Максим внимательно оглядел Траяна. Такой человек заслуживал искреннего ответа. Да и ему самому до смерти хотелось рассказать правду.

— Трудно объяснить…

— Постарайся.

— В моей стране многое знают о Риме, — осторожно начал актер. — Но мы слишком далеко, чтобы соперничать с твоей империей. Можем только у вас учиться. За этим я и пришел.

— Чему же научился?

Максим задумался. В самом деле, чему? «Владеть мечом и ездить верхом». И все? «Латынь освоил». Ну, ради этого не стоило попадать в Древний Рим. Можно было на курсы пойти.

Какой урок получил? Чему научился? Актер Максим не удержался от эффектной фразы. Эти слова из «Двух капитанов» и впрямь были его девизом. С детства повторял за героем книги и одноименного фильма:

— Бороться и искать, найти и не сдаваться.

Сразу увидел, что Траяну понравился ответ.

— Хорошо, римский гражданин Игнем Максим. Я тоже не привык сдаваться. Близится война. Долгая и тяжелая.

Максим вспомнил учебник истории. «Война с Дакией».

— Война будет тяжелой, — повторил Траян. — Что предскажешь, прорицатель?

— Победу, — сказал Максим.

Ответил бы так, даже если бы не прочел ни одного учебника истории. Достаточно было посмотреть на Траяна.

— Значит, пойдешь со мной, — без тени сомнения заметил Траян.

«Сколько еще впереди! Завоевание Дакии, благоустройство Рима». Максим воображал новые мосты, дороги, гавани, рынки, бани, библиотеки. Новый Форум. И, как монумент, венчающий все усилия, — величественную колонну Траяна, знакомую по картинам и фотографиям.

«Сколько новых ролей! Советника, путешественника, воина»…

Траян снова будто прочел его мысли.

— Да, дел будет много. А пока отдохни с дороги.

И, уже не обращая внимания на Максима, хлопнул в ладоши. Вошел солдат.

— Центуриона Септимия сюда. Элиана и остальных — обезоружить.

Часовой, коротким салютом подтвердив услышанное, вышел. Максим медленно повернулся:

— Хочешь казнить Элиана?

Траян внимательно посмотрел на него:

— Хлопочешь за Элиана? Напрасно. Предательство нельзя прощать.

— Элиан не предатель, — резко ответил Максим.

Траян чуть нахмурился. Актер понял, что взял неверный тон. Заговорил спокойнее:

— Элиан не предатель. Он истово служил Домициану. Именно поэтому Нерва не доверял начальнику гвардии. Этим недоверием оттолкнул и озлобил Элиана.

— Верно, — с грубоватой прямотой подтвердил Траян. — Элиан ждал от императора почестей — и не дождался.

— Он… отстаивал интересы гвардии.

— В ущерб интересам Рима?

Полог шатра откинулся. Явился посланный.

— Центурион Септимий…

— Пусть подождет, — перебил Траян.

Малиновое полотнище вновь упало. Император проговорил неторопливо и веско:

— Уверен, ты понимаешь не хуже меня: мятеж мог привести к гражданской войне. Гражданская война — к вторжению варваров. Беспорядки в государстве не обходятся без вмешательства соседей.

— Гражданской войны не было.

— Не было. Благодаря усилиям Нервы, сенаторов, да и твоим.

— Если ценишь мои заслуги, выслушай просьбу. Пощади Элиана.

— Нерва, мой названый отец, просил об обратном. Разве наказать человека, мучившего моего отца, — несправедливо?

Максим не желал уступать.

— Выше справедливости — милосердие.

Траян неожиданно улыбнулся:

— Не понимаю. Ты заслонил Нерву от меча убийцы. И хлопочешь за Элиана.

«От меча убийцы». Максим понял, что для Клодиана, помощника центуриона Септимия, нет надежды. Траян знал преступления и доблести каждого.

Тем отчаяннее продолжал Максим сражаться за Элиана.

— Элиан не хотел убивать Нерву.

— Начальник гвардии держал императора под стражей. По-твоему, это не преступление?

