— Я отказываюсь идти вместе с ним! Он гораздо ниже меня по статусу и положению в обществе, так, что пускай либо идёт с кем-то другим в паре, либо же и вовсе никуда не идёт. Всё равно видно, что от него нет никакого толка. Только взгляните, его руки тоньше веточки вишни, так, что случись что, он, всё равно ничего не сделает. Так какой прок от его похода?

— Арлан, прекрати! В такой ситуации мы все равны, так, что нет смысла спорить кто с кем пойдет!

— Раз нет смысла, тогда и иди с ним, Варьлии́н!

Голоса этих двоих принадлежали отцам Деяна и Зариана. С самого начала, как только господин Арегор объявил им, что сын господина Акторона вернулся и необходимо будет отправиться на поиски ещё раз, но уже вместе с мальчиком, чтобы он показал место откуда вернулся, все отцы согласились. Но когда глава решил помочь им и облегчить задачу, предложив разделиться и начать поиски в парах, дабы расширить поле поисков, а не всем вместе, то если остальные все остались довольны распределением, но только не Арлан Фирлион.

Он наотрез отказался идти в паре с Мариусом Вирлионом, едва разглядев его небогатые одежды без единой вышивки с золотыми нитями. Ведь в отличии от Арлана, который был одет в одеяния фисташкового цвета, поверх которых блистали во всей своей красе и величии доспехи, а ноги мужчины украшали сапоги из телячьей кожи темно-коричневого цвета с золотыми пряжками по бокам, что весь облик свидетельствовал о том, что этот господин не просто военный, но и весьма благороден, облик Мариуса Вирлиона едва ли можно было бы назвать хотя бы приближенным к нему.

Но стоило Мариусу едва взглянуть на обувь господина Фирлиона, как он подумал про себя:

"Высшее качество! Даже и представить страшно, сколько золотых лепестков стоила только одна подошва".

Мариус Вирлион был одет в простецкие тёмно-синие одеяния с широким поясом из свиной кожи коричневого цвета. Его сапоги хоть и выглядели на внешний вид не очень богато, но Мариус мог положить руку на отсечение, что они удобны настолько, что даже пройдя в них и сотню ке, ноги ни сколько не устанут.

— Я уже иду в паре с господином Актороном, — мягко произнес господин Глардион.

Когда он только начинал свою карьеру и только постигал все премудрости лекарьского дела, у него не было слишком много друзей или знакомых, которые были схожи с ним по взглядам и темпераменту. Но в один из дней, когда господина Глардиона только назначили служить лекарем при королевском дворе, к нему в кабинет ворвался с двумя стрелами в спине и одной в правом плече, господин Фирлион.

В тот день он разгромил один небольшой, но весьма выносливый и разъяренный отряд темных волшебников, которых не устраивала нынешняя власть и которые желали нового короля. Но цена за победу генерала Фирлиона оказалась слишком высока.

В самый последний момент, когда Арлану начало казаться, что все до последнего мятежника были убиты, прямо со спины притаился один из выживших. Обладая невероятным талантом, он сумел натянуть сразу две стрелы и пустил, вонзив их прямо в спину волшебника. А затем молниеносно натянул ещё одну и напоследок пустил ее в правое плечо.

Но когда темный волшебник понял, что его участь уже предрешена, он провел мечом по горлу, перерезав его и менее, чем через одну ша, его тело рассеялось, оставив лишь один браслет, который солдаты генерала Фирлиона растоптали в тот же миг.

Но, тем не менее, ворвавшись в кабинет господина Глардиона, Арлан потребовал немедленно оказать ему помощь потому, что ему необходимо было, как можно скорее вернуться домой, а иначе его жена устроит ему такое, что едва ли не будет похоже на настоящее поле боя.

Варьлиин тогда не сразу спохватился, застыв на мгновение, но когда господин воскликнул:

— Если ты сейчас же не вытащишь из меня эти поганые стрелы, я вытащу их сам и воткну в твои глаза, чтобы они не таращились на меня! — то услышав эти слова, сразу помог господину Фирлиону сесть на кровать и начал оказывать помощь.

Но если поначалу Варьлиин растерялся, то после, его ни сколько нельзя было назвать таким, ведь вытащив одну из стрел, он ответил:

— В таком случае можешь воткнуть в мои глаза стрелы, но воткни стрелы не предателей, а свои собственные.

Арлан удивился подобному предложению настолько сильно, что даже не почувствовал, как господин Глардион вытащил вторую и третью стрелы.

— Как ты узнал, что это стрелы предателей?

Варьлиин же на такой вопрос усмехнулся:

— Очевидно же, что столько стрел сразу в тебя вонзили не твои союзники. Да и не только в этом дело. Эти стрелы сделаны из тополя, а наша армия использует только ореховые и ивовые, так, что любой хоть немного разбирающийся в этом, поймет, что это стрелы предателей.

Господин Фирлион слушал лекаря так внимательно и с интересом, что когда последний закончил говорить, мужчине показалось, что он забыл, даже и дышать, пока слушал. Настолько ему было интересно и приятно услышать хоть кого-то, кто разбирался в искусстве войны и говорил об этом так открыто и непринуждённо, а не потому, что хотел заслужить одобрение своего генерала.

К таким заискивателям господин Фирлион привык настолько, что даже не смотрел в их сторону, понимая, что те толком даже и не разбираются в том, что делают и с кем воюют, а только хотят заработать как можно больше денег и урвать кусок под названием "хорошее место", да побольше.

Но этот хрупкий в телосложении и не выделяющийся во внешности ничем, кроме небольшой родинки над левой бровью, разбирался в стрелах гораздо лучше многих солдат. И это весьма подкупало господина Фирлиона.

С того дня, он часто приходил к лекарю и в такие дни они беседовали о разных вещах, начиная от наконечников стрел и заканчивая рукоятими мечей. Но на вопрос генерала почему сам господин Глардион не подался в военную службу, тот лишь разводил руками и отнекивался, что его здоровье слишком слабое и его место — сидеть в кабинете и помогать раненным, но не быть среди них самих.

Так пришли годы и оба мужчины считали себя настоящими друзьями настолько, что их жены часто приезжали к друг другу, беря с собой детей. Вот почему Зариан и Деян хорошо ладили и знали друг друга, чуть ли не с пелёнок.

Но если у Зариана Деян был почти единственный хороший друг, то у Деяна был