– Мы на полпути к Кейптауну, идем готовиться к визиту эмира Кувейта.

Кабрильо соврал так гладко, что сам себе поверил.

– Вы уверены?

– Лэнг, у меня на «Орегоне» на несколько миллионов навигационного оборудования, и, думаю, я знаю, где мы находимся. Не растолкуете, в чем дело?

– Вы знаете, что китайцы отправили подводную лодку защищать аргентинцев?

– Припоминаю. Вы упоминали, что она идет туда.

– Флот Народной освободительной армии потерял с ней связь после того, как лодка получила приказ проверить корабль, вошедший в их ограничительную зону. Это было тридцать шесть часов назад.

– Клянусь вам, что тогда мы были восточнее Фолклендских островов, на полпути к острову Святой Елены.

– Слава богу!

Хуан впервые слышал в голосе друга такую подавленность.

– Что происходит?

– Потеряв связь с лодкой, китайцы начали рвать и метать. Они утверждают, что мы ее потопили, но у них нет доказательств. Говорят, что любое открытое выступление против Аргентины, кто бы его ни предпринял, будет расценено как нападение со стороны Соединенных Штатов. Если там случится еще что-нибудь, они потребуют от Америки выплаты гигантского долга. Трех четвертей триллиона долларов. Мы будем уничтожены, ведь все, кто держит наши казначейские сертификаты и долговые обязательства, тоже потребуют расплатиться. Все равно что стремительное разорение банков в начале Великой Депрессии.

По дипломатическим каналам мы предупредили их, что, если они действительно потребуют возвращения долга, мы обложим их такими тарифами, что никто не станет покупать их товары. В сущности, они бросили нам вызов. Им безразлично, если их люди лишатся работы и будут умирать с голоду. Когда дело дойдет до экономического изнурения, они нас похоронят. Мы сами загнали себя в угол и теперь должны будем заплатить за это.

– Они сказали «открытое выступление»?

– Открытое. Скрытое. Неважно. Они прижали нас к ногтю. Конец истории. Президент приказал всем американским военным кораблям в Атлантике держаться выше экватора и отзывает все наши ударные субмарины, чтобы убедить китайцев, что мы не хотим вмешиваться в их с Аргентиной дела. Сегодня Соединенные Штаты уступили свой статус сверхдержавы Китаю.

Слышать эти последние слова от человека, сыгравшего существенную роль в том, что Советский Союз отказался от претензий на мировое господство, было особенно больно. Хуан не знал, что сказать, и пока вообще не знал, что ему делать.

Правильно было бы держаться своего плана и пусть фишка ляжет как ляжет. Однако приходилось считаться с тем, что будет с людьми на родине. По сравнению с тем, что описал Оверхольт, Великая Депрессия покажется благополучным временем: шестьдесят или семьдесят процентов безработных, голод и неизбежное распространение насилия, отказ от главенства закона. В сущности, Соединенным Штатам придет конец.

Наконец он обрел дар речи.

– Ну, о нас можете не беспокоиться. Я же говорю, мы идем в Южную Африку.

– Рад слышать, – устало сказал Оверхольт. – Наверное. Знаете, Хуан, нам это все равно может не сойти с рук.

– О чем вы говорите?

– Мы можем задобрить китайцев, но Северная Корея требует сократить число наших солдат на юге, угрожая военным столкновением. Прошлой ночью возле президентского дворца в Каракасе была взорвана бомба. Венесуэльцы утверждают, что это заговор с целью убийства, подготовленный специальными службами Колумбии. Они поклялись отомстить, и снимки со спутника показывают, что они перемещают к границе войска. Любопытно, что перемещение они начали два дня назад.

– Это, вероятно, означает, что бомбу взорвали они – создали предлог.

– Я тоже так считаю, но это неважно. Китай инвестировал в Венесуэлу большие средства, так что можете себе представить нашу реакцию, если они вторгнутся в Колумбию.

– Будем сидеть на стуле ровно.

– И даже в этом могут усмотреть провокацию, – мрачно пошутил Оверхольт. – Нет, мы просто будем сидеть как истуканы. Послушайте, у меня на утро намечено множество встреч. Я потом расскажу о новом развитии ситуации, если будут подвижки. Передайте мои лучшие пожелания эмиру Кувейта, если мы не поговорим раньше, чем вы туда доберетесь.

– Наверняка доберемся, – ответил Хуан.

Он отложил гарнитуру и отбросил одеяла. Пол под шерстяными охотничьими носками был холодным, как хоккейный лед, и таким же скользким. Хуан не мог понять, кто лучше ведет игру: он, когда лжет Оверхольту, или Лэнгстон, пытаясь манипулировать им. Ветеран ЦРУ действительно решил, что «Орегон» идет в Кейптаун, но про Северную Корею и Венесуэлу он рассказал Хуану, чтобы убедить его вернуться.

– Поступай правильно, – часто наставлял Хуана отец. – С последствиями легче справиться, что бы ты ни думал.

Он быстро оделся и вскоре уже был в оперативном центре с чашкой кофе, который налил из серебряного кофейника на столике у задней стены. Теперь, когда корабль прочно сидит на грунте, Морис достал тончайший «Роял далтон». Таким тонким образом стюард рассчитался с ним за его ошибку. Если Хуан правильно помнил, чашка в его руках стоила семьдесят пять долларов.

– Как дела у Майка и его команды? – спросил он. Мерф и Стоун сидели на своих обычных местах впереди.

– Вернулись примерно в четыре утра, – ответил Эрик Стоун. – Он сказал, что все хорошо, но им понадобится по меньшей мере еще одна ночь. Однако есть проблема.

– Как обычно?

– Сегодня утром на юг отправился рабочий катер с гидролокаторной установкой.

Хуан выругался. Если они на подводной лодке так быстро нашли затонувший корабль, можно предположить, что китайцам это тоже удастся.

– Ручаюсь: второй залив затянут льдом, и они проверяют тот, что надо.

– Что будем делать? – спросил Марк.

– Точно не знаю, – ответил Хуан. – Мы не можем перехватить их подводные лодки, а если пойти за ними на РИБе, они сообщат по радио на базу, что к ним приближается неизвестный корабль.

Хали Касим сидел на своем обычном месте. Он вмешался:

– Ну и что, если они сегодня его найдут? Они смогут только сделать несколько подводных снимков. Это не доказательство. А завтра к этому времени корабль будет уничтожен.

– Я выступлю в роли адвоката дьявола, – сказал Эрик, – если они найдут корабль, кто поручится, что они не останутся там на ночь? А это спутает все наши планы.

Хуан почувствовал, что у него начинает болеть голова, и рассеянно потер виски. Конечно, была и другая проблема, которую он не знал как решить. Он уже обсуждал свои соображения с Кевином Никсоном, но мастер спецэффектов сказал, что любую подделку разоблачат в считанные секунды. Либо первый сорт, либо ничего. Чтобы их план сработал, а аргентинцы ничего не заподозрили, Кабрильо требовалось раздобыть восемнадцать человеческих скелетов.