— Дворцовые интриги. — Фыркнул Михаил.

— В то время князь не был самодержцем, он был, прежде всего, военным вождём и, в очень редких случаях, судьёй. А с дружиной особо не поинтригуешь. — Заметила Илона. — Там всё на личной верности держится. Понимаешь? И чтобы дружина признала своим предводителем "чужую кровь", её обладатель должен был очень многое доказать своими делами и… той самой хевдинговой волей. То есть, в походах его должна была сопровождать удача!

— И бояре в это верят? — Недоверчиво спросил Михаил.

— Они знают, дорогой. Просто знают. — Вздохнула жена. — Более того, в этом уверены и боярские дружинники, по крайней мере, те, что служат не по ряду, а по роте. А знаешь, почему в Европе это явление называют фельдмаршальской славой?

— Ну?

— Истории неизвестен случай, когда бы фельдмаршал попал в плен. Ни один фельдмаршал за всю историю, с момента появления самого звания. Вот так-то, Миша.

— Понятно. О воинской удаче я, конечно, слыхал, как и многие наёмники. Но никогда не придавал ей особого значения, всё же не в доисторические времена живём, а вот мой дед… впрочем, сейчас не о том. Я понял, о чём ты говоришь, и у меня только один вопрос: какое отношение хевдингова воля имеет к нашей проблеме?

— Ну, это же просто, милый. Чем оборачивается удача полководца для его дружины?

— Эм-м… прибылью? — Предположил Михаил.

— Умничка, дорогой. — Улыбнулась супруга. — А теперь представь, что получил Кирилл от нашей сегодняшней… неприятности?

— Тройку убитых в хлам тактических комплексов, по бросовой цене. — Фыркнул Стенич.

— Восстановив которые, он сможет заработать на перепродаже, как минимум, две трети заводской стоимости, а это тысяч шестьдесят-семьдесят. — Закончила за мужа Илона. Михаил залип…

То, что нам с Андреем так легко удалось улизнуть от здешних правоохранителей, назвать иначе, как удачей, я не могу. Пришлось немало попетлять по узким раховским улочкам и переулкам, пока запыхавшиеся охранники не потеряли нас из виду и не отстали. И правильно! Подумаешь, кабацкая драка. Не убили же никого… вроде бы.

— Не-не. Стылых там точно не было. — Согласился со мной нежданный напарник по мордобою и побегу. — Я бы почуял.

— И я о том же. — Кивнул ему в ответ, устраиваясь на лавке под чьим-то забором.

— О… собрат-сенсор, а? — Андрей подмигнул.

— Да я больше по железкам. Руны там… ну и кое-что по мелочи из эфирных техник знаю. Выучил из интереса. — Ответил я.

— Займись сенсорикой. Если Её дыхание чуешь, значит, это точно твоя тема. — Серьёзно посоветовал здоровяк, после трёхкилометровой пробежки на всех парах, выглядевший так, будто совершил небольшую ленивую прогулку по саду… маленькому такому, на шесть соток. А в Андрее, чтоб не соврать, центнера полтора точно есть. При росте в метр девяносто. Точно эфирник. И профи.

— Мастер?

— Угадал. Старший вой в потолке и мастер Эфира. Бывший государев мещанин, а ныне вольный стрелок приграничья, Евтихов, Андрей Вячеславович, по прозвищу "Толстый". — Мой визави ради этого представления даже с лавки поднялся и отвесил короткий, "кавалергардский" поклон. И если бы не ирония в эмоциях, да смешинки в глазах, я бы поверил, что он серьёзен, как ксендз на похоронах единственного набожного миллионера в приходе.

Окинув взглядом возвышающегося надо мной гиганта, я тяжко вздохнул и, в свою очередь, оторвал задницу от лавки.

