воскресенья, при том, что каждая из повозок нагружена была двумя огромными бочками, в каждой из каковых прятались двое людей, хорошо вооруженных, и еще двое латников притворялись возницами, для того вырядившись простое платье, ноги же их одеты были в узкие гетры[1774], и каждый в руке держал плеть; и тогда же ночью IIIm латников заполонили собой все деревни в округе и охраняли дороги, дабы никто не смог предупредить бывших в городе. Получив же для того необходимые наставления, сказанные возницы пустились в дорогу, и подъехали к воротам[1775], сказанный же предатель окликнул часовых, дабы те открыли перед ним ворота, ибо он, по его же уверению, вез для города большое количество соли и алоз[1776]. Те же горели желанием получить провизию, и посему послали сообщить капитану, каковой явился в скором времени, и встретил предателя, но пренебрег всякой проверкой, ибо с ними был коротко знаком, и приказал отворить ворота, предатель же, дабы унизить его [еще более], ему же вручил корзину алоз. Когда же II или же III повозки оказались внутри, то одна из них остановилась на [подъемном] мосту, и [убили того, кто сказанный мост должен был поднимать, и посему же мост] остался в опущенном положении, и тогда же бывшие в бочках выбрались наружу, при том, что каждый имел при себе огромный топор, и убили часовых, и тогда же к ним подоспело подкрепление, спеша изо всех сил, и проложило себе путь в город, и захватили ворота и вслед за тем весь город, ибо тогда еще было раннее утро и горожане еще не успели покинуть постелей. Епископ же, едва услышав о произошедшем, вооружился, и выступил против них с горсткой людей[1777], каковые же люди, с ним бывшие, вкупе со множеством горожан были схвачены и брошены в разные тюрьмы, таковым же образом их предал сказанный предатель, при том, что уверяли, будто за то ему обещано было IIIIm салюдоров[1778]. По причине же взятия сказанного Шартра, хлеб в Париже весьма вздорожал, ибо из [такового города] до того, как ему быть захваченным, поступало множество товаров.

605. Далее, стояла столь великая стужа, и ветер был столь силен по все дни напролет, что те немногие фрукты, каковые сумели удержаться на ветвях, таковым ветром были все сброшены вниз, столь ветер был морозен и силен, и таковая же стужа продолжала стоять беспеременно вплоть до праздника Перенесения Мощей Святителя Николая, что в мае[1779]. И как то доподлинно известно, на сотне миндальных деревьев было не сыскать и L орехов, и не было ни сливовых, ни прочих фруктовых деревьев, каковые не были бы изломаны ветром и изуродованы, на ореховых деревьях также отыскать можно было едино по одному ореху, по причине великих заморозков, стоявших по утрам. И едино возможно было разыскать лишь увядший мангольд[1780], каковой шел на отбросы, и как то воистину было известно, II или же III насытиться на один блан возможно было разве что капустой, тогда как сыры были весьма дороги, и даже весьма небольшая головка, влажная насквозь[1781], ныне обходилась в II или же IIII блана, и за II блана возможно было приобрести не более V яиц.

606. Далее, в первый день мая, тысяча IIIIc XXXII года, сеньор де л’Иль-Адам сделан был маршалом Франции[1782], и на той же неделе началась осада Ланьи[1783], и тогда как прево Парижа[1784] был весьма разумен, он приказал держать охрану вплоть до Шартра, и таковой же город желал вернуть, с помощью неких людей, в нем пребывавших, однако же, о планах таковых стало известно, после чего их же предали позорной смерти, и прево Парижа вынужден был отказаться от своих намерений.

607. Далее, на первой неделе следующего за тем июня, Жиль де Кламенси, рыцарь назначен был в охрану и для исполнения поручений прево Парижа, вплоть до возвращения прежнего[1785].

608. Далее, на таковой же самой неделе, некие люди, обретавшиеся в Понтуазе вкупе с некими же англичанами, бывшими им союзниками[1786], вознамерились отдать арманьякам город Понтуаз, но были в том замечены и схвачены, и признали, что в намерения их входило вырезать всех до единого, равно мужчин, женщин, и детей, и преданы были позорной смерти, тогда как потомство их покрыто было [позором], а жены их вкупе с детьми ввергнуты были в нищету[1787]. И в сказанное же время не поступало никаких вестей от герцога Бургундского.

609. Далее, в сказанный же год, в праздник Св. Иоанна Крестителя[1788], по воле Фортуны, погода выдалась весьма щедрой на молнию и гром, каковая же во многих местах содеяла великий вред, в особенности же в Витри[1789], ибо тамошняя колокольня, выстроенная из камня, была разрушена и сожжена, каковая же в падении своем повредила кровлю и своды, так что обломки их посыпались во внутренность самого монастыря[1790], и множество людей погребли под собой, и пятерых убили наповал, каковые же люди прибыли туда ради вечерней службы. И также в следующий за тем праздник Свв. Петра и Павла[1791], град выпал столь обильный, что случалось затем находить градины XVI дюймов в обхвате, и другие по виду своему словно игральные шары, от наименьшего до самой крупного, это же все происходило между Ланьи и Мо.

610. Далее, на XXIII день июля Гильом Сангвен лишился должности купеческого прево, и на таковую назначен был сеньор из Парламента, именем мэтр Юг Рапио[1792], и несколько ранее того, заменены были двое эшевенов[1793].

611. Далее, в воскресенье, в праздник Св. Лаврентия[1794], англичане вознамерились подчинить себе Ланьи[1795], и захватили внешнее кольцо фортов[1796], и водрузили на нам знамя регента, но закрепиться там не сумели, ибо находившиеся внутри совершили вылазку, и ударили на них спереди, оттеснив прочь, те же, что подошли на помощь бывшим в Ланьи[1797], со всей поспешностью ударили им в тыл. Посему же, англичанам пришлось весьма трудно, при том, что в день, когда им случилось между собой столкнуться, стояла великая жара, и духота, и пыль, англичанам же в том пришлось тяжелее, посему же многие из них полегли, как от рук своих врагов, так и по причине великой жары, всего же [погибло] до IIIc англичан и более того, тому же нечего было удивляться, ибо арманьякам в те