— Байцзю, — поправился Райм.

Ли наполнил свой стаканчик и стакан Райма выдержанным виски. Райм взял губами соломинку. Да, определенно, так гораздо лучше.

Опрокинув в рот содержимое пластмассового стаканчика, Ли тряхнул головой.

— Я говорить, ты не надо делать эта операция.

— Я взвесил риск и…

— Нет-нет. Принимать себя какой ты есть! Принимать свой ограничения!

— Но почему? Когда есть возможность уйти от этого?

— Я видеть много научный мусор, который вы иметь у себя в Мейго. У нас в Китай такое есть совсем не везде. О да, Пекин, Гонконг, Гуандун, Фучжоу, конечно, конечно, мы иметь почти все что иметь вы, да, немного отставать — спасибо председатель Мао, но мы иметь компьютеры, мы иметь интернет, мы иметь ракеты — правда, иногда они взрываться, но обычно они летать в космос как надо. Но наши врачи, они не использовать много науки. Они возвращать человеку гармония. В Китай врачи не есть боги.

— Мы придерживаемся иной точки зрения.

— Да-да, — насмешливо закивал Ли. — Доктора делать человек моложе. Давать волосы. Давать женщина большой сыонь… ты понимать… — Он показал руками пышный бюст. — Мы это не понимать. Это не есть гармония.

— Значит, по-твоему, вот это гармония? — грустно усмехнулся Райм.

— Таким тебя сделать судьба, Лоабан. И на то быть какие-то причины. Быть может, теперь ты стать более хороший полицейский. Теперь твоя жизнь сбалансирован, я говорить.

Райм вынужден был рассмеяться.

— Я не могу ходить, я не могу подбирать улики… Черт побери, о чем ты говоришь?

— Быть может, твой мозг, теперь он работать лучше, я говорить. Быть может, у тебя более сильный воля. Лучше цзичжон, сосредоточенность.

— Извини, Сонни, я не могу принять твои доводы.

Однако, как уже успел выяснить Райм, если Сонни Ли начинает высказывать свое суждение по какому-то вопросу, остановить его невозможно.

— Лоабан, разреши я тебе объяснить. Ты помнить Джон Сун? У который есть каменный Царь обезьян, приносить удача?

— Помню.

— Ты есть обезьяна.

— Кто?

— Ты есть похож на обезьяна, я говорить. Обезьяна делать волшебный вещи, чудо. Он есть умный, упорный — и иметь характер, я говорить. Совсем как ты. Но обезьяна не обращать внимание на законы природы, искать способ обмануть боги и жить вечно. Он воровать персик бессмертия, стирать имена из «Книга живых и мертвых». И попадать в беду. Его сжигать, бить и закопать под горой. Наконец обезьяна перестать хотеть жить вечно. Найти себе друзей и отправиться в паломничество в святой земля на запад. Он стать счастливый. Найти гармония, я говорить.

— Я хочу снова ходить, — упрямо прошептал Райм, гадая, почему он раскрывает свою душу перед этим странным коротышкой. — По-моему, я прошу очень немногого.

— А может быть, ты просить слишком много, — возразил Ли. — Послушай, Лоабан, посмотреть на меня. Я хотеть быть высокий и очень красивый, чтобы за мной бегать все девушки. Хотеть иметь большой завод, производить много товар, чтобы меня все уважать. Хотеть быть банкир в Гонконг. Но это не есть моя природа. Моя природа есть быть очень хороший полицейский. Быть может, если ты опять пойти, ты потерять что-то другой — что-то более важный. Почему ты пить эта бурда? — он кивнул на виски.

— Это мой любимый байцзю.

— Да? И сколько он стоит?

— Около семидесяти долларов за бутылку.

Скорчив презрительную гримасу, Ли тем не менее осушил свой стаканчик и снова наполнил его.

— Послушай, Лоабан, ты знать даосизм?

— Я? Эту бредятину? Ты ошибся адресом.

