на локти, он перекатился, нащупал край воронки, оставшейся от пиявочной бомбы, и нырнул в нее головой вниз. Луч ударил в стену воронки, разделив ее надвое и едва не поджарив солдата. Он лежал на дне, чувствуя, как холод с поля боя проникает ему под одежду, поэтому поплотнее завернулся в плащ.

Этим солдатом был Карло…

Он закончил свой рассказ и сел на сцену…

Аудитория молчала…

Симс надел пальто, расправил воротник и выудил из кармана трубку. Остатки табака просыпались, он нащупал сухие крупинки на дне кармана. Зрители медленно в молчании покидали зал. Почти никто ничего не говорил, но все оглядывались друг на друга. Словно внезапно осознали, что с ними произошло, словно пытались отыскать решение.

Симс вручал им такое решение прямо в руки. Петиции раздавались рядом с большой вывеской – точно такие же были развешены по всему городу. Когда он проходил через вестибюль в аудиторию, то сразу обратил внимание на эти большие черные буквы: «ПОДПИШИТЕ ПЕТИЦИЮ! НЕ ДОПУСТИТЕ ТОГО, О ЧЕМ ВЫ УСЛЫШИТЕ СЕГОДНЯ ВЕЧЕРОМ!»

Люди толпились вокруг петиций, но Симс знал, что пока это был лишь символический жест: новый закон был уже принят и утром должен был вступить в силу. Больше никаких войн… ни при каких условиях. Разведка докладывала, что распространение долгоиграющих пластинок, ролики, которые постоянно крутили на радио и телевидении, призывы на грузовиках, – все это сделало свое дело. Похожие законы принимались по всему миру.

Судя по всему, Карло удалось добиться этого в одиночку.

Симс перестал набивать трубку табаком и уставился на большой плакат в черной рамке, который висел рядом с дверью.

«ПОСЛУШАЙТЕ КАРЛО, СОЛДАТА ИЗ БУДУЩЕГО! ПОСМОТРИТЕ НА ЧЕЛОВЕКА ЗАВТРАШНЕГО ДНЯ И ПОСЛУШАЙТЕ ЕГО ИСТОРИИ О ЧУДЕСНОМ МИРЕ БУДУЩЕГО! БЕСПЛАТНО! НИКАКИХ ОБЯЗАТЕЛЬСТВ! ТОРОПИТЕСЬ!»

Реклама оказалась очень эффективной, и кампания прошла замечательно.

Карло принес большую пользу, просто рассказывая о своих войнах, о том, как будут умирать люди в будущем. Он никогда не смог бы добиться таких результатов, если бы просто стал стратегом. Нужен был настоящий солдат, ненавидящий войну, который мог бы о ней рассказать, показать людям, насколько она уродлива и бесславна. Осознание того, что будущее будет именно таким, каким описывал его Карло, вселяло в людей ощущение безнадежности, отвратительного поражения. Хотелось остановить ход времени и сказать: «Нет! Будушее не будет таким! Мы искореним войны!»

Разумеется, было сделано уже достаточно шагов в нужном направлении. Принимались соответствующие законы, а тех, кто пытался этому помешать, кто старался сохранять враждебные настроения, с каждым днем становилось все меньше.

Карло проделал замечательную работу.

Но один момент все-таки тревожил специального советника Лайла Симса. Солдат перенесся во времени и оказался здесь. Это они знали наверняка.

И все же одна мысль не давала Симсу покоя и заставляла его читать молитвы, которые он придумывал, неожиданно для самого себя. Эта мысль заставляла его добиваться, чтобы все в мире могли услышать Карло…

Можно ли изменить будущее?

Или оно неотвратимо?

И мир, о котором рассказывал Карло, неизбежен?

Может ли случиться, что вся их работа будет проделана впустую?

Нет, этого не могло быть! Этого нельзя допустить!

Он снова вошел в зал и встал в очередь, чтобы опять подписать петицию, пускай и делал это уже в пятидесятый раз.

Ночь деликатных ужасов

«В суверенном штате Кентукки, – размышлял Кин Хукер, сгорбившись над рулем, – можно замерзнуть или умереть с голода, даже если твои карманы набиты деньгами».

Реймонд вскрикнул во сне на заднем сидении, Алма повернулась и поправила тяжелый плед, в который он был закутан.

– Как там Пэтти? – спросил Маккинли Хукер у жены.

Алма развернулась обратно, расправила плечи и вздохнула. Она смотрела вперед через лобовое стекло на пухлые хлопья снега, которые сплошной стеной падали на машину и тихо окутывали ее. Он повторил свой вопрос, она ответила, даже не посмотрев в его сторону:

– Еще спит. Бензина много у нас?

Он поморщился от ее манеры строить фразы. Это было единственным, что огорчало Кина Хукера в Алме. Но такую особенность легко можно было объяснить тем уровнем образования, которое она получила в Алабаме.

– Должно хватить до границы штата. В Индиане бензин дороже?

Алма пожала плечами и вернулась к созерцанию снежинок за окном. Реймонд заерзал на заднем сидении и подвинулся ближе к теплому телу малышки Пэтти. Они прижались друг к дружке, спасаясь от январского мороза, который кусал их, несмотря на работающий обогреватель.

– Чертова дорога! – пробормотал себе под нос Хукер. Двухполосная дорога была ровная, бетонированная, но ехали они на прискорбно низкой скорости. Холодный фронт резко спустился с севера ближе к вечеру, а вместе с ним прилетел и яростный ветер. Дороги почти встали, фуры переворачивались, то тут, то там попадались съехавшие в кювет машины. На каждом повороте какой-нибудь автомобиль увязал в снегу, пассажиры бросали его и шли пешком… никто никому не помогал, так как велик был риск застрять самим.

Теперь снегом завалило всю внутреннюю часть дороги, проехать на север штата можно было только по самому краю. Точно таким же манером на юг машины двигались по разделительной полосе.

У Маккинли Хукера страшно болела спина, а руки, которыми он сжимал руль, замерзли. В глаза словно насыпали песка, и постоянно пульсировало в висках.

Еще в самом начале вечера они съели все, что было в коробке для ланчей, а теперь часы на приборной панели показывали 2:25 ночи, и они понимали, что должны найти мотель, где можно переночевать. Кин был за рулем с утра, они всего несколько раз останавливались на заправках, и теперь его спина ниже лопаток, в районе поясницы, там, где находились почки, болела так сильно, что ему приходилось сгибаться над рулем, сутуля плечи и испытывая во всем теле ужасный дискомфорт, от которого у него не было возможности избавиться.

А метель все только усиливалась.

Машины, убирающие снег и посыпающие дорогу гравием, еще не выехали на работу, и вряд ли появятся до утра. Состояние дороги было просто ужасным. Всего одна полоса для движения, и та покрыта ледяной коркой, а с севера все время летел снег, и никто не мог сказать, сколько еще они смогут двигаться хотя бы с их теперешней скоростью пятнадцать миль в час.

Они должны были найти мотель. Чтобы поесть, согреть детей, поспать и набраться сил перед поездкой в Чикаго.

Они должны были найти мотель…

Он прогнал, отбросил от себя эту мысль, как дикая кобыла сбрасывает своего ездока. Потом посмотрел в зеркало заднего вида и понял