Он еще раз окинул внутреннее убранство Буферного объекта придирчивым взглядом. Несколько разодранных ангаров, пяток смятых вагончиков, нашпигованных непонятным оборудованием по самые крыши, постамент в центре зала, две колонны цилиндрической формы, сеть каких-то захватов, кабелей, шнуров и кольцо, в настоящее время находящееся в горизонтальном положении. Надо понимать, это и есть пресловутые телепортационные врата? Интересно, и как заставить их функционировать? Не дай мог Макс погорячился и спалил какое-нибудь нужное для пуска оборудование.

Мезенцев с Реутовым притащили техников. Группка перепуганных специалистов смотрела на четверку диверсантов такими глазами, словно лицезрела перед собой не вооруженных людей, а, по меньшей мере, инопланетян, причем говорящих. Пришлось привести их в чувство и практически на литературном русском разъяснить задачу.

И вот здесь, Мезенцев, всю операцию ожидавший подлянки со стороны фортуны, разочарованно вздохнул. Ну не могло у них пройти гладко все: от самого начала до конца. Они слишком легко проникли в Резервный командный пункт; им без особых трудов удалось одурачить тамошнюю охрану, обнаружить станцию с секретным поездом, добраться до Буферного объекта… Они не без усилий, но быстро и без потерь устранили охрану телепортационных врат… Сам бог велел подсунуть диверсантам свинью, и свинья не заставила себя долго ждать.

– С этой стороны врата активировать невозможно, – заявил один из техников, по всей видимости, старший.

Ребята переглянулись. Макс с досады хотел было раздолбить очередной ангар, но Кондратьев насилу угомонил своего товарища.

То, чего группа диверсантов опасалась больше всего, в конечном счете и произошло.

– Я проверил, – серьезно произнес Мезенцев, – он не врет. Врата действительно активировались с той стороны, а вся аппаратура, сосредоточенная в данном месте, нужна была лишь для того, чтобы поддерживать стабильную работу кольца во время функционирования телепортационного тоннеля.

Старший техник мелко-мелко закивал, и невольно отступил назад. Ему просканировали память, и он это почувствовал. Точнее, он почувствовал некое воздействие, но после объявления Григория, все понял – техниками в принципе не могли стать глупые люди, которые умели соображать и складывать в уме два плюс два.

– И… что нам делать? – спросил Реутов.

Марков предупреждал их о том, что перед группой могут возникнуть непреодолимые препятствия, вызванные сугубо техническими проблемами, но, несмотря на это, четверка диверсантов не задумываясь бросилась в самое пекло, не имея за спиной запасного плана действий. По правде сказать, и основной то их план выглядел чистой воды авантюрой, однако жестокий цейтнот начисто лишал ребят возможности подготовиться к операции более тщательно.

– Может быть, выпотрошим всех этих яйцеголовых, авось чего и сообразят? – предложил Макс.

От его слов веяло ледяным холодом и смертью. Тон, каким были произнесены слова, заставил всех присутствующих ощутить мороз, пробежавший по коже.

– Думаю…, пока повременим со столь радикальным действиями, – остановил его Кондратьев.

– А что тогда? – спросил Удав.

Ждать он не любил. Его бесило, что он не мог совершить один единственный шаг до заветной цели, о которой грезил денно и нощно.

– Пытать мы никого не станем, – предложил Михаил, критически осматривая нестройный ряд специалистов по техническому обслуживанию Буферного объекта, – но вот идея разобраться в работе телепорта мне нравится. Пусть подключат свои мозги, авось чего и надумают.

– Ко второму пришествию Христа, – пробурчал Реутов.

– Н-да, долго, однако, – поддержал его Долматов. – Ты предлагаешь, фактически, начать исследование инопланетного артефакта, а у нас на это нет ни времени, ни возможностей. Не станем же мы сидеть здесь целый год? Ты хочешь, чтобы по нашу душу сюда награнила целая армия? Кто-то недавно говорил мне, что лишние трупы нам не нужны.

– Говорил и говорю, – ответил ему Михаил. – Мы не собираемся убивать сверх необходимого. Нам просто нужно, чтобы эта хреновина, – он наподдал ногой по кольцу телепортатора, – заработала. Да, возможно, на это уйдет какое-то время, но, а что нам остается? Поворот назад – в нашем случае вообще идея из разряда абсурдных.

Григорий еле слышно выругался.

– Пассивная ловушка, – проворчал он, присаживаясь на бетонный пол, кстати, очень чистый.

Ребята с недоумением посмотрели на псионика.

– Что, прости? – спросил его Кондратьев.

Мезенцев поднял на него уставшие глаза.

– Я говорю, пассивная ловушка.

Михаил криво улыбнулся, почесал затылок.

– И что это значит? – спросил он, недоумевая.

Мезенцев нахмурился, подбирая слова, чтобы объясниться.

– Это, – начал он не слишком уверенно, – ну…, короче тема такая: с активной ловушкой все просто и понятно, потому что она срабатывает сразу, как только ты в нее попал, а в нашем случае мы все угодили в…, своего рода, патовую ситуацию или пассивную ловушку, потому что выбраться отсюда мы не в состоянии, но и вперед идти лишены возможности. В общем, куда не плюнь, везде жарко.

Макс чертыхнулся и демонстративно отвернулся, словно обиделся на только что услышанное.

– Какое, однако, глубокомысленное замечание. Лучше бы придумал, как нам выбраться отсюда.

– Так я думаю, – виновато заявил Мезенцев, – только ничего путного в голову не приходит.

– Зато всякая ересь в голову лезет. – Удав не переставал нервничать и нервировать окружающих, что только сгущало краски. – Сосредоточься на поставленной задаче. Уверен, если нам и суждено найти выход из этой твоей пассивной ловушки, то исключительно благодаря тебе.

Григорий ошарашено уставился на Макса. Тот явно не шутил, но его слова звучали, как издевка.

– С чего ты это взял?

Теперь уже настал черед Долматова удивляться.

– Как это с чего? А кто вывел нас на Реутова, а кто спас наши жизни на даче генерала Суворова? Ценю твою скромность, но поверь, парень, сейчас не время и не место играть в недотрогу. У тебя самый креативный мозг из всех здесь присутствующих, так что будь добр, подключи все его мощности и примись за работу.

Вот так просто и ясно. Удав, чего с него взять. Он всегда оставался собой, человеком с синдромом Александра Македонского, для которого проще было разрубить Гордиев узел, чем потратить время на его распутывание.

Мезенцев понурил голову. На его лице застыла кислая полуулыбка. Хорошо, когда тебя хвалят, но плохо, когда при этом на тебя надеются, и еще хуже, когда от тебя, от твоего потенциала зависят чьи-то жизни.

Григорий поднял глаза, посмотрел на Макса, потом на Кондратьева, затем на Реутова и группу технического персонала. Позади них нестройными рядами располагались ангары с многочисленным оборудование и аппаратурой, призванной поддерживать стабильную работу портала. Позади него располагались сами врата – произведение нечеловеческой инженерии, инопланетный артефакт, спрятанный глубоко под землей от посторонних глаз.