Поднимал и отправлял на юг, к войскам, уничтожавшим самих себя, и дальше, к границе.

Мотострелковый батальон, сразу после начала стрельбы выдвинутый на помощь передовым частям, был накрыт зеленой метелью и остановился.

Нет, никто не стал убивать своих товарищей, машины стояли, не глуша моторов, солдаты сидели в грузовиках и под броней неподвижно, даже не переговариваясь между собой. Они словно ждали чего-то.

Из-за холма появилась бронемашина, медленно проехала мимо колонны, и колонна, аккуратно, машина за машиной, развернулась и двинулась назад, к границе, поднимая клубы пыли.

И вот тут началась паника.

Вначале – в Мексике. На них шла зеленая пыль, легко захватывая и подчиняя себе людей. Вооруженных людей. Армию.

И если пораженных пылью людей можно было убить – артиллерию торопливо погнали к границе, к минным полям и Ограде, срочно принялись минировать недавно сделанные проходы,– если людей можно было остановить, то мельчайшую, бархатистую на ощупь пыль, зеленую отраву, остановить было невозможно.

Ветер усиливался.

Части «Санта-Аны» получили приказ надеть противогазы, но казалось, пыль даже не заметила этого.

Войска вторжения возвращались. Или это только сейчас они стали войсками вторжения? И кто командовал ими?

Кто? Кто?!

Но паника возникла не только в Мексике.

Постамериканцы вдруг тоже запаниковали.

«Летучие рыбы», так удачно выменянные у русских и выдвинутые к берегам Постамериканских земель, не поддерживали связи с командованием.

Режим секретности требовал, чтобы «рыбы» прокрались бесшумно, скрываясь не столько от Братьев, которые, как были практически уверены лидеры Независимой Аляски и Великого государства Гавайи, на самом деле не существуют.

Скрываться нужно было от канадцев, которые могли попытаться урвать себе жирные куски земель южнее Великих Озер, от японцев, англичан, австралийцев – от всего мира, от государств, которые смогли бы сообразить, что раз уж Братья – всего лишь вымысел земных мерзавцев, то грех оставлять бесхозным все Постамериканское пространство.

Раз уж вон мексиканцы начали свою «Санта-Ану», то времени оставалось совсем мало.

И русские очень своевременно предложили обмен – «рыбы» на боеголовки. Это чтобы никто не мог обвинить постамериканцев в ядерном шантаже...

Пока не мог обвинить.

Русским за это потом придется отдать и Аляску, и Гавайи, но на фоне будущих приобретений все это выглядело малозначительным и, самое главное, выгодным.

В конце концов, после того как контроль над материковой частью будет продемонстрирован и восстановлен, а боеголовки получены с ответственного хранения из русских посольств, можно будет переиграть ситуацию.

Даже если русские что-то задумали, куда они смогут деть ядерное оружие из посольств, окруженных войсками и накрытых многослойным зонтиком ПВО?

Куда они денутся?

А потом вопрос стал звучать по-другому. Куда они делись?

В обоих посольствах, и в Гонолулу, и в Джуно, было пусто. Ни людей, ни, что было куда важнее, боеголовок.

В подвалах обоих посольств были обнаружены вмонтированные в стены совершенно одинаковые, словно сделанные из потемневшего золота, кольца, двух метров в диаметре. И все.

На недоуменные вопросы Аляски и Гавайев последовали недоуменные ответы Москвы.

– Простите, о какой договоренности идет речь? О «летучих рыбах»? Извините, но эти подводные аппараты находятся только на стадии испытаний, и их даже в России имеется всего девять единиц... Ядерное оружие?.. Мы вас правильно поняли – ядерное оружие?.. Мы взяли на сохранение? Мы не могли пойти на такое нарушение Договора и Соглашения... Братьев нет? Извините, а вы смотрите сейчас то, что поступает в Сеть из бывшего Техаса? И видели те самые Корабли? Видели? Тогда у вас не может быть сомнения... Мы не можем отозвать несуществующие «летающие рыбы»... не можем... И просим вас избегать подобных обвинений... и подобных выражений. Мы не можем продолжать разговор в подобном тоне. Извините, у нас очень много работы. У нас тоже есть проблемы. У маленьких государств – маленькие проблемы. У больших – соответственно. И передайте содержание нашего разговора своему коллеге из Аляски... Мы не собираемся тратить свое время на мелочь... вы совершенно правильно поняли.

«Летучие рыбы» были развернуты вдоль обоих побережий бывших Соединенных Штатов Америки. В «рыбах» находились лучшие бойцы и наиболее доверенные чиновники. Были предусмотрены мобильные информационные центры, которые должны были включиться сразу после высадки на сушу...

Сразу после...

А до высадки никто не мог связаться со специальной межгосударственной группой «Пилигримы».

А межгосударственная группа «Пилигримы» не могла связаться ни с кем. И не получала никакой информации со времени своего выхода в море.

Они просто не знали, что происходит в Техасе. И не видели бесконечных рядов Кораблей, которые, словно гигантские огурцы, выросли на всей Постамериканской земле, от Техаса до Великих Озер.

Они выполнили приказ. Техника выполнила программу.

Ракетные двигатели десантных модулей сработали одновременно, модули синхронно вынырнули из волн Тихого и Атлантического океанов, набрали заданные высоту и скорость... Одновременно включились системы обзора, и практически одновременно все, находящиеся в десантных модулях, поняли, что везение на этом закончилось.

Что десантирование произойдет над Кораблями, что...

Но до десантирования дело не дошло.

Первыми закричали пилоты. Огонь с экранов выплеснулся прямо им в глаза. Модули замерли в воздухе, будто что-то схватило их, сжало...

Корпуса модулей словно стремительно старели, покрывались складками и морщинами; завыл металл, сминаясь и скручиваясь, вдавливаясь вовнутрь, калеча запертых в отсеках людей и брызгами разлетаясь прочь от «рыб»...

Несколько пилотов успели включить катапультирование, вслепую, крича от боли и думая о том, что нужно попытаться спасти хоть кого-то...

Но до земли и до Кораблей никто не долетел живым. Модули взрывались один за другим, горящие обломки падали на Корабли, врезались в катапультировавшихся людей и в другие модули, которым выпало прожить на несколько секунд дольше...

Аппараты контроля и наблюдения, взлетевшие с «рыб» вместе с тактическими модулями «Фарос», висели в воздухе и гнали-гнали-гнали в Сеть картинку, которая должна была, по задумке, символизировать начало возрождения, а показала...

Обломки модуля упали возле самого Корабля. Два или три куска обшивки ударили в серо-зеленый бок Корабля.

Словно камешки по поверхности болота.

Кольцевые волны разбежались по борту Корабля.