Ставилась и более сложная задача — внедрить агента в службу противника, связанную с шифрами и кодами. Часто раскрытию шифров и кодов способствовали полученные агентурным путем открытые тексты, которые можно было привязать к соответствующим шифрованным сообщениям. Для кодов, например, это сразу давало некоторое число раскрытых кодовых групп, после чего значительно облегчалась работа по дешифровке.

МИД стало первой современной разведывательной службой, которая ставила перед собой задачу похищения иностранных дипломатических кодов и шифров, а также оригинальных текстов дипломатических телеграмм, которые можно было впоследствии сравнить с перехваченными шифровками. Для этого в МИД был создан секретный отдел «с целью получения доступа к архивам иностранных миссий в Санкт-Петербурге».

Нередко коды и шифры просто покупались и продавались. Европейским центром подобной деятельности в то время была Вена. Там осуществлялись всевозможные соглашения по покупке и продаже копий секретных документов, писем, карт, кодов, планов, чертежей и т. п. Сотрудник российского ЧК В. Кривош писал, что Россия покупала коды и шифры в Вене, Париже и Брюсселе. Торговцам кодами можно было даже делать «предварительные заказы».

Этими методами активно пользовались разведки Германии, Австро-Венгрии и других стран. Коды, которые представляли меньший интерес, такие как греческий, болгарский или испанский, можно было легче достать. Они стоили дешевле — полторы-две тысячи рублей, в то время как немецкие, японские или американские — десятки тысяч. Цены шифродокументов других стран колебались между пятью и пятнадцатью тысячами.

В Брюсселе шифры и коды «добывались» у известного авантюриста де Вернина. Его основным занятием было похищение шифров и кодов из посольств с помощью работающих там и подкупленных им лакеев, швейцаров, денщиков и т. п. Де Вернин делал фотографии украденных документов и продавал их. Поэтому в русской криптослужбе было большое количество иностранных кодов и шифров. В порядке взаимопомощи МИД России даже «делилось» информацией с морским и сухопутным генеральными штабами.

В конце XVIII века российское посольство в Париже через своего секретаря Мешкова завербовало одного из чиновников МИД Франции. Таким образом были получены шифры и ключи к ним, которыми пользовался министр иностранных дел Франции граф Монморен и французский поверенный в делах в России Жени. В результате Россия получала секретную информацию длительное время.

Благодаря барону Шиллингу фон Канштадту все или почти все курьеры и фельдъегеря, перевозившие почту иностранных посольств, подкупались и находились на иждивении МИД России. Выездной лакей немецкого посланника (который сопровождал своего господина во время выездов) периодически приносил в обусловленное место содержание почтовой корзины своего хозяина-дипломата, копировальные книги из канцелярии, черновики и оригиналы писем, коды, шифровальные ключи… Приносил ключи от письменного стола или сейфа (или сам снимал с них отпечаток из воска и заказывал дубликаты), а ночью впускал в канцелярию «лиц, которые брали все, что нужно». В МИД называли этого лакея не «выездным», а «выносным».

В 1800 году вице-канцлер и член коллегии МИД России Никита Петрович Панин писал своему послу в Берлине: «Мы располагаем шифрами переписки короля [Пруссии] с его поверенным в делах здесь. Если вы заподозрите Хаугвица [министра иностранных дел Пруссии] в вероломстве, найдите предлог для того, чтобы он направил сюда сообщение по данному вопросу. Как только сообщение, посланное им или королем, будет расшифровано, я немедленно сообщу вам о его содержании».

В конце XIX века русским агентом был завербован немецкий подданный К. Э. Маукиш, занимавший должность переводчика китайского адмиралтейства. С его помощью были получены секретные сигнальные (кодовые) книги Японии.

В 1902 году начальник отдела австрийской разведки и контрразведки полковник Альфред Редль за большую сумму продал России копию единого военного словарного кода Австрии, равно как и австрийские планы ведения войны на Восточном фронте.

Во второй половине 1904 года сотрудниками «Специального отделения по розыску о международном шпионстве», созданного в Особом отделе Департамента полиции (далее — ДП) Российской империи и которым руководил «чиновник особых поручений» Иван Федорович Манасевич-Мануйлов, «агентурным путем» были добыты американский, китайский, шведский и японский дипломатические шифры.

Сам И. Ф. Манасевич-Мануйлов (1869–1918) так рассказывает о своей деятельности по «добыче» шифров:

«…Основная задача отделения, кроме наблюдения чисто полицейского за шпионами, сводилась к получению агентурным путем шифров иностранных государств. В самое короткое время мною были получены дипломатические шифры следующих государств: Америки, Китая, Болгарии, Румынии. Благодаря этим шифрам все отправляемые и получаемые телеграммы разбирались в Департаменте полиции и представлялись его императорскому величеству.

Во время войны мне было приказано достать шифр японского государства. С этой целью я, заручившись агентом, отправился в Гаагу и после страшных усилий, рискуя своей жизнью (фотографии шифра снимались в квартире посольского лакея, на краю города), я получил шифр японцев. За этот шифр было уплачено, вместе со всеми фотографиями (шифр представлял две огромные книги), 3Ѕ тысячи рублей — 8000 фр., или 9000 фр., сейчас точно не помню. Если бы я хотел быть корыстным, то в то время я мог бы получить огромную сумму, но мне не могло и прийти в голову подобное соображение.

Я был искренно счастлив, что мне удалось в такой серьезный момент выполнить такое важное поручение, а между тем нашлись люди, которые распространили гнусные слухи о том, что я получил за это дело 50 тысяч рублей. Затем я достал возможность получения германского шифра (я заручился согласием служащего германского посольства в Мадриде), и это дело не было выполнено исключительно по преступной небрежности покойного директора Департамента полиции Коваленского, который на все мои по сему поводу доклады не считал даже нужным что-либо предпринять…»

Однако высокопоставленные русские чиновники относились к деятельности И. Ф. Мануйлова весьма критически. Так, вице-директор ДП Петр Иванович Рачковский писал: «Единственно ценным материалом, доставленным г. Мануйловым, следует считать копию дипломатического шифра японского правительства, на расходы по приобретению которого ему было выдано 9000 франков. Можно полагать, что шифр этот также был получен им из Sыretй gйnйrale в Париже».

Также в делах ДП имеется письмо № 17 от 11 марта 1906 года полковника военной разведки Главного управления Генерального штаба Михаила Алексеевича Адабаша, в котором сообщается: «Пресловутый японский шифр был добыт Мануйловым при помощи дворецкого японского посольства в Гааге некоего Ван-Веркенса; ему Мануйлов уплатил единовременно 1000 франков. Благодаря неосторожности Мануйлова японское правительство уже в 1905 году проведало о разоблачении помянутого шифра и о причастности к сему делу Ван-Веркенса, который вслед за тем и был уволен от должности дворецкого».

С марта 1905 года «Специальное отделение по розыску о международном шпионстве» стало называться «IV (секретным) отделением дипломатической агентуры» Особого отдела ДП, которое возглавил Аркадий Михайлович Гартинг (Гекельман). А заведующим Заграничной агентурой ДП с сентября того же года стал ротмистр Михаил Степанович Комиссаров.