И смотрела на него снизу-вверх и думала: «Какая я счастливая, что у меня теперь есть такой брат!»

— Ты в свой особняк, когда поедешь? — вернул меня к действительности Саймон.

— Да, кстати, насчет особняка. Саймон, спасибо, конечно, но как ты себе представляешь: я и поместье? Это же несовместимые понятия! — и удивленно вскинула руки.

— Это ты, солнце мое, не понимаешь, очень даже совместимые. У тебя будет управляющий, который всем и займется. Ты можешь там и не жить. Но я тебе советовал бы завтра туда поехать, познакомиться с управляющим и решить все накопившиеся проблемы. С финансами у тебя, кажется, теперь проблем нет, а, кладоискательница?

Да уж, с финансами точно проблем не будет две, а то и три жизни, — улыбнулась я, — хорошо, завтра так и сделаю. Завтра ведь нет никаких совещаний, требующих моего присутствия? — решила уточнить я.

— Нет, можешь быть свободна три дня, а там увидимся и решим, — отпустил меня в мини отпуск король.

— Спасибочки, — я уселась на диване, чмокнула братика в щечку, — все я пошла спать, я устала, спокойной ночи, братик, — помахала ему пальчиками и шагнула в особняк Талли.

— Спокойной ночи, сестренка, — улыбнулся мне мой новый брат.

Я шагнула в дом Талли, в гостиную. Почему-то было принято приходить всегда сначала в гостиную. Талли было не видно. Я прошла в свою комнату, переоделась в домашний брючный костюм и пошла на кухню, сделать себе чашечку кофе. Спать не хотелось, на самом деле, просто очень хотелось побыть одной и осмыслить всё произошедшее. Сварила сама себе кофе, аромат напитка помогал расслабиться и уйти в воспоминания вечера. Князь Витор, двоюродный брат короля, он, видимо, был посвящен в замысел Саймона, потому он искренне радовался пополнению в семье, это хорошо. Королева-мать смотрела на меня с подозрением, но это было только в глазах, да и это тоже объяснимо, так что нормально. Перед глазами мелькали разные лица, и вот передо мной появляется барон Контрийский, королевский боевой маг Терравиус Талли, человек, которого я люблю больше всего на свете, но на его лице нет радости, он окаменел. Что произошло? На бал мы приехали вместе. И были счастливы, с самого того дня, когда на пляже он сказал, что я его. Мы практически не расставались, и всё было прекрасно. И сейчас, похоже, он спит. Ну не будить же его из-за этого. Потом разберусь. Допив кофе, я пошла спать.

Утром я проснулась рано, но Талли уже не было, опять поговорить не удалось. А следующие три дня были адом. Я поехала в свои владения. Усадьба Маравская оказалась большим двухэтажным особняком, с надворными постройками, но всё требовало хорошего ремонта. Сад был в запустении. Пришлось три дня, не расставаясь с управляющим, решать все вопросы ремонта, посадки новых деревьев, дизайна сада, дома и прилегающих парковых зон. С покупкой мебели пока решили не спешить. Три дня мне было даже вздохнуть некогда, столько там оказалось дел. Мне даже не получалось уходить порталом ночевать, управляющий выделил мне комнату, которую держал в порядке для будущего владельца усадьбы. Наконец основные дела закончены, можно возвращаться. Шагаю в особняк Талли, барон сидит в кресле, читает газету.

— Добрый вечер, — я вышла из портала и остановилась.

— Добрый вечер, Ваша Светлость, — маг встал и в официальном поклоне склонил голову.

— Барон? Я могу поинтересоваться?

— Конечно, спрашивайте, я весь внимание, — чуть склонил голову маг.

— Барон, а как давно мы перешли на официальный тон?

Маг закашлялся.

— Барон, можно официальный этикет оставить на потом, — засмеялась я.

— Как скажете, княгиня, — абсолютно серьезно ответил маг.

У меня ёкнуло в груди какое-то еле уловимое подозрение.

— Талли? Ты издеваешься? — я ничего не могла понять.

— Я никогда не позволю себе такого, Ваша Светлость, — абсолютно серьезно ответил маг.

Я смотрела на его непроницаемое лицо, и сердце моё сковала боль. Кажется, я начинала понимать, в чем дело. Грёбаное средневековье, что б его! Меня взяла злость, и я решила пойти ва-банк.

— Барон? Вы позволите сегодня мне переночевать здесь? — спросила я, не отводя взгляда от его глаз.

Я очень пристально смотрела, мне важна была любая эмоция, пусть даже чуть мелькнувшая. Но барон был непроницаем.

— Конечно, княгиня, мой дом — ваш дом, — ответил маг с исключительной, ледяной вежливостью.

Я посмотрела на всё это, мне стало ужасно грустно и обидно, что я не выдержала и сказала:

— Спасибо за гостеприимство, барон, но боюсь, я тут замерзну. Я улажу вопрос со своей ночевкой. За вещами я пришлю.

И впервые за долгое время вышла из дома через дверь, а не порталом.

— Саймон? — позвала я брата в амулет связи.

— Да, Элли, ты почему такая грустная, что-то случилось? — сразу почувствовал неладное брат.

— Нет, всё нормально, я бы хотела сегодня переночевать во дворце, не возражаешь?

— Что ты спрашиваешь, конечно, не возражаю, только рад. А ты где?

— Неважно, я сейчас буду, — и я порталом шагнула во дворец.

Саймон обнял меня и проводил в свои покои, предложил вина, я не стала отказываться. Если честно, хотелось забрать у него всю бутылку и выпить в одиночку.

— Саймон?

— Да.

— Я поживу немного во дворце, пару неделек, пока в усадьбе ремонт?

— Конечно, что у тебя случилось?

— Ничего не случилось. Просто устала, намоталась в усадьбе, — честно глядя в глаза брату, соврала я, — столько всего пришлось сделать. Я, конечно, подозревала, что свое хозяйство — это хлопотно, но не настолько же, — и я раскрыла глаза, насколько смогла, сделав удивленную рожицу. И мы рассмеялись.

Меня проводили в мои покои, я даже не рассматривала, что тут и как, просто разделась и легла. Лежала, смотрела в потолок, а слезы сами текли по щекам.

А потом были долгие дни сплошной круглосуточной работы. Жизнь во дворце позволяла жить на работе. Мне выделили не только покои, но и кабинет. С магом мы часто пересекались на совещаниях, он был предельно вежлив и, как айсберг, холоден. Мир постепенно терял краски, я даже не заметила, как перестала улыбаться, просто ушла с головой в работу и даже не выныривала оттуда. После одного из совещаний Саймон попросил меня задержаться.

— Элли, что с тобой происходит? — спросил Саймон, обнимая меня за плечи.

— Ничего особенного, тонны работы, просто устала, — соврала я, скинула туфли и забралась в уютное кресло.

Саймон протянул мне бокал вина, я не стала отказываться.

— Это неправда, я вижу. Что за черная кошка пробежала между вами с Талли? — обеспокоенно заглядывая мне в глаза, допытывался брат.

Я сидела, забравшись в кресло вместе с ногами, и рассматривала рубиновые потеки внутри бокала.