моя ненаглядная, – с шутливой обидой попенял Рун. – За дело я тебя оштрафую, тут не сомневайся. Но я не ищу повода тебя штрафовать. Всё должно быть по справедливости. Если будет справедливым взять с тебя лишнюю жертву. Я возьму. Уж прости. Тут справедливо будет её не взять. А вообще, ты рисковая. Сначала колдуешь, потом спрашиваешь, оштрафую или нет.

– Рун, я бы всё равно наколдовала, даже если бы ты сказал, что точно оштрафуешь. Я не могла иначе, пойми же, – промолвила Лала. – Между прочим, ты бы мог закрыть глаза или отвернуться, когда я колдовала. Тогда это было бы не при тебе и не для тебя.

– Тоже верно, – признал Рун. – Лала, а почему моё слово главнее твоего? Ты можешь настаивать на том, что это была крайняя необходимость, если я требую штрафа. Вот и всё.

– Нет, мой заинька, так не выйдет, – добродушно возразила Лала. – Нас только двое, кто же нас рассудит, коли мы заспорим? Не в суд же обращаться. Кто-то один должен принимать решения. Ты мужчина, правильно это делать тебе. Я тебе доверяю, Рун.

– Хитра! – подивился он с усмешкой.

– И чем же это, мой дорогой? – весело посмотрела на него Лала.

– А тем. Если самой определять, кто прав, надо по совести сие делать. А Рун знаешь что пожалеет.

– Ты умный, Рун, – похвалила Лала с улыбкой. – Сам раскрыл ещё один девичий секретик. Только ты не понимаешь, что это не из выгоды делается. Это же очень приятно. Я вверяю себя своему рыцарю, он трепетно заботится обо мне и моих чувствах, уступает мне, как галантный кавалер. Это и есть романтика.

– Какая-то невыгодная романтика. Для кавалера, – с юмором посетовал Рун.

– Очень выгодная, – не согласилась Лала. – Ты же счастлив со мной. Я вижу, я знаю. Я чувствую. Не в жертвах счастье, милый. Счастье вот в этом… хорошем, что между нами.

Рун вздохнул.

– Может и так, – кивнул он задумчиво. – Но знаешь, с жертвами я бы посчастливее был всё же.

– Не переживай, любовь моя, я тебя как-нибудь утешу, – Лала одарила его взглядом, полным нежного очарования.

– Спасибо, милая, – порадовался Рун. – Прям жду не дождусь уже, как придём домой, и ты будешь меня утешать.

– Тебе бабушка работу быстро сыщет, и утешения на этом закончатся до вечера, – заметила Лала чуть иронично.

– Так и будет, – рассмеялся он.

– Рун, – Лала снова остановилась, глядя на него серьёзно. – Со мной что-то происходит. Из-за отца Геона. Ты не представляешь! Во мне магия бушует. Её не стало больше. Но она… Я словно вдохновением охвачена. Безмерным. Мне сейчас любое колдовство легко-легко будет даваться. Надо немедля идти к твоей бабушке. Пока у меня печечка в животике не угасла. Я смогу её чем-то очень значимым наделить. Тогда ей твоя помощь уже не будет столь нужна. Ты согласен, ты готов к этому, милый?

– Ну… да, – неуверенно ответил он. – Плохого же здесь нету ничего? Лишь бы бабуля не заартачилась.

– Ваша жизнь изменится после этого, Рун. К вам люди по-другому относиться начнут. К ней по-другому станут относиться. Слава про неё пойдёт, говорить о ней много будут. Даже когда я уйду от вас. Магический дар это и дар, и ноша.

– Ну, Лала, так можно сказать, что и кошель со златом ноша, – засмеялся Рун. – Но почему-то все хотят её носить. Если твой дар поможет нам не помереть с голоду зимой, всё остальное ерунда, переживём как-нибудь. Зато я буду с тобой. Мне тоже хочется, чтоб ты знала. Вдруг уйдёшь скоро. Так хоть всё побольше времени вместе проведём.

Лала разулыбалась счастливо.

– Хороший мой. Тогда пойдём чары на бабушку накладывать. Пока печечка не угасла.

Бабушка была в огороде. А где ей ещё быть.

– Ох, эта травка проклятущая, – пожаловалась она, когда Рун с Лалой приблизились к ней. – Чем больше полешь, тем скорее растёт как будто. Так бы урожай рос. Ну как сходила в храм, доченька, всё ли хорошо?

– Удивительно, бабушка Ида! – радостно сообщила ей Лала. – Там был муж учёный из обители. Он обряд проводил. Чудо сотворил чудесное, словно печечкой меня согрело изнутри, слово светом осветило, и до сих пор я себя так чувствую. Магия во мне бурлит прямо да наружу рвётся.

– Надо же! – бабушка сотворила знак благодарения.

– Его зовут отец Геон, – поведал Рун. – Чудотворец какой-то.

– Я слыхала про отца Геона, – молвила старушка. – Говорят, одна госпожа в городе совсем хворая была, три года с постели не вставала, а он над ней прочитал лишь молитвы, и сразу вскочила здоровёхонька.

– А Лала в благодарность заколдовала отцу Геону два камушка, – продолжил Рун. – Теперь ежели соединить их вместе, вспыхивают они ярким светом без пламени, озаряя всё вокруг, так что и свечей не нужно, чтобы дом освещать.

Старушка покачала головой изумлённо.

– Какая же ты волшебница у нас, дочка. Жаль что не увижу сама это диво дивное.

– Бабушка Ида, я вам какое-нибудь другое чудо явлю, обязательно. Может даже очень скоро, – многозначительно пообещала Лала.

– Бабуль, мы к тебе по делу как бы пришли, – произнёс Рун неуверенно.

– По делу? – в полном недоумении воззрилась на него старушка.

– Скорее с просьбой, – мягко извиняющимся тоном уточнила Лала. – Вы знаете, что мой Рун немножечко печалится.

– Не замечала такого, – улыбнулась старушка. – По-моему довольный всё время с тех пор, как ты с нами, дочка.

– Понимаете, – тоже с улыбкой ответила Лала, – он теперь нужен и мне, и вам, и это его терзает. Когда он со мной, ему стыдно, что он не подсобляет вам, бабушка, а когда с вами работает, печалится, что я одна без него томлюсь. Я бы могла помочь ему. И вам. Магией. Если вы разрешите. Позвольте мне одарить вас магическим даром, чтобы вам меньше трудиться надо было. Тогда и мой суженый сможет чаще бывать со мной.

– Магическим даром? – в бесконечном удивлении пролепетала старушка.

– Да, бабушка Ида, – кивнула Лала.

Бабуля растерянно замолчала.

– Это очень хороший дар. Он вам поможет. Вам легче станет, – по-доброму заверила её Лала.

– Боязно, – призналась старушка с виноватым видом.

– Я же добрая фея, я вам злого не причиню, – принялась уговаривать её Лала просяще.

– Бабуль, чего бояться-то, – сказал Рун. – Разве лучше вкалывать с утра до вечера? Или голодать весной? Лала… не всегда будет здесь. А дар этот останется. Тебе чудо предлагают, за просто так, любой бы прыгал от радости. А ты сомневаешься. Ты переживала, что я зря два желания израсходовал. Вот тебе считай как третье желание. Полезное. Задаром.

– Ты, сынок, третье желание на это истратишь? – поинтересовалась бабушка