Въехав в Брайтон, наша машина попетляла немного по улицам, вырулила на набережную и остановилась у длинного, уходящего далеко в море причала.

– Все, ваше величество, – сказал господин Громыко, – мы приехали. Попрошу выйти из машины. Сейчас начнется эвакуация.

Человек, который сидел на сиденье рядом с водителем, открыл двери, и мы вышли. Там, на причале, хозяйничало примерно полтора десятка человек, одетых в черные резиновые костюмы, очень похожие на водолазные. Британские солдаты были разоружены и беспорядочно толпились поодаль. Увидев это, папа нахмурился, но ничего не сказал. Наверное, он понимал, что если бы эти люди считали наших солдат врагами, то не оставили бы в живых никого, как это произошло с напавшими на нас бурами.

В это же время из подъехавшего вслед за нами фургона начали выгружаться наши спасители. Подойдя к людям, стоявшим на причале, они принялись с ними обниматься и хлопать их руками по плечам. Последним из фургона вылез виновник всех наших несчастий сэр Стюарт Мэнзис, озирающийся, как нашкодивший кот. Если бы он был чуть порасторопнее, то нам бы не пришлось бежать в эту ужасную Россию, где даже летом на улице лежит снег, а по улицам городов ходят стадами бурые и белые медведи.

Узнав папу, к нам стал проталкиваться через русское оцепление худой британский офицер. Увидев это, господин Громыко что-то сказал по-русски своим солдатам, и офицера пропустили к нам.

– Капитан Джон Смит, ваше величество, – представился офицер, – вы можете объяснить, что тут происходит?

– В Британии произошел государственный переворот, капитан Смит, – хмуро произнес папа, – сторонники Гитлера в нашем парламенте вступили в сговор с бурскими колониальными частями и использовали их для того, чтобы под дулами винтовок заставить депутатов обеих палат принять нужные им решения. Теперь я для лондонских изменников не «ваше королевское величество», а «узурпатор», а Гитлер объявлен ими лучшим другом Британии. Специальный посланник господина Сталина господин Громыко предложил мне и моей семье эвакуироваться вместе с персоналом их посольства. Как вы сами понимаете, это было то предложение, от которого мы не могли отказаться.

– Вот свиное дерьмо! – воскликнул капитан Смит. – Ваше величество, эти ублюдки нас предали!

– Совершенно с вами согласен, капитан Смит, – сухо сказал папа, – но я попросил бы вас не выражаться при женщинах и детях.

Капитан Смит покраснел и хотел что-то сказать, но в этот момент сестрица Марго вдруг закричала, указывая рукой в море:

– Смотрите! Смотрите!

А там, из морской глубины медленно и величественно, блестя черным, похожим на кожу покрытием, поднималась неизвестная подводная лодка.

– Какая большая, – только и смог сказать папа. – Господин Громыко, это действительно за нами?

– Да, – кивнул Громыко, и в этот момент над рубкой подводной лодки развернулся и затрепетал на ветру Андреевский флаг. Люди в резиновых костюмах на причале вскинули на плечи какие-то трубы и завертели головами, осматривая небо. Мне снова стало не по себе. Наверное, это от того, что я испугалась. Ведь кто не слышал о сражающихся на стороне Сталина кораблях под Андреевскими флагами и об их ужасной мощи, против которой бессильны флот, авиация и сухопутные части гуннов. И вот передо мной как раз находился такой подводный корабль из иного мира, и мне вскоре предстоит ступить на его борт. Я ощущала себя пророком Ионой, который должен был оказаться в чреве гигантского кита. Наверное, я ужасная трусиха, да?

Но испугалась только я одна. Папа и мама сразу стали собранны и деловиты, как будто им предстоял светский прием, а не бегство из нашей любимой Британии. Ну, а сестрица Марго, так та просто приплясывала от нетерпения. По-моему, ей хотелось поскорее оказаться внутри подводной лодки и все там осмотреть и потрогать собственными руками. Она у нас совсем еще ребенок.

26 мая 1942 года, 16:05. Лондон, Букингемский дворец

Майор 2-го Блумфонтейнского полка Пит Гроббелаар

Как только закончилось заседание парламента и тех депутатов, которые не были еще арестованы или убиты, разогнали по домам, мы с капитаном Рамзи сели в машину и помчались в Букингемский дворец. Ехать тут было совсем недалеко, всего-то чуть более полумили по прямой, мимо Сент-Джеймского парка. Войдя во дворец через главный вход, мы прошли через внутренний двор, заваленный трупами британских солдат, откуда попали на половину здания, отведенную королевской семье. Там картина была совершенно иной, и от открывшегося перед нами зрелища волосы у меня встали дыбом. Здесь порезвились какие-то маньяки, причем хорошо вооруженные и прекрасно подготовленные.

В дверях, соединяющих аудиенц-зал и Мраморную галерею, похоже, сработала адская машина. По всей галерее валялись изуродованные трупы и куски тел, стена напротив дверей была выщерблена и украшена огромной кровавой кляксой. Очевидно, что тех, кто пытался выломать дверь, этим взрывом разорвало на куски. Выйдя на лужайку, мы увидели, что все наши люди, атаковавшие дворец со стороны черного хода, были убиты. Целый взвод сгорел заживо в своей машине, и теперь все вокруг пропиталось запахом обуглившейся человеческой плоти. Остальных нападавших или забросали гранатами, или расстреляли из пулеметов, а потом беспощадно добили выстрелами в голову. Капитан Хендрик ван дер Пост лежал в луже крови, нафаршированный осколками гранаты.

Повсюду валялись стреляные гильзы, похоже, что нападавшие явно не жалели патронов. Подобрав несколько штук, я показал их капитану Рамзи.

– Посмотрите, Арчибальд, – сказал я, – это вам ни о чем не говорит?

– Это немецкие: пистолетная 9-PAR и от винтовки Маузера, – ответил он, внимательно рассмотрев мои трофеи. – А вот эта самая интересная. Она от русской винтовки Мосина. И не спрашивайте меня – чем сожгли машину с вашими людьми. На обычный огнемет это совершенно не похоже, как и на коктейль Молотова.

Сопровождавший капитана Рамзи невысокий светловолосый молодой человек в штатском костюме задумчиво покачал головой.

– Почерк этих таинственных незнакомцев, – сказал он, – очень похож на почерк русских «мясников», которые в последнее время расплодились в наших тылах на Остфронте.

– Вы точно в этом уверены, Герберт? – озабоченно спросил его капитан Рамзи.

– Абсолютно, Арчибальд, – ответил его собеседник, – как я уже вам говорил, примерно тот же почерк: быстро пришли, быстро всех убили, взяли то, что им было нужно, и также быстро ушли, оставив за собой один-два весьма неприятных взрывающихся сюрприза. И заметь, там они тоже никогда не оставляют живых свидетелей. Контрольные выстрелы в голову у них считается обязательной процедурой.

– Герберт, а откуда здесь могли взяться русские? – удивленно спросил капитан Рамзи.

– Арчибальд, – сказал светловолосый, – а вот это уже в ваш огород камушек. Это была чисто ваша операция, и вам лучше знать – где вы прокололись, и откуда сталинские агенты обо всем узнали.

– Вот дерьмо! – прокомментировал эти слова светловолосого Герберта капитан Рамзи. – Только этого нам и не хватало! Где же нам теперь искать этого проклятого Георга вместе с его бабами?