Хаос, тьма, последователь Сталемита в лице Рыжего — все они стояли поодаль, ожидая развития событий. Мир вокруг будто подернулся пеленой и потерял краски, выцвел. Кажется, теперь точно нет другого выбора — пора призывать своего покровителя.

— Эмирион! — раздался встревоженный, но вместе с тем какой-то бархатный голос.

Я обернулся на звук и… Сказать, что я обомлел — не сказать, пожалуй, ничего. Откуда-то со стороны появился мой хорошо знакомый толстяк в костюме. Вот только на этот раз позади него полыхала ослепительная стена света, лицо и руки искрились золотом, да и в целом выглядел он неуловимо по-другому.

— Аласкор? — недоуменно спросила богиня бездны, вновь превращаясь в миловидную старушку. Затем недоумение практически мгновенно сменилось на легкую насмешливость. — Гинтан? Или как ты там еще себя называешь?

— И я рад тебя видеть, — довольно дружелюбно отозвался мой учитель.

Надо же — оказывается, я до сих пор не знал, как зовут моего бога Обмана. А вдобавок ко всему еще выясняется, что достоверно его имя неизвестно и, так сказать, коллегам по профессии. Впрочем, очень сомневаюсь, что хоть что-то из названного на самом деле принадлежит ему. Не просто же так он использовал все эти спецэффекты (в прошлые наши встречи ничего такого не было).

Стена света за спиной толстяка исчезла, как и золотистый отлив кожи. Коротко кивнув мне в качестве приветствия, бог Обмана встал между мной и Эмирион, видимо, намереваясь защитить от ее удара. Пользуясь замешательством, я посмотрел по сторонам: все вокруг замерли в каком-то странном оцепенении — и мои паладины, и Петрович со своей оравой последователей бездны, и все остальные. Живыми и подвижными оставались только я, мой покровитель и Эмирион.

— Так ты еще и время останавливаешь? — невольно сорвалось у меня с языка. Интересно, чего я еще не знаю о нем?

— Не совсем, — уклончиво ответил бог Обмана, косясь на покровительницу Петровича.

— Что тебя привело сюда, Десятиликий? — с любопытством тем временем спросила Эмирион. Странный коктейль из эмоций смешался в ее голосе. Тут было, помимо искреннего интереса, заодно и презрение, и какой-то, как мне показалось, легкий страх. Или неуверенность, вот только в чем? Кстати, моему богу досталось очередное прозвище, но вот это уже, как мне кажется, ему точно подходит.

— Видишь ли, — с притворным вздохом начал повелитель Обмана, косясь теперь уже на меня, — у меня не так много последователей, чтобы ими разбрасываться. Ты ведь, надеюсь, не собиралась всерьез убить его и начать новую войну из-за такой малости?

Похоже, что мой кажущийся поначалу невинным эксперимент привел к разборкам между божествами этого мира. А еще, если допустить, что тут было хоть слово правды, я не единственный последователь Десятиликого, но в то же время и не один из многих. Сколько же нас? Впрочем, не о том мне сейчас нужно думать. Насколько я помню его слова, произнесенные во время нашей последней встречи, он пока слабее остальных богов. А Эмирион явно настроена на серьезные разборки. Интересно, это конец или еще нет?

— Бездна не убивает людей без нужды, — строго сказала Эмирион. — Но проучить его все-таки следовало — за то, что вынудил меня пожертвовать своим последователем.

Ага, это она о Пьере и о том, что он нарушил Закон. А вот вопрос с ослаблением своей стихии обходит. Интересно. Что ж, главное, убивать меня, похоже, не собираются, но о каком при этом наказании идет речь? Как она собиралась меня проучить? Мельком я вновь глянул на остальных — никто по-прежнему не шевелился.

— Сбросить все его уровни, например, — ответила на мой безмолвный вопрос Эмирион.

На самом деле тоже мне угроза. Да я за два дня все восстановлю. Впрочем, думаю, сейчас она просто прощупывает почву, настоящий торг начнется позже.

— Ай-яй-яй, — Десятиликий всплеснул руками. — Не пугай моего последователя. Ты же прекрасно понимаешь, что у тебя нет такой власти.

— Нет, — согласилась Эмирион и зачем-то мне подмигнула. А ведь, я чувствую, она в ярости, похоже, полученное ослабление стихии ее все-таки зацепило. — Но пару проклятий я даже сейчас могу на него напустить. Скажем так, в подарок.

— Ты позволишь поговорить с адептом наедине? — проигнорировав угрозу, спросил мой покровитель. Не могу понять, почему он так спокоен и столь стоически принимает все «оплеухи» со стороны этой карги. Вроде бы как, это она сейчас в ослабленном положении.

— Не больше минуты, Десятиликий, — с благосклонностью палача разрешила Эмирион.

— Отойдем? — обратился ко мне бог Обмана.

* * *

Это было очень странное ощущение: я просто вышел из окружения молчаливых статуй, в которых превратились члены нашего отряда, будто из какого-то музея. Проходя мимо Майи, я не удержался и заглянул ей прямо в глаза, но ничего необычного там не увидел.

* * *

— Осторожней! — предостерегающе воскликнул толстяк Десятиликий. — Это не самое приятное ощущение.

— Они нас видят? — уточнил я.

— Скорее, ощущают чье-то присутствие, — ответил бог Обмана. — Я наложил иллюзию, что ты и Эмирион до сих пор стоите друг напротив друга. В противном случае вы бы просто исчезли из поля зрения остальных. Я не останавливаю время, так не может никто, даже самые сильные из нас. А вот ускорить в одном месте и замедлить в другом…

— У нас минута, — прервал я его, несмотря на то, что мне очень хотелось услышать продолжение. — Что ты хотел мне сказать? Эмирион может предпринять что-нибудь опасное?

— Признаться, ты меня одновременно и разочаровал, и обрадовал, — со вздохом сказал Десятиликий. — Ты смог обмануть Эмирион, а ведь она далеко не самая последняя в рядах бездны. Еще и стихию целиком умудрился подставить. Они, конечно, проведут пару ритуалов, и эффекты пропадут, но репутацию старушке ты подмочил знатно.

И тут я совершенно не понял, ругают меня или хвалят. Пока я вроде бы услышал только хорошее.

— Понимаешь, ты еще слишком слаб для такого, — проникновенно стал объяснять покровитель. — Боги завистливы и коварны, и они очень не любят, когда их обманывают…

— Что будет в итоге? — раз мы ограничены во времени, значит, придется быть более жестким. Даже по отношению к самому себе.

— В итоге мне придется заключить договор с Эмирион, — со вздохом покачал головой толстяк. — Я буду ей должен, а ты… Ты будешь должен мне. Но вряд ли мы теперь скоро сможем встретиться и поговорить.

Не нравится мне такая формулировка. Особенно про долг.

— А может, я предпочту наказание от Эмирион? — вот не верю, что той так просто можно вмешиваться в наши дела. А один раз наступив на грабли, вряд ли та станет придумывать что-то уж слишком жесткое. — И, вообще, с чего это она взяла, что имеет право мстить мне? Сама виновата, пусть сама и расхлебывает.

— Боги, как и люди, — как-то печально начал мой покровитель, — имеют право на все, на что им хватит силы. А в твоем случае — да, это очень дорого встанет бездне, но снести оскорбление перед лицом представителей хаоса и тьмы она просто не может. Вот если бы ты все это провернул без посторонних глаз…