В последние дни и часы события сменяли друг друга с такой быстротой, что Танва уже давненько не призадумывалась о будущем, ей было просто не до того. Арторис прав, настрадавшейся простушке полагался от жизни утешительный приз.

– Красота у тя уже есть, к ней бы еще родословную да богатство приложить, отбою от женихов не будет! – поняв, что девушка с ним согласна, продолжило развивать успех борющееся за справедливость во всем и по отношению ко всем божество. – Хочешь, графиней тя сделаю иль герцогиней?.. Принцессой, к сожалению, не могу, их уже столько по свету развелось, что на всех коронованных особ не хватает, да и травят их ядами всякими за милую душу… – затрясло бородавками божество, – …в общем, не советую! Могу способностью наделить, какой только скажешь, но только одной! Могу в существо любое превратить, например в вампира. Днями напролет мягкую подушку во сне давить, а по ночам из мужичков кровь, как винцо дорогое, посасывать. Скажи, чем плохо?! Мечта любой красавицы! – мерзко захихикал Арторис, явно недолюбливающий женщин и смотревший на их помыслы пристрастно и однобоко. – Ты подумай, подумай и волю свою изъяви, а я ее точь-в-точь, без всяких заковырок и подвохов исполню… слово даю!

Порою время течет слишком медленно, а порою часы проносятся, словно один краткий миг. Танва пребывала в раздумье. Речь Арториса посеяла в душе белошвейки сомнения, и она пыталась представить, как изменится ее жизнь в зависимости от того, какое решение она примет, какое желание слетит с ее пересохших губ.

– Танвушка, давай пошустрее! Меня делишки важные поджидают, – поторопило белошвейку божество, которому изрядно поднадоело сидеть на покрытом толстым слоем пыли подоконнике.

– Я готова, – произнесла Танва решительно. – Я хочу, чтобы ты, Армант Великий и он же Арторис Великолепный, исполнил именно то желание, которое хотел, чтобы я загадала, Тибар!

– Ну, вот не дуреха ли! – не в силах скрыть свое негодование, толстяк больно стукнул себя кулаком по лысине, отчего тут же и застонал. – Я открываю перед тобой весь мир: столько нового, столько приятного, столько возможностей! А ты… ты… – запыхтело раскрасневшееся божество… – Ты хоть понимаешь, как непросто приходится ортанам, у них масса врагов! Они веками скрывают свою сущность от людей и воюют с нежитью. За их головами охотятся многие, и каждый день может произойти история, подобная этой! Тебе будет очень неспокойно, возможно, и до старости-то ты не доживешь!

– А я уже сделала выбор! – уверенно и гордо произнесла белошвейка, глядя Арторису прямо в глаза. – Я люблю Тибара, а он… хоть и не говорил мне сам, но, я знаю, он любит меня! Я не жертвую своим счастьем ради спасения Дома Ортанов, я обретаю его! От добра добра не ищут! Тебе ли не ведать об этом?!

– Как знаешь, – пожал плечами Арторис, отказавшийся от дальнейшего спора, который бы все равно ни к чему не привел.

Не успела Танва и глазом моргнуть, как толстячок щелкнул пальцами на левой ноге, а затем исчез, бесследно растаял в воздухе, как будто его и не было. Девушка стояла неподвижно и ждала, ждала, что вот-вот вокруг нее начнет твориться что-то волшебное и необыкновенное: грянет гром, из разверзшихся небес сверкнет молния или ей явится иной знак исполнения загаданного желания. Прошло около четверти часа, затем еще столько же… Танва все ждала, но так ничего и не произошло, разве что стали потихоньку оттаивать ледяные статуи, одна из которых была ей очень дорога.

Возможно, Арторис сказал ей правду, и жизнь, начинающаяся с этого дня, предстоит не такая уж и безоблачная. Однако грядущие опасности были ничем по сравнению с тем, что Танва приобретала: взаимную любовь, достаток, уважение и… и, главное, полную приключениями, отнюдь не серую жизнь. Не так уж и мало для простушки-белошвейки!