– Кто это? – спросил я.

Уэлан не спускал глаз с медленной процессии:

– Джессоп.

Он произнес это без всяких эмоций. Однако напряжение чуть отпустило меня. Носилки грузили в ожидавшую карету «Скорой помощи».

– Что насчет Уорд?

– Пока ничего. Да и его-то нашли по чистой случайности. Джессоп находился в подвале, на самой границе обрушившихся перекрытий. Похоже, он расставил заряды, но сам не оставался у них в момент взрыва. Там не… рядом с ним никого не обнаружили, но потребуется несколько дней, чтобы разобрать все завалы.

Лицо Уэлана было таким же безжизненным, как голос. Это подтверждало то, что я знал, однако отказывался признать. Операция из спасательной превратилась в простую разборку завалов.

Двери «Скорой» захлопнулись, и Уэлан повернулся ко мне.

– Я не знал, что вы еще здесь, – произнес он.

– Все лучше, чем маяться дома.

Он кивнул.

– Хотя вам, наверное, все-таки надо ехать. Делать тут все равно нечего, а пройдет не менее нескольких часов, прежде чем… ну прежде чем мы узнаем что-нибудь.

– Я подожду.

– Дело ваше. В таком случае вы могли бы…

Из дверей Сент-Джуд раздался крик. В толпе спасателей у входа возникло какое-то оживление, разбегавшееся, словно круги по воде. Уэлан напрягся. Неожиданно у него зазвонил телефон. Выхватив его из кармана, он расправил плечи, будто готовясь к удару. Я смотрел на него с замиранием сердца.

– Вы уверены? – спросил он. – Это не…

Последовала долгая пауза. Потом плечи его расслабились. Уэлан убрал телефон в карман.

– Они нашли ее.

Рэйчел позвонила мне в семь часов утра, сама не своя от беспокойства. Она услышала о взрыве в Сент-Джуд в выпуске новостей Би-би-си. Там сказали только, что имеются жертвы, связанные с захватом заложников, но дозвониться по спутниковому телефону ей не удалось и пришлось ждать, пока они не зашли в ближайший порт.

– С тобой все в порядке? – повторяла она.

– В абсолютном, – заверил я.

Звонок разбудил меня, но я был рад слышать голос Рэйчел.

Я даже не знал, во сколько вернулся домой – было очень поздно. Я приехал на такси, поскольку моя машина оставалась в оцеплении. Даже при том, что я находился далеко от взрыва, пыль до сих пор скрипела у меня на зубах. Но я слишком устал, чтобы принимать душ. После всего случившегося я хотел только спать.

Потребовалось несколько часов на то, чтобы вызволить Уорд. Строго наказав мне оставаться на месте, Уэлан поспешил прочь. Вскоре после этого из трейлера вышли и направились к разрушенному зданию Эйнсли и муж Уорд. Последний с трудом сдерживал эмоции.

Довольно долго после этого ничего не происходило. Затем перед входом снова возникло оживление. Я приблизился, чтобы лучше видеть, стиснув руки с такой силой, что на ладонях остались отметины от ногтей. Спасатели, ленты-катафоты на одежде которых блестели в лучах прожекторов, выходили откуда-то с задней стороны разрушенного здания.

За ними двигалась бригада «Скорой» с носилками, и хотя я видел только пристегнутое к нему, укутанное одеялами тело, я узнал мужа Уорд – тот шел рядом с носилками. Потом из-под одеяла высунулась рука – Уорд протянула ее и коснулась рукава мужа.

Уэлан вернулся только после того, как «Скорая» уехала. Вид он имел все еще обессиленный, но теперь это было не от напряжения, а от облегчения. Уэлан протянул мне бутылку воды.

– Ну и ночка, – заявил он севшим голосом. – Не приведи бог еще такую же.

Звонок, на который отвечал тогда Уэлан, поступил от одного из спасателей – он сообщил, что они услышали стук, доносившийся из-под обломков. Они постучали в ответ – и удары снизу повторили их ритм. Каким-то образом Уорд удалось выжить при взрыве и обрушении здания. Сверившись с чертежами (по иронии судьбы, теми самыми, которые в свое время предоставил полиции Джессоп), спасатели поняли, что она находится в подземном туннеле, соединявшем подвал с уже снесенным моргом позади главного корпуса больницы. Со стороны больницы они попасть в него не могли: вход в туннель был погребен под сотнями тонн строительных обломков, и любая попытка разгрести их могла привести к обрушению еще сохранившихся конструкций. Тогда они решили освободить Уорд с противоположного конца туннеля, проделав проход через меньшую груду обломков морга.

Процесс занял много времени, а Уорд и ее мужу он, наверное, показался и вовсе бесконечным. От телефона на такой глубине проку не было, и никто не имел ни малейшего представления о ее состоянии до тех пор, пока спасатели не пробились к ней.

– Она в очень даже неплохом виде – с учетом обстоятельств, – сообщил Уэлан, глотнув воды из бутылки. – Легкая контузия, возможно, еще барабанную перепонку повредило взрывом, но во всем остальном, ну не считая нескольких ссадин, Уорд цела как огурчик.

– А что ребенок?

– Ее будут проверять в больнице, но пока все нормально. Она у нас крепкая, мой босс. Крепче, чем многие думают.

Он говорил об Уорд с нескрываемой гордостью. Я покосился на торчавший скелет Сент-Джуд, припоминая силу обрушившего его стены взрыва. Даже теперь мне не верилось в то, что кто-нибудь мог выжить.

– Как Уорд удалось убежать от Джессопа?

– Она не убегала. Он сам ее отпустил. – Уэлан завинтил крышку. – Судя по тому, что Уорд нам рассказала, он постоянно, пока раскладывал взрывчатку по дому, прикладывался к водке. Ей удалось разговорить его, так что ко времени, когда они спустились в подвал, Джессоп изрядно раскис. Уорд пыталась уговорить его сдаться, но он заорал, чтобы она отваливала, пока он не передумал. Уорд как раз добралась до туннеля, когда Джессоп привел заряды в действие, вот она и бросилась туда, когда дом начал рушиться.

Я вспомнил зияющее отверстие туннеля, перечеркнутое крест-накрест полицейскими лентами. Мне не хотелось бы оказаться на месте Уорд. Фактически замурованная глубоко под землей, одна… Адское испытание.

– Как она думает, Джессоп это осознанно совершил?

– Судя по всему, под занавес он был в стельку пьян и не слишком сознавал, что делает. Но он сделал то, что хотел, и если кто и заслужил, чтобы ему на башку обрушилось все это место, то уж этот ублюдок-убийца – наверняка.

Я не мог с ним не согласиться. Но даже в том моем состоянии, когда усталость смешивалась с облегчением, я ощущал во всем этом что-то неправильное.

– Почему Джессоп ее отпустил? – спросил я.

– Уорд не говорила. Может, потому, что она была беременна.

– Кристине Горски это не помогло – ее оглушили по меньшей мере одним электрическим разрядом, прежде чем оставили умирать на больничном чердаке. И та жестокость, которую мы видели в обстоятельствах смерти Даррена Кроссли и Марии де Коста, даже в беспощадном наезде на Адама Одуйю, не пощадившем и Мирза, плохо вязалась с тем, как позволили бежать Уорд.