– Запрещено, что ли, прилично выглядеть? Но хорошо, сейчас побегу, надену какую-нибудь рвань.

– Да прах с тобой. Тогда уж уступлю тебе самца – он крупнее. Дамы решат, что принц – это ты.

– Вот это по-дружески! Вот спасибо! – Он подал мне руку, когда я полез на свою драконицу. – Только осторожнее. Она недавно с кладки.

– …платиновые яйца были? – спросил я, припоминая ночной разговор.

– Да было одно. Она с ним на целый месяц дольше, чем с другими, возилась.

– Да, еще… – Я привлек Терри и шепнул ему в самое ухо: – При драконах ни слова.

Он выпучил глаза, как будто никаких предупреждений нам не было, и расхохотался. Через минуту мы были уже в воздухе, и я не без неприязни заметил, как он теребит серебряную шею, что-то приговаривая при этом.

Вот уже семь лет как принцесса Анна находилась в заточении. Замок, в котором ей были отведены две комнаты, должно быть, находился в отдалении от столицы. Сюда пленницу привезли с повязкой на глазах и с опущенным на лицо капюшоном. Но, судя по виду из окна первой комнаты, здание было небольшим и, должно быть, служило для размещения егерей и челяди во время сезона охоты.

Уже через месяц после приезда Анне было сообщено, что она находится здесь по личному приказу королевы Джулии, законной правительницы Элатаса.

«Будь она проклята, – подумала женщина и несколько дней после этого не принимала пищу. – Собственная дочь! Ну конечно, ведь стоит только мне показаться в Танаталатесе, как миф о твоем „законном правлении" разлетится подобно пуху с одуванчика!»

Служанка, все время находящаяся около принцессы, оказалась веселой и общительной особой, с легким отходчивым характером. От нее Анна узнала, что в стране довольны правлением Джулии. Что троп она завоевала небывало, почти что без кровопролития. За несколько недель добившись покорности всех княжеств.

– Как это за несколько недель? – Такие сроки не укладывались в представление о войнах и сменах династий. Да и во все, чему ее когда-либо учили в Храме Огня или в том, ином, мире – имя которому Кармалон.

– А вот так, госпожа моя. – Служанка, видно, была рада-радешенька возможности поболтать. Она отложила в сторону пяльцы и дружелюбно посмотрела на даму. – Представьте – всего несколько человек погибли при покорении Восточного княжества. Да в стычках, когда деревня на деревню идут, больше народа гибнет и калечится, чем в Элосе в тот день. Князь Туверт, правда, погиб при пожаре, из окна выпал.

– Ты видела это?

– Видела. Гостила я в Элосе у старшенького.

– Кто ж теперь правит на Востоке? Сын Туверта?

– Нет. Детей у его сиятельства не было. Хи-хи. Таким не полагается детей иметь. Хи-хи. Он же… – Она долго не могла остановиться, заливаясь смехом. – Был племянник – Туим Морей.

– Морей?! Он княжит?!

– Да что вы так всполошились, золотая моя, не княжит, хоть наследником объявлен был. Не княжит. Виноват, значит, перед королевой оказался или перед мужем ее, он ведь тоже с Востока, служил Туверту. Я его часто видела – красавец…

– Как его имя?

– Трорнт. Карл Трорнт.

– О боже! – Анна села. – Дай воды.

– Сейчас, сейчас, моя яхонтовая. – Женщина подала с поклоном кубок и погладила принцессу по плечу.

– Где Морей?

– Да кто его знает. В Элосе теперь новый князь. Да не просто князь, бери выше – принц Кир! Родной брат королевы, Богом данной.

– Кирилл?!

– Кир!

Они помолчали. Служанка снова принялась за вышивку.

– Богом данная королева, – вслух рассуждала Анна. Ей очень хотелось сейчас назваться и посмотреть на реакцию этой добренькой клуши. Но кто может поручиться, что их не подслушивают? Может, уже сейчас войдет страж и заберет не в меру разговорившуюся надзирательницу, и тогда она уже ничего не сможет узнать. Толстуха казалась дурой, но действовать следовало осторожно и с умом.

– Богом посланная королева?

– А как же, когда Солнцеворот-живодер повелел сжечь ее трем драконам – как бы тремя княжествами. (Западное в опале было.) И сожгли! Вот страсти-то! Богом данную принцессу! При всем народе коленопреклоненном!

– Так уж и сожгли?

– Сожгли и пепел развеяли. Только восстала она тут же из чистого пламени! Сколько песен об этом сложено уже, страсть! Народищу-то было – тьма!

– Боже! – Анна опустила руки. Такого она никак не ожидала. – А Кир?

– Что Кир? Говорят, будто он во время боя в Элосе объявился, но я про то не знаю. Народ любит королеву и все, что от нее исходит. Даже я, полуграмотная женщина, почувствовала себя как бы частью легенды. Ведь Джулия как солнце, как его не заметишь?

– Значит, если кто-то более ее достоин править – думаешь, его не примут?

– Да кто ж? – всплеснула руками надзирательница. – Когда она – Феникс! Вы, моя алмазная, поди, песни слушать любите, помните, что бывает, когда посланник Богов власть в стране берет? Короли склоняются перед ним, прекращая раздоры. Драконы останавливают кровавые потехи.

Анна не знала, что и сказать, ведь если поверить этой женщине, то вряд ли ее присутствие в Элосе может как-то повредить Джулии. А раз так – не лучше ли написать ей прямо сейчас, подтвердив отречение от престола? Тем более что явилась-то она за похищенным Германом, а значит, должна продолжить свои поиски, а не сидеть здесь, изображая угрозу Трону.

– А в Западном княжестве так и продолжает править Эльлинсинг Красивый. Он во всех делах королевы помощник, первое лицо в государстве. Он один свой трон сохранил, да богатство, как водится, приумножил. Потому что с самого начала в Джулию поверил и ее сторону принял.

– А на Южном троне? – Принцесса продолжала обдумывать свои мысли.

– Горицвет – отец королевы. Только я его не люблю.

– Подай коготь, бумагу да драконью кровь для письма.

– Слушаюсь. Только мне, как бы это сказать, – не велено послания ваши передавать.

– Ничего. Это ты своим хозяевам отдашь. Они рады будут.

И Анна написала письмо, в котором обещала отречься от престола при свидетелях письменно и устно, произнеся все необходимые клятвы в обмен на свободу.

Но ни на следующий день, ни через месяц, ни спустя годы – ответа не было. Все те же стены, охраницы менялись, но принцесса уже перестала различать их лица. Она чувствовала, как проходит время, разматываясь, словно клубок, на конце которого ждет ее бесславная смерть.

Дежурный офицер подошел к Карлу Трорнту, когда тот уже прощался с рыцарями, участвовавшими в представлении королеве своих, только что закончивших рыцарские и воинские школы детей и молодых родственников. Беседа неожиданно затянулась, и Карл сам проводил гостей до дверей.