На базе Ленинградского военного округа развертывался Северный фронт со штабом в Парголово (северный пригород Ленинграда). В состав Северного фронта (С.ф.) включались три армии: 23-я, 7-я и 14-я. Все эти армии к моменту составления плана прикрытия уже существовали (14-я армия была развернута в районе Мурманска еще перед «зимней войной»). Кроме частей и соединений, входивших в состав трех армий, в непосредственном подчинении командования С.ф. находился 1-й мехкорпус (без 1-й танковой дивизии, о которой пойдет речь далее) и три стрелковые дивизии (70 сд, 177 сд, 191 сд). На полуострове Ханко по-прежнему оставалась 8-я особая стрелковая бригада.

Почти все (за исключением 237 сд, которая прибыла в район ст. Лоймола в начале 20-х чисел июня) соединения будущего Северного фронта уже находились в составе Ленинградского округа. Межокружная передислокация сил в Ленинградский ВО не планировалась, что еще раз подтверждает версию о том, что в рамках общего плана стратегического развертывания Красной Армии, который начал претворяться в жизнь в мае 1941 г., Северному фронту отводилась скромная роль участка обороны. Почти все стрелковые дивизии (за исключением 115-й и 71-й «карело-финской») участвовали в «зимней войне», соответственно, с театром военных действий и предполагаемым противником были знакомы.

Огромный по протяженности «финский фронт» можно условно разделить на четыре участка. На Карельском перешейке и в Приладожской Карелии (т. е. от побережья Финского залива в районе Виролахти до Иломантси в Карелии) еще можно было говорить о наличии сплошной «линии фронта». В Северной Карелии (от Реболы до Салла) и на Кольском полуострове (Кандалакша – Мурманск) было лишь несколько ведущих к Мурманской железной дороге «дорожных направлений», между которыми на сотни километров простирались непроходимые леса, болота и тундра. Стоит отметить, что и эти «направления» представляли собой отнюдь не автостраду, а грунтовую дорогу, в лучшем случае со щебеночным покрытием (асфальтированная дорога на участке Кандалакша – Алакуртти появилась лишь в 1997 г.). Летом же 1941 года таких направлений было ровно пять:

– Петсамо – Мурманск;

– Салла – Алакуртти – Кандалакша;

– Куусамо – Кестеньга – Лоухи;

– Суомуссалми – Ухта – Кемь;

– Кухмо – Реболы – Кочкома.

Три первых направления прикрывала 14-я армия (штаб в г. Мурманск). В составе армии был развертываемый в районе Салла – Алакуртти 42-й стрелковый корпус (122 сд, 104 сд) и две дивизии на мурманском направлении (14 сд и 52 сд). Направление Кестеньга – Лоухи прикрывал всего один (242-й) стрелковый полк из состава 104 сд.

Ребольское и Ухтинское направления были включены в участок прикрытия 7-й армии, развернутой в Приладожской Карелии (штаб в г. Суоярви). Фактически на два эти направления была выделена всего одна (54-я) стрелковая дивизия. В Приладожской Карелии, в полосе от Куолисмаа до Лахденпохья, развертывались две стрелковые дивизии: 71 сд и 168 сд. В резерв армии выделялась 237 сд, которая в середине июня перевозилась по железной дороге на ст. Лоймола.

На Карельском перешейке развертывалась самая мощная в округе 23-я армия: 19-й стрелковый корпус (142 сд, 115 сд), 50-й стрелковый корпус (43 сд, 123 сд), 10-й мехкорпус (21 тд, 24 тд, 198 мд), 4 тяжелых артполка РГК.

Теперь сведем информацию о составе войск, которые предполагалось развернуть на финском ТВД по различным планам командования Красной Армии (фактически «Соображения по развертыванию на случай войны с Финляндией» от 18 сентября 1940 г., докладная записка «Об основах стратегического развертывания» от 18 сентября 1940 г.), в следующую таблицу:

Примечание: – моторизованные дивизии из состава мехкорпусов учтены как стрелковые;

– две танковые бригады засчитываются как одна танковая дивизия;

– в таблицу не включены 65 СК в Эстонии и 8-я осбр на полуострове Ханко.

Как видим, реальная группировка войск значительно меньше тех сил, которыми по плану от 18 сентября 1940 г. предполагалось «разгромить основные силы финской армии» и занять Хельсинки «на 35-й день операции». С другой стороны, состав сил, выделенных для «активной обороны» советско-финляндской границы, несколько увеличился от сентября 1940 г. к маю 1941 г. Однако самой удивительной особенностью плана прикрытия мая 1941 г. следует считать появление в Заполярье (на направлении Салла – Алакуртти) танковой дивизии (1 тд из состава 1 МК). На этом моменте следует остановиться подробнее.

Командир 1 МК (из состава которого была изъята 1 тд) о задачах, поставленных перед дивизией, не знал ничего. В отчете штаба 1 МК «О боевых действиях в период с 22.6 по 24.7» (подписан командиром корпуса генерал-майором Чернавским в августе 1941 г.) сказано дословно следующее: «17 июня по личному распоряжению начальника штаба ЛенВО генерал-майора Никишева 1 тд была взята из состава корпуса и направлена для выполнения специальной задачи, куда и убыла, погрузившись на ст. Березка (в р-не Пскова). Всякая связь с нею потеряна с момента убытия ее из состава корпуса» (175).

Отчет о боевых действиях командира 1-й танковой дивизии, участника войны в Испании и Финляндии, Героя Советского Союза генерал-майора В.И. Баранова выдержан в гораздо более энергичных выражениях. Свое недоумение (если не сказать – возмущение) решением отправить танковую дивизию в Алакуртти В.И. Баранов формулирует на грани того, что вообще позволительно при обсуждении приказов вышестоящего командования:

«Что касается использования танковой дивизии в районе Алакуртти, Кайрала, Салла – является совершенно нецелесообразным и малоэффективным в силу отсутствия возможности маневра даже для танковых подразделений (имеется в виду, что местность не позволяла маневрировать не только частями, т. е. танковыми полками, но и даже малочисленными подразделениями. – М.С.). Данный район характерен озерно-болотистой местностью, большим количеством каменистых скал и большими массивами каменных валунов. Нецелесообразность использования танковой дивизии на Кандалакшском направлении тем более очевидна, что совместно действующий 42 СК с начала боевых действий вел в основном бои оборонительного характера, а следовательно возможности танковой дивизии не были использованы (подчеркнуто мной. – М.С.), и основные ее силы не были применены… Использование танковой дивизии на данном направлении и подобных ему является нецелесообразным, особенно при наличии легких танков и броневиков» (176).

С этим трудно не согласиться. Такое использование танков прямо противоречило требованиям Полевого Устава Красной Армии (ПУ‑39), который гласил: «Применение танков должно быть массированным (п. 37). Большая маневренность, огневая и ударная мощь танков должны быть полностью использованы для активных действий… Основными задачами танков в обороне являются: разгром противника, ворвавшегося в оборонительную полосу, и в первую очередь его танков, уничтожение противника, обходящего фланг (фланги) обороны» (п. 391). Правда, в тех случаях, когда противник имел подавляющее превосходство в силах, а обеспечить «маневренность» становилось уже невозможным из-за отсутствия горючего, танки зарывали в землю и использовали «отдельными машинами из засад». Но в Заполярье зарыть танк в землю не удастся (вечная мерзлота, и грунт лопатой не копается), да и крайне нелепо выглядит идея перевезти танковую дивизию за тысячу километров только для того, чтобы зарыть ее в землю…