В качестве крупного объекта сначала решили выбрать какой-нибудь районный центр, но потом Остапенко внес другое предложение. В районе Орши немцы, по его сведениям, создали несколько лагерей для военнопленных. Вот хотя бы один такой лагерь разгромить – сразу и немцам крупная пакость, и людей дополнительно наберем. Я помнила из прочитанного когда-то, что в таких лагерях немцы обращались с пленными очень плохо, поэтому очевидно, что мы получим пополнение из людей, которые будут готовы хоть зубами немцев грызть, а если помимо зубов у них будут винтовки и автоматы, то еще лучше. Поэтому идею Остапенко безоговорочно поддержала. Но тут неожиданно в дискуссию вмешался Гольдин. Он сказал, что налет на лагерь военнопленных в принципе поддерживает, но, как ему кажется, это мало поможет нашим войскам в запланированном наступлении. То есть предложенная Остапенко операция позволит еще увеличить численность отряда, но при этом заметно затруднит управление. А главное, задержит выполнение других операций, связанных непосредственно с налетами на немцев. С этим согласился и Ерохин. Получилась ситуация двое на двое. Конечно, я могла бы принять решение, как командир отряда, но не хотелось свою реальную командирскую деятельность начинать с принятия решения, вызвавшего споры. Поэтому пришлось продлить обсуждение. Мы по новой стали взвешивать все за и против. В конце концов решили, что действительно лучше начать с конкретных диверсий, реализация которых поможет нашей армии в фронтовых операциях. При этом будем приобретать опыт и одновременно создавать небольшие промежуточные базы в лесах наподобие избушек охотника[32]. Спустя некоторое время – возможно, через несколько недель – у нас появятся хорошие условия для создания нескольких партизанских отрядов. Вот тут налет на лагерь будет вполне к месту.

После того как в этом вопросе мы пришли к общему знаменателю, стали выбирать объекты для первых акций. Остапенко заявил, что разведчиков он озадачил заранее, поэтому в течение суток будет готов список мостов, как автомобильных, так и железнодорожных, с указанием вариантов их разрушения. Он также пообещал, что к этому времени у него будут сведения о немецких гарнизонах в ближайших поселках, и мы сможем спланировать еще одну, уже крупную, операцию. Дальше стали распределять бойцов по диверсионным группам, одновременно прикидывая, кто каким отрядом будет руководить. Во всем этом планировании меня крайне огорчил только один момент – лично я никуда тут не вписывалась. Мужики дружно заявили, что не командирское это дело – участвовать в отдельных операциях. Я злобно запыхтела, а потом твердо сказала, что подрывы мостов и складов могут обойтись и без меня, а вот налетом на гарнизон буду руководить лично. Пришлось им согласиться, но у меня появилось подозрение, что они заранее были готовы к чему-то подобному. Ясно, что инициатором мог быть только Остапенко. Я, как говорится, намотала на ус и решила попозже провести с ним воспитательную беседу.

Остапенко, как и обещал, на следующий день представил нам на выбор пять железнодорожных мостов и два автомобильных. Кроме того, у него уже были данные по гарнизонам. Из мостов самым аппетитным мне показался железнодорожный мост около деревни Кираево. Резануть дорогу Орша – Смоленск в этом сравнительно глухом месте будет самое то: и мост большой, и подъезды к нему не очень. По грунтовым дорогам много ремонтного материала сразу не подвезешь. Вдобавок хотя сама речушка и небольшая, но овраг она вымыла широкий и глубокий. Поэтому тут и мост солидный, и подходы удобные. Правда, склоны оврага, по словам разведчиков, немцы заминировали, но сапер, ходивший с разведчиками, уверил, что мины простые и разминировать проход можно достаточно быстро. То, что мост хорошо охраняется, – это в порядке вещей. Вот если бы его охраняли плохо, то пришлось бы задуматься о причинах. По данным Остапенко, мост охраняет целый взвод с двумя пулеметными гнездами – одно при въезде на мост и одно при съезде. Два часовых регулярно встречаются на середине моста. Прожекторное освещение отсутствует – освещены только грибки часовых. Зениток рядом нет, но в пяти километрах находится аэродром, на котором базируются истребители. Они, кроме всего прочего, обеспечивают защиту моста с воздуха. Для нас этот аэродром представляет проблему с той точки зрения, что оттуда могут вызвать подмогу, если вдруг завяжется бой. Пять километров по грунтовой сырой дороге – это примерно десять – пятнадцать минут для автомобиля и чуть меньше для мотоцикла. Но есть удачные для нас нюансы. Дорога от аэродрома проходит в том числе через пару оврагов соответственно с мостами, причем мостами неохраняемыми. Значит, если эти мосты порушить, то десять минут на транспорте могут превратиться в тридцать минут пешком и только со стрелковым оружием. А если сломанные мосты будет контролировать пара снайперов и пулеметчик до кучи, то все сойдется лучшим образом.

Разработанный план нам всем понравился, поэтому решили, не мудрствуя лукаво, выбрать из предложений Остапенко еще два моста и там применить точно такую же тактику. На каждый мост выделили саперов, снайперов и диверсантов. Обязательно приписали к каждой диверсионной группе по взводу огневой поддержки – так, на крайний случай. По расстояниям разброс составил около тридцати километров. Согласовали время и очередность акций, чтобы создать иллюзию перемещения одной группы. Потом договорились о месте встречи для нападения на гарнизон поселка Тригубово. По данным Остапенко, там немцы разместили сразу два интересующих нас склада: ГСМ и трофейного оружия. Понятное дело, что нападение на гарнизон запланировали в самом конце, чтобы пополнить запасы оружия и боеприпасов.

После того как все цели были определены, наступил этап подготовки. Чтобы не демаскировать нашу «временно постоянную» базу, мы не смогли в полном объеме провести тренировки подразделений, поэтому ограничились сначала «штабными учениями», во время которых командир каждой группы докладывал о действиях каждого бойца почти что по минутам. После того как все доклады были одобрены, командиры разошлись по своим подразделениям и уже на уровне своих подразделений каждому из бойцов объяснили «его маневр». Потом особое внимание уделили умению бойцов быстро выгружать из грузовика минометы и готовить их к стрельбе. В будущей операции по налету на гарнизон минометам отводилась особая роль. В заключение наш командирский совет заслушал поочередно каждый отряд, и только после того, как появилась уверенность в том, что все бойцы четко проинструктированы, я дала добро на выход. Все группы вышли по своим адресам, а я со своей группой осталась ждать. Мой черед настанет чуть позже, когда после диверсий группы станут возвращаться. То есть они не сразу вернутся на базу, а придут к заранее оговоренной точке сбора, из которой уже весь отряд двинется в налет на Тригубово. Если все пойдет в штатном режиме, то главный налет мы совершим через двое суток. А пока у меня есть время заняться безопасностью нашей базы.