— Тебе Элиан будет предан.

— Я не нуждаюсь в его преданности.

— Он хороший командир.

— Напротив, — Траян впервые возвысил голос.

«Вот это голосовые связки! Да начни он шептать, на галерке услышат!»

— Хороший командир учит солдат оберегать Рим от бед, а не навлекать беды на Рим.

— Солдаты его любят.

— Тем он опаснее, — последовал неумолимый ответ. — Солдаты должны любить того, кто ведет Рим к победе.

— Элиан считал Нерву плохим императором.

— Вот как? — Траян снова заговорил тихо, рассудительно. — Что же совершил Нерва? Может, задумал уступить римские земли варварам? Позволил варварам грабить римлян? Неужели Элиан поднял мятеж, защищая Рим от предательства императора?

Насмешливый взгляд уперся в Максима.

— Элиан требовал денег и славы. Пусть не только себе, но и солдатам. Всего лишь денег и славы.

Император был прав. Неумолимо прав.

— Щадить Элиана я не намерен, — сухо, буднично сказал Траян. — Разрешаю тебе, если хочешь, с ним проститься.

…Максим шел следом за солдатом к палатке Элиана. Возле палатки стояли часовые. Бежать было некуда. Кругом — лагерь. Ров, вал и частокол.

Он не сумел убедить Траяна. Не нашел нужных слов. Провалил роль. Теперь Элиана казнят.

Шаг за шагом Максим приближался к палатке. Сколько времени ему дано? Несколько минут. Что можно сделать? Ничего. В небо не воспаришь, под землю не скроешься, темноты не дождешься. Элиана казнят на глазах солдат. Помочь нельзя.

«Не сдаваться». Максим ускорил шаг. «Не сдаваться». Это его девиз. Этому он научился у Аматы Корнелии, Марцелла, Сервии, Нервы, Вибия, Гефеста, бестиария. У самого Траяна.

Если плохо усвоил урок — не смеет остаться в этом мире. Должен признать поражение и вернуться назад.

Назад? Максим засмеялся так зло и отрывисто, что солдат обернулся. Будто это зависит от его воли!

Смириться? Служить Траяну? Переступить через кровь? Забыть? Успокоить себя? В самом деле, кто ему Элиан? В Риме казнят ежедневно.

«Не сдаваться». Либо он спасет Элиана, либо вырвется из этого мира.

Ветер рванул стены палаток, взметнул вихри пыли. Воины, упражнявшиеся у деревянного чурбана, разом запрокинули головы. Небо было серым.

Максим ждал раздирающего уши громового раската, но его не было. Ветер улегся. Пыль осела.

Солдат сказал что-то часовым, и Максим вошел в палатку Элиана.

Бывший начальник гвардии стоял в центре палатки, низко наклонив голову и опустив руки. Он был в короткой черной тунике. Без оружия и доспехов казался еще более худым и жилистым, чем обычно.

Подняв голову, Элиан несколько мгновений смотрел на Максима. Наконец узнал.

— Кто теперь будет начальником гвардии? Ты?

— Нет.

Элиан бесцветно улыбнулся:

— Жаль. Тебе бы я доверил гвардию.

Он помолчал. Сказал так же бесцветно:

— Напрасно я не послушал твоего совета.

Тихо, зло добавил:

— Траян знал, что делал. В Риме поднялась бы гвардия. А здесь — я один.

— Ты не один, Элиан.

Максим сразу пожалел о своих словах — такая надежда вспыхнула во взгляде Элиана. И тотчас угасла: Элиан умел читать по лицу.

— Спасибо, что пришел проститься.

Центурион Септимий вошел в палатку. Кашлянув, сказал:

— Пора.

Септимий смотрел в сторону.

— Успокойся, — сказал Элиан. — Солдату надлежит исполнять приказ. Сам учил вас этому.

По лицу Септимия было видно, что он понимает бунтовщиков.

— Иди, — сказал он.

Наверное, ни одно слово не произносил с таким трудом.

Элиан сжал кулаки.

— Прошу тебя. Не в лагере. Не хочу, чтобы меня