— Ладно, я тебе кое-что говорить. В Китай у нас есть два большой философы: Конфуций и Лао-Цзы. Конфуций учить, человеку нужно слушаться начальники, выполнять приказы, поддакивать и молчать. Но Лао-Цзы, он говорит наоборот. Каждый человек должен идти свой жизненный путь. Искать гармония и единение. По-английски «даосизм» значит «путь жизни». Лао-Цзы написал что-то такой, что я сейчас стараться сказать. Это все про тебя, Лоабан.

— Про меня? — переспросил Райм, пытаясь убедить себя, что его интерес к словам этого странного маленького человека, наверное, подпитывается из родника алкоголя, проснувшегося у него внутри.

Прищурившись, Ли начал переводить:

— Лао-Цзы говорить: «Не надо уходить из дом, чтобы лучше видеть. Не надо смотреть в окно. Лучше жить в центре свой я. Делать — это значит быть».

— У вас в Китае что, черт побери, найдется пословица на каждый случай жизни? — недовольно буркнул Райм.

— Это правда, мы иметь много пословицы. Надо попросить Том записать это и повесить на стена рядом с алтарь Гуань Ди.

Наступило молчание. Не надо уходить из дома, чтобы лучше видеть. Не надо смотреть в окно…

Наконец разговор возобновился. Ли обстоятельно рассказал о жизни в Китае.

— Какой у тебя дом? — спросил Райм.

— Квартира. Размером вся с эта комната.

— Где она?

— В мой родной город, Лю-Гуянь. Это значит «шесть садов», но теперь их больше нет, их срубить. Наверное, пятьдесят тысяч жителей. Рядом с Фучжоу. Там много человек. Больше миллиона, я говорить.

— Я совсем не знаю эти места.

— Провинция Фуцзянь, юго-восточный Китай. Тайвань совсем рядом. Много горы. Протекает река Минь, большой река. Мы есть очень независимый. Пекин много тревожиться. Фуцзянь есть дом первая триада — организованная банда, я говорить. Банда Сань Лянь Хуэй. Очень могущественный. Много контрабанда: соль, опий, шелк. В Фуцзянь много моряков. Рыбаки, торговые суда. Крестьяне совсем мало. Коммунистический партия в мой город есть очень сильная, но это потому, что председатель есть богатый капиталист. Он иметь интернет-компания, совсем как «Америка онлайн». Очень преуспевающий компания. Ха, подлый собака, лакей капитализма! Он зарабатывать много-много деньги. Его акции совсем не падать.

— Расскажи мне о преступности в своем городе, — попросил Райм.

Ли кивнул.

— Много взятки, протекция. В Китае обманывать клиент, деловой партнер нет ничего страшного. Но обманывать партия и правительство — и ты умирать. Судить, стрелять в затылок. Еще у нас есть много другой преступность. То же самое, что здесь. Убийства, грабежи, изнасилования. — Ли глотнул виски. — Я находить человек, он убивать женщины. Убивать четыре женщины, собирался убивать еще. Я его поймать. — Он рассмеялся. — Один капля крови. Я найти один капля крови на шина его велосипед, маленький как песчинка. Это привязать его к место преступления. Он сознаваться. Видишь, Лоабан, у нас есть не только ву-ву.

— Не сомневаюсь в этом, Сонни.

— Похищение женщин в Китай большой проблема — у нас мужчин больше чем женщин. На каждый сто женщины есть сто двадцать мужчины. Люди не хотеть рожать девочки, я говорить, только мальчики. Но тогда откуда браться невесты? Поэтому преступники похищать женщины и девушки и продавать их. Очень печально, к нам приходить люди и просить найти их похищенный жены и дочери. Много полицейский не связываться с такие дела — они есть очень сложные. Иногда женщину отвозить за тысячи миль. В прошлый год я находить шесть женщины. В нашей полиции это есть рекорд. Очень хорошо найти похититель и арестовать его.