– Ты сам скоро все увидишь. Не держи патрон в стволе когда ты в поселке. И про предохранитель не забывай. Ты прямо посреди самого населенного стаба можешь в любой момент кваза увидеть. Пока сдернешь ружье с плеча, пока с предохранителя снимешь, пока взведешь, он успеет тебя обматерить в шесть этажей. Мигом поймешь, что обознался. Ведь если завалишь, проблем не оберешься.

– Вы их называете квазами?

– Да. Не знаю почему. Хочется верить, что это пошло от Квазимодо. Они, сам понимаешь, не красавчики с подиума. Помни, что мог стать одним из них, ведь тебе повезло с той жемчужиной, а им нет.

– Да уж, подстава так подстава.

– Говорю же, никто тебя не подставлял.

– Понял-понял, для вас это считается приемлемым риском. Ладно, пора расплачиваться. Надо еще Хмурого найти.

– Искать недолго, его дом через улицу и через один правее. Он там самый большой, ты не ошибешься. И баня к тому же на заднем дворе дымит, у него многие рейдеры моются. Был я там разок, парилка не понравилась: слабая, да и грязновато.

– Мне все равно к нему надо. Одежда у меня такая, что смотреть противно. Чистая нужна.

– Ребята ему свозят всякое добро, за это он дает им бесплатно посидеть у себя и выпить, так что у него полно всего, легко подберешь. И не надо свои спораны доставать, я не возьму.

– Это почему?

– Я тебе ничем не помог.

– А как по мне, так помог.

– Я лучше знаю, да и не в этом дело. Ты ведь очень необычный. Мы, знахари, должны учиться, как и все. Новая информация – тоже учеба. Другим знахарям будет интересно узнать о таком как ты, я буду им рассказывать про тебя, а они взамен будут делиться своими секретами.

– То есть ты на мне информацией подогреешься?

– Да, для нас она куда важнее денег.

– Спасибо за честность, пять споранов на дороге не валяются, мне не помешают.

– Бывай, Карат. Может увидимся еще.

Кот, выбравшись на улицу, тут же шмыгнул в ближайшие кусты. Вид у него был предельно заинтересованный, будто учуял что-то невероятно важное, ждать его Карат не стал. Захочет – найдет, зверюга не из тех, которые теряются. А не захочет… Серый – вольная птица и ничем ему не обязан. Да, человек его подкармливал, и живчик давал, но и тот в долгу не оставался, не один раз шкурой рисковал спасая от верной смерти.

Полезный зверь, да и привязался к нему Карат. Будет печально, если кот уйдет на вольные хлеба, но ничего не поделаешь.

Перейдя на другую сторону улицы Карат направился к большому неряшливо выглядевшему дому, фасад которого украшала самодельная вывеска с единственным словом: "Хмурый". Графическое наполнение было чуть богаче. Среди простенько выполненных картинок угадывались несложные рисунки рекламно-информационного характера: пузатая бутылка и наполненный граненый стакан рядом с ней; жареная курица; почти неодетая бабенка с неестественно пышными формами и ядовито-красной улыбкой на пол лица. Баню никто рисовать не стал, но с заднего двора поднимался столб жидкого дыма и отчетливо тянуло сгорающими сосновыми дровами.

Дойти до двустворчатой двери, которая прикрывала вход в заведение, Карат не успел. Из узкого переулка меж домами вылетел окровавленный человек без штанов и в на совесть разорванной рубахе, завалился на дорогу, крепко стукнувшись лбом о жалкий фрагмент уцелевшего асфальта. Удар озадачил его настолько, что он не смог быстро вскочить несмотря на все старания.

Тем временем из того же переулка вышел крепкий мужичок лет тридцати с выбритой до блеска башкой и облаченный в ладно подогнанную форму неведомой армии. Что-то явно нерусское. Быстро, но без суеты приблизившись к поднимающемуся, нанес жесточайший удар ногой, отчего того отшвырнуло, он опять приложился об асфальт, на этот раз спиной и затылком.

"Камуфляжный", моментально обернувшись в сторону Карата, бросил исподлобья мрачный взгляд и угрожающе процедил:

– Ты как меня только что обозвал, урод?!

Карат его впервые видел, так что ни о каком общении с элементами оскорблений не могло быть и речи. Но ситуация из тех, где взывать к логике бессмысленно. Этот тип намерен как можно быстрее устроить драку, разговор ему неинтересен.

Собственно, драка уже идет, просто Карата пока что не пригласили.

"Приглашение" последовало тут же – непонятно за что ополчившийся противник налетел коршуном нанеся размашистый боковой удар. Карат даже не стал прикрываться, просто присел, пропустив руку над собой и провел четкий прямой в печень. Хорошо врезал, аж в предплечье отдалось. Но противник устоял на ногах, отскочил, поморщился, потер поврежденный бок, беззлобно произнес:

– За это я тебя в асфальт зарою. Не нравишься ты мне.

– Слышь, баклан пробитый, а что у тебя с этим глиномесом? – с деланным интересом поинтересовался Карат и указал на валяющееся тело. – Ночь любви не задалась? Сидеть теперь не можешь?

Большая часть подобной публики приходит в бешенство от таких слов, а потерявший голову противник – легкий соперник.

– Да ты шутник, – осклабился "камуфляжный" и ринулся в атаку.

Мощнейший удар ногой прошел выше всех похвал, Карат не ожидал от доселе ничем непримечательного драчуна такой прыти. Он намеревался уйти, но тут случилось неожиданное – в грудь будто толкнули невидимой ладонью, заставили пошатнуться, потерять равновесие. Карат бы сумел удержаться в стойке, но подвела поврежденная голень, сбила с ритма перемещения. Только и успел, что дернуться, разворачивая тело. И встретил массивную подошву берца вскользь, краем задело.

Все равно серьезно прилетело в бок, развернуло, едва устоял на ногах, и торопливо семеня к обочине в попытке восстановить равновесие, выдернул нож, взмахнул в сантиметрах перед скривившейся мордой. Агрессор отскочил, плюнул под ноги, выхватил финку, процедил:

– Ну сейчас проверим, кто тут писарь, а кто фуфло гонит.

Глядя, как ловко тот перебрасывает нож, Карат понял, что все куда хуже, чем представлялось изначально. Этот уродец не только ногами грамотно махать умеет, так еще и порежет на куски. В ножевом бою с таким ему не тягаться. К тому же нога подводит; какая-то ерунда с непонятно откуда взявшимися толчками в грудь, будто кто-то лупит невидимой ладонью; а за спиной висит рюкзак, ружье и ножны с мечом, что не прибавляет подвижности. Последние два предмета в такой ситуации будут весьма кстати, но вот пока их достанешь, пока взведешь или из ножен выхватишь, много нехорошего успеет произойти.

И что за ерунда с тем толчком в грудь? Померещится такое не могло, здесь явно какая-то чертовщина.

Острие ножа прошлось перед глазами, едва отшатнуться успел. Тут же в ход пошла нога, но на этот раз Карат не замешкался, и не стал нагружать голень, отбил рукой, постаравшись при этом стукнуть на совесть. И опять вынужден был отступить, потому как в ближнем бою против такого противника ему несладко придется. В его планы не входит получить клинок в брюхо.