара явственно промелькнуло то самое, уже знакомое выражение затаенной тревоги. Которое, впрочем, тут же исчезло.

– Умерла в родах, – равнодушно сказал сын конунга. Потом дернул на себя ручку и шагнул через порог, поспешно прикрыв дверь за спиной. Даже слишком поспешно – для человека, которому нечего было скрывать.

Руководствуясь принципом «от старшего – к младшему», следующей Ивар вызвал Тиру. Вероятно, опрос женской половины родственников стоило бы начать с супруги Ингольфа Рыжего, но советник, поколебавшись, оставил ее на потом.

Жена ярла Гуннара была женщина мягкосердечная, и смерть Хейдрун стала для нее большим потрясением.

– Поймите, сударь, – говорила она, сгорбившись на неудобном табурете и вертя в пальцах платок, – у меня ведь тоже дочка… На пару весен всего лишь постарше Хейдрун! И тоже невеста, за Бьорна просватана. Свадьбу играть в феврале хотели, а теперь мне об этом и помыслить-то страшно!..

Лорд чуть приподнял брови:

– Вы имеете сомнения относительно своего будущего зятя?

– Я? Ох, нет, ну конечно же нет! – воскликнула женщина, испуганно вскинув на него опухшие от слез глаза. – Что вы! Бьорн уж сколько лет Гуннару служит, он нам так предан и любит Дагмар. Просто я все время думаю о бедняжке Хейдрун – о том, что она… что ее…

– Ну-ну, – успокаивающе проворковал королевский советник. Поднялся из-за стола, налил в кружку воды и протянул всхлипывающей Тире.

Та с благодарностью сделала несколько глотков и жалко улыбнулась:

– Простите, сударь. Я сама не своя с той ночи. Обещала Гуннару, что сдержусь, и сызнова в рев ударилась.

– Я хотел задать вам несколько вопросов, госпожа. – Ивар с сомнением посмотрел на ее заплаканное лицо и добавил: – Но если вы пока не готовы снова вспоминать все это, я пойму. Можно отложить.

Женщина решительно замотала головой:

– И думать бросьте! Если я могу чем-то помочь, если это важно…

Все еще дрожащей рукой она поднесла к губам кружку, сделала большой глоток и кое-как совладала с собой.

– Спрашивайте меня обо всем, сударь, – твердо сказала она. – Я готова.

Ивар благодарно склонил голову и присел на угол стола.

– Вы недавно упомянули, что ваша дочь помолвлена со старшим дружинником ярла Гуннара. И это хорошая партия, как я думаю. Мысль о скорой свадьбе приводит вас в ужас вовсе не из-за Бьорна, вы знакомы с ним много лет и уверены в нем… Но Эйнара вы знаете не хуже. Как по-вашему, он мог быть виновным в смерти жены?

– Конечно нет!

– Вы уверены?

– Лорд Мак-Лайон! – Круглые глаза Тиры возмущенно сверкнули. – Да вы, верно, бредите? Никогда бы Эйнар не поднял руку на женщину, и никто меня не переубедит! А уж ткнуть ножом? Нет, нет и еще раз нет! Хоть что вы со мною делайте, я в такое не поверю!

– Рад слышать, – улыбнулся он. – Не сердитесь, госпожа, я всем задаю этот вопрос.

– Зачем? Неужели кто-то…

– О нет. Все, с кем я разговаривал, не сомневаются, что сэконунг тут ни при чем.

Тира успокоенно притихла. Расправила смятый платок, нахмурила брови и покачала головой. Лорд Мак-Лайон чуть подался вперед:

– Что-то не так, госпожа?

– О, я… нет, я Эйнару верю. Он не убивал Хейдрун, разумеется, не убивал, но… Эта свадьба! Я так и знала, что из нее не выйдет ничего хорошего! – Она горестно всплеснула руками. – Я говорила Гуннару, что зря он поощряет конунга. Говорила им обоим – оставьте вы Эйнара в покое! Так нет же, Олаф закусил удила – и что теперь?..

– Конунга несложно понять. Эйнар имел серьезное намерение жениться на сестре Сигурда Пустоглазого, а этого по очевидным причинам нельзя было допустить.

– Так и зачем допускать? Всего лишь поменьше шуму – а там, глядишь, страсти бы поутихли… Эйнар не Харальд, помаялся бы месяц-другой да успокоился. Сколько раз я такое видела: запретный плод сладок, а подай ты его на блюде – разом весь аппетит перебьешь!

– Хм. Насколько я знаю, Эйнар очень увлечен той девушкой.

– И что с того? Он едва ее знает! Глядишь, присмотрелся поближе, да и растерял бы весь пыл, – убежденно сказала супруга ярла. – Это я вам как мать говорю, моя Дагмар уж сколько раз «на всю жизнь» влюблялась!..

Ивар улыбнулся:

– Вы мудрая женщина, Тира.

– И что в этом проку? Олафа-то переубедить не вышло. А расплачиваться за отцовскую дурость теперь придется Эйнару!

– Я постараюсь, чтобы не пришлось, – серьезно сказал лорд. И, вернувшись на свое место за столом, взял в руки перо. – Вы сделали все, что могли, госпожа, теперь пришла моя очередь. Начнем?

– Ох, конечно! – всполошилась она, прижав ладони к горящим щекам. – Вечно я не о том думаю! Вы же хотели какие-то вопросы…

– Хотел, – согласился Ивар. – И задал.

– И это все? – слово в слово повторив за Харальдом, изумилась женщина.

Лорд с сожалением качнул головой:

– Боюсь, что нет. Но уверяю вас, с остальным мы разберемся так же быстро.

Тира поспешно высморкалась в истерзанный платок, спрятала его в карман передника и сложила руки на коленях, всем своим видом выражая готовность послужить справедливости. Ивар едва удержался от улыбки – до того комично выглядела эта пухленькая пожилая женщина, сидящая перед ним навытяжку, словно девица на выданье перед строгим папашей.

– Итак, – с трудом настроившись на деловой лад, начал лорд. – Мне бы хотелось, госпожа, чтобы вы хорошенько припомнили весь позапрошлый вечер – от начала до конца. В отличие от прочих вы с Астрид постоянно были в гуще событий, сновали из одного конца дома в другой и могли что-то увидеть или услышать… Если окажется, что какие-то мелкие детали выветрились из головы, – ничего страшного. Ведь свадьбы, как известно, дело хлопотное?