в Югославии продолжалась операция «Решительная сила». Югославская армия отважно приняла неравный бой против всей западной коалиции. Страны НАТО скрывало свои потери, лишь позже уточнилось, что у них погибли 31 самолет, 6 вертолетов, 45–47 крылатых ракет и других беспилотных летательных аппаратов. Но югославская система ПВО и силы ВВС были быстро подавлены, 6 самолетов уничтожили в воздухе, 70 на аэродромах, воздушные удары утюжили позиции зенитных ракет и артиллерии. Операция превратилась в односторонний расстрел государства и народа.

«Миротворцы» заявляли всему миру, что их оружие высокоточное, поражает только военные объекты и стратегическую инфраструктуру. Это было ложью. Бомбы и ракеты сносили жилые дома, заводы, фабрики, склады, вызвали лесные пожары. При бомбежке моста Грделичка клисура уничтожили проходивший по нему пассажирский поезд, а вместе с мостом возле Приштины разбомбили автобус с пассажирами. В Белграде были разрушены телецентр, телебашня. Поражались электростанции, страна осталась без электричества. Поражались нефтехранилища, а НАТО ввел блокаду на поставки в Югославию нефтепродуктов. «Высокоточные» ракеты угодили даже в посольство Китая в Белграде. Применялось и оружие, запрещенное международными конвенциями — кассетные бомбы, а также бомбы, начиненные обедненным ураном, токсичным и вызывающим радиоактивное заражение.

Народ сперва держался стойко. Молодежь вообще бросала вызов агрессорам. Ночью, в период бомбежек, выходила на улицы Белграда, демонстративно устраивала дискотеки. Даже вошли в моду майки с нарисованной на них мишенью. Дескать, бейте, мы вас не боимся. Но бравады хватило ненадолго. Удары продолжались, добавлялось лишение привычных жизненных удобств, света, тепла. А оппозиция совсем не случайно возбуждала ту же молодежь на акции протеста — теперь внушала: во всем виноваты Милошевич и его правительство. Бравада переходила в ропот. А главной целью операции как раз и была насильственная смена руководства Югославии, ее переориентация на Запад.

Командование НАТО не верило, что одни лишь бомбежки заставят Милошевича капитулировать. Планировалась сухопутная операция. В Албании и Македонии концентрировались войска для захвата Косово и Метохии. Вторжение намечалось на 12 июня. Разумеется, под маркой «миротворцев». Но Россию от участия в миротворческих силах упорно оттирали. Присутствия наших военных в Косово не желали. Там руководство НАТО намечало «свою» политику. Без русских свидетелей. В Москве знали об этих планах. А в военном командовании, среди дипломатов, в разведке, имелись честные люди, считавшие, что безоговорочно сдавать Югославию, сдавать интересы нашей страны на Балканах нельзя. Эту позицию занимали министр иностранных дел Иванов, его первый заместитель Авдеев, главный представитель Российской Федерации при НАТО генерал-лейтенант Заварзин, начальник главного управления военного сотрудничества министерства обороны Ивашов. Им удалось склонить на свою сторону Ельцина.

Было решено, невзирая на позицию НАТО, все-таки направить наши войска в Косово. Для этого ключевое значение имел аэропорт «Слатина» в Приштине. Предполагалось занять его и перебросить туда несколько полков ВДВ. Если войска НАТО нападут на них, провести блиц-переговоры с Югославией, заключить с ней союз и дать отпор интервентам. Военные специалисты считали, что успех был бы гарантирован — американцы и их союзники вообще не рассчитывали на боевые действия, а только на прогулку, оккупацию. НАТО будет вынуждено возобновить переговоры, теперь уже и с Югославией, и с Россией.

Но у плана нашлись и серьезные противники. С одной стороны, уполномоченный по урегулированию в Югославии, Черномырдин. С другой — начальник Генштаба Квашнин. Он вошел во вкус присутствовать на встречах и совещаниях с натовскими коллегами, сам себя начал ставить в один ряд с ними. Как Черномырдин, так и Квашнин категорически не желали портить отношения с Америкой и Европой. Но Ельцин все же поддержал сторонников операции, только разрабатывали ее в глубокой тайне, даже от «своих» высокопоставленных лиц. В мае 1999 г. майор Юнус-Бек Евкуров с 18 бойцами спецназа ГРУ получили совершенно секретное задание: скрытно проникнуть на территорию Косово и взять аэропорт «Слатина» под контроль. Действуя под различными легендами, отряд задание выполнил. Как — неизвестно, данные до сих пор строго засекречены.

А положение Югославии ухудшалось. При бомбежках погибло 249 военных, 22 полицейских. Число жертв среди мирного населения, по разным данным, составило от 500 до 1700 убитых, до 10 тыс. раненых, в том числе немало детей, трое были убиты еще не рожденными, в утробах матерей. Многие города остались без воды, электричества, без топлива, тысячи людей — без крыши над головой, сотни тысяч — без работы. Страна была на пороге экологической катастрофы. 3 июня, вопреки прогнозам НАТО, Милошевич сдался, принял американо-британский проект «урегулирования». Срок ввода западных войск в Косово был оставлен прежним, 12 июня. Но и план ввода туда русских войск был запущен в действие.

10 июня бригада ВДВ, входившая в состав SFOR, миротворческого контингента в Боснии, получила приказ подготовить отряд из 200 бойцов и механизированную колонну для марш-броска. О целях личный состав не знал, только командиры. 11 июня отряд рванул к границе с Югославией. Опознавательные знаки сменили на KFOR — как обозначались миротворцы в Косово, на машинах и БТР вывесили российские флаги. НАТОвское командование ни о чем не подозревало, колонна беспрепятственно покинула Боснию и помчалась по Сербии. Руководили операцией генерал-лейтенант Заварзин и командир бригады Николай Игнатов. Но вскоре с Заварзиным связался начальник Генштаба Квашнин, приказал немедленно разворачивать батальон назад. Тот позвонил непосредственному начальнику, Ивашову, который напомнил — решение на операцию принял Ельцин, Верховный Главнокомандующий. Заварзин отключил мобильный телефон, на дальнейшие попытки Квашнина вызвать его на связь не реагировал.

Сербы при виде колонны не верили своим глазам, плакали от счастья, закидывали колонну цветами, выносили угощения. Но надо было успеть, батальон мчался дальше. По пути стали попадаться югославские части, отступающие из Косово. А в 2 часа ночи 12 июня, преодолев 600 км, десантники достигли Приштины. Встречать вышло все сербское население, праздновало — русские нас не бросили, пришли! Колонна прибыла в аэропорт, бойцы заняли круговую оборону, выставили блокпосты. Задачу выполнили в 7 часов утра. Вовремя. В 11 часов появились британские машины с солдатами и танки. Недоуменно остановились — застать здесь русских они никак не ожидали.

Английские десантные вертолеты пробовали приземлиться на аэродром, но русские БТР маневрировали и не давали им сесть. Британский генерал Джексон вышел впереди танковой колонны, стал жестами звать ее за собой, чтобы двигалась, не обращая внимания на наших десантников. Но старший лейтенант Яцыков потребовал от него остановиться, угрожая оружием. Десантники взяли танки в прицелы гранатометов. Джексон связался с командующим войсками НАТО в Европе, американским генералом Кларком. Тот в ярости требовал взять аэропорт. Участник событий Джеймс Блант описывал: «Прямым приказом генерала Уэсли Кларка было „подавить их“. Кларк использовал необычные для нас выражения. Например, „уничтожить“. Для