— Новик в потолке и подмастерье Эфира. Бывший государев мещанин, а ныне ватажник и квартирмейстер отряда "Гремлины", Кирилл… Обухов, прозвища пока не имею. — А что? Не Кратовым же мне называться, и уж тем более, не Громовым или Николаевым. А эта фамилия, точно никому ни о чём не скажет. Тем более, что она настоящая, просто… не отсюда. Да и на Стеничах я её уже опробовал, так сказать.

— Однако. — Андрей покачал головой. — Занятно.

— Что?

— Подмастерье эфира и новик в потолке, такого сочетания я ещё не встречал. Далеко пойдёте, юноша, если не остановят. — Ухмыльнулся Андрей и, выудив из кармана разгрузки тихо булькнувшую флягу, моментально свернул крышку. — Ну что, за знакомство?

Я посмотрел на быстро темнеющее небо, вспомнил об оставленном у входа в кафе "Лисёнке" и, тяжко вздохнув, кивнул. Евтихов сделал глоток из фляжки и протянул её мне.

Огненная жидкость обожгла глотку и метеором ухнула в желудок. Да, это не арманьяк… и даже не наливка. Больше похоже на первач самого отвратительного качества. И как он это пьёт?!

— Маленьких спаивать нехорошо. — Прохрипел я, возвращая Андрею его собственность. Здоровяк жизнерадостно захохотал и, в свою очередь, отхлебнув из фляжки, довольно крякнул.

— Запомню. — Кивнул он и, покрутив головой, цокнул языком. — А время-то летит, вечер на подходе. Ну что, разбегаемся, мелкий?

— Можно. — Согласился я.

— Тогда… а, ладно! Если вдруг ещё в какую драку влезешь, зови. — Андрей приподнял руку с браслетом, и я хлопнул по нему своим коммуникатором.

— Я запомню, великан. И если что, обязательно позвоню. — Откликнулся я, после чего, мы пожали друг другу руки и, развернувшись, потопали, каждый в свою сторону.

— А сенсорикой, всё же займись. Не зарывай талант в землю. — Крикнул уже откуда-то издалека Андрей и окончательно исчез в переплетении переулков.

Вернувшись на базу, я обнаружил, что команда, вместо отдыха, собралась в нижнем зале, а Ольга с Жориком уже вовсю суетятся вокруг доставленных последним, раздолбанных тактических комплексов. Более того, Рогов ещё и лекцию зрителям читает. Я прислушался…

— Тяжёлые тактические комплексы, в массе своей можно разделить на те, которые носят операторы, и те которые носят операторов. Первые, сохраняя принципиальное сходство схемы с ЛТК, отличаются большей мощью брони и вооружения, а также непременным наличием энергоустановки, далеко не всегда обязательной для их более лёгких "собратьев", вспомним хотя бы ваши любимые "Визели". Соответственно, внешняя схожесть, и принцип управления ЛТК и ТТК сохраняются, хотя последние, конечно, выглядят куда более массивными. Второй тип тяжёлых тактических комплексов, как вы можете видеть на примере этого образца, отличаются от "гуманоидных" ТК, и весьма серьёзно. Во-первых, конечно, внешним видом. Низкий силуэт, высотой не более полутора метров, значительно уменьшает область возможного поражения, а так называемое "паучье" шасси обеспечивает шагоходу высокую проходимость и весьма приличную скорость передвижения. Что из себя представляет такой ТТК, вы можете видеть на примере вот этого "Лося". Собственно, конструкция его довольно проста: шасси-"секстапод", то есть оснащённое шестью многосуставчатыми "лапами", пара боевых манипуляторов, способных, как облегчить передвижение машины в особо стеснённых условиях, так и нести некоторое вооружение, вроде тяжёлых стреломётов, двигатель, питающий всю эту машинерию, основной боевой комплекс в виде артиллерийской или ракетной установки, и бронекапсула кабины оператора… или операторов, поскольку, некоторые модели ТТК требуют для управления двух человек: пилота и оператора боевых систем. Как вы понимаете, при подобном строении, управление машиной серьёзно отличается от управления ЛТК в частности, и "гуманоидными" комплексами вообще.