– Спасибо, – кивнул Жаворонок. – Останьтесь здесь.

С этими словами он развернулся и пошел ко второй группе.

– Это очень интересно, ваша милость, – заметил Лларимар. – Но я искренне не понимаю смысла.

– Я любопытен, – ответил Жаворонок.

– Прошу прощения, ваша милость, но вы не из любопытных.

Жаворонок продолжил идти. Все свои поступки он совершал в основном бездумно, но ощущая их правильность. Он подошел к следующей компании.

– Значит, это вы увидели преступника в коридоре? – спросил у них Жаворонок.

Мужчины кивнули. Один быстро оглянулся на дворец Милосердной. Лужайка перед ним теперь заполнилась пестрой толпой жрецов и слуг – как хозяйкиных, так и Жаворонка.

– Расскажите, что случилось, – потребовал Жаворонок.

– Мы шли по служебному коридору, – ответил один. – Нас отпустили на вечер, и мы собирались сгонять в городскую таверну, тут неподалеку.

– Потом увидели, что в коридоре кто-то есть, – подхватил другой. – Пришлый, не из наших.

– Опишите его, – велел Жаворонок.

– Здоровый мужик, – сказал один. Остальные кивнули. – В лохмотьях и с бородой. С виду – неряха.

– Нет, – возразил третий. – Одежда старая, но грязным этот человек не был. Просто неопрятным.

– Продолжайте, – кивнул Жаворонок.

– Так больно-то много и не расскажешь, – отозвался один. – Он напал на нас. Набросил пробужденную веревку на беднягу Таффа и мигом связал. Рарив и я побежали за подмогой. Беблин остался.

Жаворонок посмотрел на третьего мужчину.

– Ты остался? Почему?

– Помочь Таффу, конечно, – ответил тот.

«Лжет, – подумал Жаворонок. – Слишком волнуется».

– Серьезно? – произнес он, подступая ближе.

Беблин потупился:

– Ну, в основном. То есть там еще был и меч…

– О, точно, – спохватился другой. – Он бросил в нас меч. Престранная штука.

– Не выхватил? – уточнил Жаворонок. – Он именно бросил его?

Слуги затрясли головами.

– Он запустил им в нас, вместе с ножнами. Беблин его поднял.

– Я думал сразиться с ним, – объяснил Беблин.

– Интересно, – сказал Жаворонок. – Значит, вы двое остались?

– Ага, – поддакнул один. – Когда мы вернулись с подмогой, обойдя стороной эту бешеную белку, то нашли Беблина на полу, без сознания, а бедный Тафф… ну, он лежал по-прежнему связанный, хотя веревка уже не была пробужденной. Его проткнули насквозь.

– Вы видели, как он умер?

– Нет, – сказал Беблин, вскидывая руки, будто защищаясь. Жаворонок заметил, что одна рука у него забинтована. – Преступник вырубил меня, ударил кулаком по башке.

– Но у тебя же был меч, – напомнил Жаворонок.

– Слишком большой, чтобы воспользоваться, – ответил тот, глядя в землю.

– Значит, он запустил в тебя мечом, затем подбежал и ударил?

Слуга кивнул.

– А что у тебя с рукой? – осведомился Жаворонок.

Беблин замялся, спрятав кисть.

– Вывих. Ничего особенного.

– А при запястном вывихе нужен бинт? – удивился Жаворонок. – Ну-ка, покажи.

Мужчина колебался.

– Показывай, сын мой, иначе потеряешь душу, – проговорил Жаворонок, надеясь, что глас его звучит достаточно божественно.

Слуга медленно вытянул руку. Лларимар шагнул вперед и снял повязку.

Кисть была совершенно обесцвеченной, серой.

«Невозможно, – подумал потрясенный Жаворонок. – Пробуждение не делает подобного с живой плотью. Оно не может высосать цвет из живого существа – только из вещи. Из половиц, одежды, мебели».

Слуга отдернул руку.

– Что это? – спросил Жаворонок.

– Не знаю. Я очнулся, и она была такой.

– Ой ли? – бесстрастно осведомился Жаворонок. – И я должен верить, что больше ты не имел к этому ни малейшего отношения? Не сотрудничал с преступником?

Слуга вдруг упал на колени, залившись слезами:

– Прошу, повелитель! Не забирай мою душу. Я не самый хороший человек. Хожу по борделям. Жульничаю в игре.

Двое его товарищей ошеломленно вздрогнули.

– Но я ничего не знаю об этом убийстве, – продолжил Беблин. – Пожалуйста, вы должны мне поверить! Я просто хотел этот меч. Такой прекрасный черный меч! Мне хотелось извлечь его, взмахнуть им, наброситься на того человека. Я потянулся за ним и отвлекся, а тот напал на меня. Но я не видел, как он убил Таффа! Клянусь! И раньше никогда не видел этого злодея! Вы должны мне поверить!

Жаворонок выдержал паузу.

– Верю, – изрек он в итоге. – Пусть это будет предупреждением. Будь благочестив. Прекрати мошенничать.

– Да, мой повелитель.

Жаворонок кивнул, и они с Лларимаром оставили слуг.

– Я и впрямь себя чувствую богом, – заявил Жаворонок. – Ты видел, как я заставил каяться этого человека?

– Поразительно, ваша милость, – отозвался Лларимар.

– И что ты думаешь об их показаниях? Что-то странное все-таки происходит, согласись?

– Я продолжаю, ваша милость, недоумевать, с чего вы решили, что именно вам нужно вести расследование.

– Да мне и заняться-то больше нечем.

– Кроме того, чтобы быть богом.

– Эта роль переоценивается, – ответил Жаворонок, направляясь к последнему человеку. – Есть свои плюсы, но будни ужасны.

Лларимар тихо фыркнул, когда Жаворонок взялся за последнего свидетеля – жреца-коротышку в желтом с золотом одеянии. Тот был заметно моложе другого жреца Милосердной.

«Не выбран ли он из-за кажущейся невинности, чтобы лгать мне? – лениво прикинул Жаворонок. – Или я попросту фантазирую?»

– Что можешь рассказать? – осведомился Жаворонок.

Юный жрец поклонился.

– Я собирался исполнить мои обязанности – отнести в святилище, где хранятся отчеты, несколько пророчеств, которые изрекла госпожа. Вдали я услышал шум. Выглянул из окна на звук, но ничего не увидел.

– Где ты находился?

Юноша указал на окно:

– Вон там, ваша милость.

Жаворонок нахмурился. Жрец был на стороне дворца, противоположной той, где произошло убийство. Однако преступник вошел в здание именно оттуда.

– Ты видел вход, у которого злодей обездвижил охранников?

– Да, ваша милость. Правда, заметил их не сразу. Я почти отошел от окна, чтобы поискать источник шума, но в этот миг при свете фонаря у входа действительно увидел нечто странное: движущуюся фигуру. Тогда-то я и приметил лежащих стражей. Я решил, что они покойники, и испугался призрачного силуэта, который плыл между ними. Я завопил и бросился за помощью. К тому времени, когда на меня обратили внимание, фигура исчезла.