— Адалия! — Рина с круглыми глазами выбегает тоже из особняка. — Что это?

— Магия драконова дерева, — с пронзительным теплом и нежностью отвечает Вард.

Никогда не слышала в его голосе этих интонаций, но это очень необычно, как будто он вспоминает что-то из детства, что-то родное и дорогое сердцу.

— Вард, ты мне никогда такого не показывал! Почему наше поместье мне приходилось ремонтировать самой?! — возмущенно пихает брата в бок Рина.

— Когда я был, ремонт не нужен был, а потом…

Впрочем, эту мысль все здраво решают не продолжать, продолжая любоваться на особняк, который снаружи выглядит очень богато и респектабельно, хотя весьма провокационно.

Но это же и объясняет, почему мне казалось, что внутри тоже что-то изменилось. Поэтому я решаю проверить, что Ранна умудрилась начудить там.

Внутренние изменения дома менее заметны. Их можно скорее охарактеризовать как “обновление”. Там, где мы смогли лишь отмыть и более-менее восстановить приличный вид, теперь все искрило и мерцало, как будто только-только было выстроено.

Белоснежный мрамор полов и стен сверкает под лучами солнца, падающими их огромных новых окон. Только теперь я могу рассмотреть, что высокий потолок покрыт замысловатой лепниной, словно увитой плетями причудливых растений, покрытых патиной.

Высокие арочные окна украшены изящными витражами, которые отражают радужные переливы и создают волшебство просто из воздуха и света.

Присмотревшись, я замечаю, что витраж на самом большом окне над главной лестницей  изображает силуэты двух парящих драконов в лазурном небе. Узоры переливаются всеми оттенками синего, зеленого и пурпурного, заставляя сердце замереть.

— Разве это не классно? — немного по-детски и с явным самодовольством спрашивает Ранна.

А я просто стою и улыбаюсь. Лучше, чем я могла предположить, и все благодаря Рингу и Ранне, получается? Он зернышко подкинул, а она направила.

— Ох, Адалия, — Лира едва-едва прихрамывая выходит из столовой. — Я глазам не верю. Да как же это так?

— Это все дерево, — уже я отвечаю тетушке Ли. — И остров наш. Что ж! Тогда постараемся, чтобы наш эксперимент с подсолнечником не прошел даром, и у нас получилось обеспечить себе доход, достойный этого дома, да?

Я хлопаю в ладоши, и с этого момента в доме поднимается вдохновляющая суета. Немногим позже приходят и крестьяне, которые заканчивают со сбором семечек на поле и потихоньку перетаскивают мешки в укрепленный амбар.

Получается даже гораздо больше, чем я думала. Все же аграрными талантами я в прошлой жизни не блистала, поэтому надо бы сейчас с Вардом и Лирой сесть и примерно прикинуть, как распорядиться всем этим добром. Сколько пустить на масло, сколько оставить на будущие посевы, а сколько — на сладости. Ими тоже бы угостить всех.

Запечатываю последнее письмо из тех, что приготовила для отправки торговцам, поднимаюсь из-за стола в обновленном кабинете, который я вообще собиралась ремонтировать только в самую последнюю очередь. Я пригласила их всех одновременно, недели через две, когда мы точно приготовим достаточное количество масла.

А потом, как пойму, сколько примерно выручу за масло, сколько нужно будет оставить на дальнейшее развитие, можно будет подумать о бале. Вард рассказывал, что к моему присутствию на острове до сих пор не относятся серьезно.

Думают, что я побалуюсь с декоративными цветами и потом либо выгодно продам (чего больше всего и ждут), либо выйду замуж (этого ждут меньше, но все равно “прицениваются”). Они придут даже несмотря на различия в статусе. Хотя бы для любопытства.

К тому же на этот бал у меня очень большие планы. Матушка, ждите!

Останавливаюсь у окна, окидывая свой сад взглядом, и замечаю внизу у беседки крестьянина, который слишком внимательно рассматривает в ней что-то. Странно… Крестьян не должно быть в саду.

Глава 74. О заботах. И новых заботах

Откладываю все письма и тут же спускаюсь, выходя через большие панорамные двери в сад, прямиком к беседке.

Преображение от драконова дерева хоть и не очень значительно, но все же коснулось сада и подъездной площадки перед домом. И если площадку “задело” сильнее, то в саду магия лишь коснулась всего, кроме беседки.

Последняя преобразилась и сейчас стала, фактически, жемчужиной всего сада. Стало заметно, что она сооружена из светлого дерева с витыми резными колоннами, поддерживающими изящный купол крыши. Плетеные стены украсили вьющиеся цветы, создавая впечатление нежного кружева.

Когда я подошла к крестьянину, он как раз аккуратно вел пальцами вдоль одной из лоз резных цветов.

— Могу чем-то помочь? — мой вопрос заставляет крестьянина вздрогнуть от неожиданности.

Он стягивает с себя кепку и мнет в руках, но не поднимает взгляд на меня, так и смотрит под ноги. Тут два варианта: либо так смущается, либо что-то скрывает. Впору напрячься.

— Не гневайся, хозяйка, — бубнит он.

— Я не хозяйка, — перебиваю его я. — Ваш хозяин герцог Алброу.

— Да-да, конечно, — продолжает бормотать мужик. — Я тебя искал. Нам там это… Новых мешков надо. Урожай большой получился, не все влезает.

— Так это не ко мне, — я еще больше напрягаюсь: ну не могли его за мной послать. — Мешки все у Варда.

— Да? — он вскидывает голову и смотрит на меня ошалевшими глазами. — Так чего меня тогда этот пройдоха к тебе-то послал? Вот я ему щас!

Он срывается с места и опрометью кидается прямо через кусты в сторону хозпостроек. Я качаю ему вслед головой и рассматриваю беседку. Надо будет позже Варду сказать. И Тардену. Второму обязательно. Когда прилетит.

Жаль, что не летит. Хотя вот эти мысли я гоню от себя прочь, чтобы не пугаться тех чувств, что я испытываю. Скучаю. Хочу скорее увидеть и… обнять.

К вечеру приходят не очень приятные новости: дорогой и уважаемый герцог Алброу в срочном порядке требует всех своих крестьян выйти на поля для прополки. Люди несколько удивлены срочностью, но не спорить же с хозяином.

Потому дальше мои дела заметно замедляются, хотя мне на помощь из деревни отправляют ребятишек. Они не так умелы и скоры, но и работа сейчас не самая сложная. Дети сидят в тенечке и лущат семечки, собирая их в отдельные короба. Шутят между собой, байки какие-то рассказывают.

Рина не удерживается и тоже к ним присоединяется. Это вызывает у меня теплую улыбку. Мне иногда кажется, что несмотря на свою решительность, она все еще ребенок в душе. А, может, просто ей пришлось когда-то