А в самом центре высились серые каменные глыбы, окружавшие почерневший клок земли.

Даже сквозь кристалл Фэллон ощущала отголоски отгремевшей битвы между двумя силами: тьмой и светом.

Издалека долетали пение птиц, шорох ветра в траве, эхо пустых пространств.

Спустя пару минут выжженный круг земли вздрогнул, запульсировал, забился, словно черное сердце. Все звуки тут же стихли, уступив карканью ворон. Их стая закрыла небо. Лес потемнел, когда между деревьями начали просачиваться струйки тумана. Они ползли, как щупальца, как змеи, стягиваясь к каменным глыбам.

Из непроглядной мглы, из тумана раздался шипящий голос:

– Мое. – Это слово потянулось к Фэллон, цепляясь за нее, точно когтями. Голос в глубине хрустального шара, голос в ее сознании произнес: – Приди ко мне.

От страха кровь застыла в жилах. Когти пронзили кожу, породив острую боль вперемешку с темным наслаждением. Фэллон покачнулась, ощущая, как внутри нее что-то забилось. Что-то горячее и скользкое. Она содрогнулась, сопротивляясь, – напуганная, неуверенная. Возбужденная.

Если оказаться там, то можно будет узнать больше, почувствовать больше, увидеть больше.

Круг выжженной земли запульсировал чаще, в такт ее сердцу. Карканье ворон стало громче. Свет же померк, потускнел, превращаясь во тьму.

С ужасом Фэллон отдернула руку, едва не вскрикнув, когда когти оцарапали тыльную сторону ладони.

– Нет! – Она перевела дыхание. – Нет, я не приду к тебе. И заберу то, что получено обманом. Возвращайся в ад!

Тот же инстинкт, что помог создать огненный кинжал, подсказал выплеснуть внутренний свет через хрустальный шар. Вороны забились и попадали на землю. Тьма с шипением отпрянула.

Фэллон медленно сделала пару шагов назад, обернулась и увидела застывшего в дверях Маллика. Он держал меч.

– Я не хотела…

– Что ты натворила? – требовательно спросил наставник. – Ты вошла внутрь шара?

– Нет! Нет, клянусь. Я просто хотела взглянуть на первую завесу. Это место являлось мне во снах. Оно пустует сейчас, но не умерло. Свет и тьма до сих пор сражаются. Тьма победила и потянулась ко мне… – Фэллон посмотрела на руку: на коже не осталось и следа царапин. – Заговорила, вцепилась когтями. Тогда я почувствовала… – Стыд накатил вместе с раскаянием. – Тьма заставила меня почувствовать…

– Я все понимаю, – кивнул Маллик и убрал меч в ножны. – Соблазн – сильное оружие. Ты отказалась от него и восстала, уничтожив вестника. Но ты уверена, что не поддалась, не шагнула туда, хотя бы на секунду, ненамеренно?

– Уверена. Хрустальный шар принадлежит мне. Как бы ни была сильна тьма, она не может затянуть меня внутрь помимо воли. На мгновение я почти уступила, захотела туда отправиться, но не сделала этого. Как ты узнал, что мне нужна помощь?

– Ты позвала меня, мысленно. Я всегда явлюсь, если понадоблюсь тебе.

– А ты тоже можешь меня позвать?

– Да.

– Значит, и я тоже всегда явлюсь, если понадоблюсь тебе.

– Ты отлично справилась, – мягко произнес Маллик, кладя руку на ее плечо. – Теперь идем на кухню, после такого испытания неплохо бы поесть. А потом – за работу.

– Я голодна, – кивнула Фэллон. – И уже готова посвятить время смешиванию зелий вместо… Ты это слышишь?

– Слышу что?

– Что-то вроде пения. Может, феи решили нас навестить? Только…

– Это не феи.

– Действительно, не совсем похоже, – согласилась Фэллон. Мелодия переполняла ее, звенела внутри. – Но очень красиво.

Ничего больше не говоря, она вышла из спальни и пошла в сторону мастерской. Маллик последовал за ученицей.

Ее же словно звали тысячи хрустальных голосов, нежно и музыкально. Скорее приглашая, чем настаивая.

Двери запертого шкафа были распахнуты настежь. Внутри сиял и пульсировал свет, как за несколько минут до того пульсировала оскверненная тьмой земля.

– Ты открыл его? – спросила Фэллон.

– Нет. Ты.

– Но как?

– Отвергнув соблазны тьмы. Выбрав честь и приняв свою судьбу. Теперь возьми то, что принадлежит тебе по праву, дитя.

Чувствуя, как сердце грохочет в груди, Фэллон приблизилась к шкафу. В самом центре сияния лежала толстая книга. Обложку покрывали магические символы. Именно от фолианта и исходила мелодия, похожая на песню арфы и перезвон колокольчиков. Этот зов будил что-то в душе.

– Она теперь моя?

– И книга, и все, что в ней, если ты примешь этот дар. Здесь твоя стезя снова разветвляется, Фэллон Свифт. Решение остается за тобой.

Внутри нее, над ней, сквозь нее звенела, билась, звала мелодия.

Избранная, спасительница мира шагнула в свет и взяла книгу.

– Надо же, совсем легкая.

«О, дитя, как же ты ошибаешься, – подумал Маллик. – Груз ее под силу вынести лишь величайшим».

– Древнее пророчество гласит: И откроет дева Книгу заклинаний. И все, что в той книге, станет доступно ей. Знания же откроют путь к Колодцу света. Там она возьмет щит и меч, выкованные светом, закаленные пламенем. Так явится Избранная.

Фэллон открыла книгу.

Мелодия зазвучала громче, превратилась в громовой многоголосый хор. Страницы зашелестели от невидимого ветра, теплого и непослушного, несущего запах земли и моря, цветов и трав. На последнем листе вспыхнул огонь. И написал имя Фэллон.

Сила окутавшей ее магии выбила из легких весь воздух. Магия была повсюду.

Внутри и снаружи, сверху и снизу.

Фэллон запрокинула голову, закатила глаза и раскинула руки, впитывая разлитую мощь, вбирая свое наследие.

Как и в ночь рождения Избранной, небо прорезали молнии, а деревья закачались от ураганного ветра. Мелодия нарастала, звеня набатом в теплом бушующем воздухе. Сквозь окно в крыше были видны вспышки света.

Когда буря закончилась, когда мелодия утихла, Фэллон закрыла книгу.

– Столько всего сразу.

– Каждое когда-либо написанное, произнесенное или наложенное заклинание. Темное и светлое, злое и доброе. Теперь все они принадлежат тебе. Это знание и ответственность за него принадлежат тебе. Это великий дар и еще более великая ноша. Другие могут открыть книгу, но она не заговорит с ними.

– Мой родной отец заплатил огромную цену, чтобы я сейчас стояла здесь. Всему есть цена, и мне это прекрасно известно. Но также известно, что цена, которую отказываются платить, гораздо выше. – Фэллон отложила фолиант, не снимая руки с обложки. – Вначале эта книга была твоей.

– Нет, никогда она не принадлежала мне, – покачал головой Маллик. – Я помогал создавать ее и оберегал очень долгое время. Таков был мой долг. – Он положил свою ладонь поверх руки ученицы. – Ты войдешь в Колодец света, Фэллон Свифт?