– Ну надо же! – сказала озадаченная миссис Рейнольдс.

– Ах! – вскрикнула маркиза. От восторга она даже подскочила на месте и захлопала в ладоши. – Я знаю, что произошло! – Все глаза немедленно обратились на нее. – Они поймали Леонара Тернона! Они все-таки нашли его!

– Минуточку, минуточку, – вмешался герр Кляйн. – А как же тот матрос, которого арестовали днем?

– Я уверен, тот арест был для отвода глаз, – вставил американец. – А что? Неплохо придумано!

Мэри Рейнольдс только пожала плечами.

– Не вижу в этом ничего особенного, – заметила она.

– Кстати, где мадам Дюпон? – заволновался Ричардсон, оглядывая присутствующих. – Никто не знает?

Выяснилось, что, кроме мадам Дюпон, на ночном сборище отсутствовали также ее кузен и сыщик Деламар.

– Вот видите! – торжествовала маркиза. – Я же говорю вам: они поймали его!

– Давно пора, – проворчал Кляйн.

– Жаль, что никого из Эрмелинов и Армантелей тоже нет, – заметил де Бриссак. – Уж они-то наверняка должны знать, что происходит.

Второй помощник Марешаль со скоростью молнии промчался по коридору обратно и, влетев в дверь каюты № 9, захлопнул ее за собой.

– Позвольте, – воскликнула миссис Рейнольдс, – но это же каюта Эжени Армантель!

– Наверняка они все там, – добавил аккомпаниатор. – И сыщик, и Эрмелины, и мадам Дюпон.

– И убийца! – подхватила маркиза. – Как бы нам узнать, о чем они там говорят?

Ее муж, только что вышедший в коридор, укоризненно покачал головой.

– А что? – неожиданно поддержал маркизу Ричардсон. – Мы все имеем право знать, что же, черт возьми, происходит! В конце концов, мы плывем на одном корабле!

Дверь каюты Эжени приотворилась, и в коридор выглянула хорошенькая мадам Дюпон.

– Доктор Ортега! – позвала она.

Доктор рысью помчался к ней.

– Похоже, что ваша помощь все-таки понадобится. Только захватите с собой успокоительное, потому что бедняжке совсем плохо.

– Мадам Дюпон! – взмолилась маркиза, поднимаясь на цыпочки. – Скажите, вы и в самом деле схватили его?

– Можете не сомневаться, – отозвалась Амалия и, пропустив в каюту доктора, тщательно прикрыла за собой дверь.

* * *

«Но кто же он?» – думал доктор Ортега, окидывая взглядом лица присутствующих. Здесь был бледный Гюстав, который съежился на диванчике рядом с Луизой Сампьер, нервно комкавшей в руках батистовый платочек. На кровати сидела плачущая, растрепанная Эжени Армантель, на которой лица не было. Присутствовали здесь также невозмутимый сыщик Деламар, который прохаживался по комнате, заложив руки за спину, и Рудольф фон Лихтенштейн, стоявший у окна и делавший вид, что все происходящее его не касается. Возле него Ортега заметил Марешаля и троих вооруженных матросов. «Мой бог! – ужаснулся маленький доктор. – Неужели…» Но тут он увидел еще одного человека, который небрежно развалился в кресле. Глаза его горели злым огнем, губы под щегольскими усиками кривила недобрая усмешка. Пальцы его правой руки, лежавшей на подлокотнике, то сжимались, то разжимались.

– Ну так что, месье Армантель, – спокойно спросил у него Деламар, – у вас есть какое-нибудь приемлемое объяснение тому, почему вам взбрело посреди ночи наведаться к своей жене и попытаться удушить ее подушкой? Потому что, признаюсь, у меня такого объяснения нет.

Феликс Армантель отвернулся. Эжени всхлипнула, и доктор поспешно налил ей в стакан успокоительных капель.

– Но, господа, – пролепетала Эжени, отталкивая стакан, – я уверена, это какая-то ошибка! Какое-то ужасное, чудовищное недоразумение! – Она с мольбой посмотрела на поверженного хищника. – Феликс, умоляю тебя, скажи им что-нибудь!

– Вы и сами знаете, мадам, что это не недоразумение, – возразил сыщик, помахав в воздухе каким-то листком бумаги. – Вот что было изъято у месье Армантеля при обыске! – Он поглядел на листок. – Любопытно, не правда ли? «Ты умрешь седьмой. Л.». Именно вы и должны были стать седьмой жертвой, мадам.

– Господи… – простонала Эжени. Доктор, улучив момент, вновь поднес ей стакан, и она вылила лекарство, стуча зубами о край стакана. – Но… тогда я ничего не понимаю! Вы хотите сказать… – Внезапно она в полном остолбенении застыла на сиденье. – Неужели этот человек – Леонар Тернон?

«Конечно, Леонар Тернон, – помыслил маленький доктор, на всякий случай наливая в стакан дополнительную дозу успокоительного. – То-то, помнится, он так бравировал тем, что никогда в жизни не встречал Леонара…»

– Вынуждены вас разочаровать, мадам Армантель, – подала голос мадам Дюпон. – Человек, которого вы знали под этим именем, был убит в Африке десять лет тому назад. Просто кое-кто оказался достаточно сообразителен, чтобы использовать его имя и те чувства, которые он должен был испытывать, если бы остался в живых. Никакого Леонара Тернона, убийцы-мстителя, на самом деле не существует. Умело созданная легенда, только и всего.

– Постойте… – пробормотала Эжени, мучительно морща лоб. – Значит, все было ложью? Но ведь Феликс… ведь мой муж никогда не интересовался Леонаром! По-моему, он едва знал о его существовании!

Амалия усмехнулась:

– Зато был кое-кто другой, кто прекрасно знал историю Леонара и все, что было с ним связано. И именно этот «кое-кто», как я полагаю, и подал месье Армантелю мысль избавиться сразу от всех, кто им мешал, а убийства свалить на бедного Леонара, от которого, вероятно, даже костей уже не осталось.

– Чушь! – выкрикнул Феликс. Щеки его полыхали. – Вы бы послушали себя со стороны, мадам! Что вы несете?

– Полно, месье Армантель, – вмешался Деламар. – Мы прекрасно знаем, почему вы так храбро все отрицаете. Потому что ваш сообщник… нет, не так… ваша сообщница ужа мертва и не сможет ни подтвердить, ни опровергнуть ваши слова.

Феликс открыл рот. Казалось, он вот-вот разразится градом ругательств, но ничего подобного не произошло. Армантель только одернул манжеты и слегка передвинулся в кресле.

– Валяйте, месье ищейка, – развязно промолвил он, – приписывайте мне сообщников, злодейские замыслы, хладнокровные убийства… Все равно у вас ничего нет против меня, кроме какого-то жалкого клочка бумаги и показаний никчемной идиотки! – И он кивнул на свою жену, которая с ужасом уставилась на него. – Разве не так?

– Месье, – холодно заметил Деламар, которого слово «ищейка» явно покоробило, – смею вас заверить, вы заблуждаетесь. Семь человек видели, как вы пытались убить свою жену, после чего вас взяли с поличным. И я был очень придирчив в выборе свидетелей, чьи показания отправят вас на гильотину. Для вас, месье, все уже кончено, и только вы не хотите признавать очевидное.

– Ах вот как! – с вызовом проговорил Феликс. – Что ж, по-вашему, может, все и кончено, а по-моему, все только начинается. И на гильотину я пойду не один, а вместе с этой гнусной тварью. – И он с такой ненавистью поглядел на Эжени, что та отшатнулась.