Может, убили уже?..

Нет. Не может. Гэри с удвоенной скоростью пополз вдоль стены и, когда обнаружил еще одно – темное – окно на другой стороне, без колебаний посветил в него фонариком. Ослабленный пылью на стекле, луч выхватил из мрака кровать, стол, стул. Через дверной проем из коридора поступал слабый мерцающий свет – очевидно, от свечи. Гэри быстро обогнул еще один угол, чтобы заглянуть в следующую комнату.

Да только…

В тыльной части дома не было никаких окон. Луч фонарика уперся в сплошную бревенчатую кладку, обращенную к скальной стене каньона. Гэри усилием воли взял себя в руки и вернулся обратно ко входу в дом, стараясь не высовываться из тени.

Где-то в конце дороги грохнул выстрел.

Они еще и стреляют?

Очевидно, домочадцы нашли Рейна.

Догадка ударила под дых; первым порывом было побежать и проверить, нельзя ли чем-то помочь другу.

Еще выстрел.

Почему два? Ведь Рейн уже убит? Впрочем, сейчас некогда сидеть и раздумывать. Надо искать Джоан, хотя как ее отсюда вывезти, он не имел понятия.

По-видимому, он здесь совершенно один. Все домочадцы побежали смотреть, что взорвалось. Даже если кто-то остался в доме, Гэри шел не с пустыми руками, он мог обезвредить… нет, убить любого, вставшего на пути. Настало время действовать.

Входная дверь была прикрыта. Гэри положил фонарик на землю, рывком распахнул дверь и ворвался внутрь, обеими руками подняв монтировку для удара.

Его наблюдения подтвердились – в комнате никого не было. На крюке у двери висел фонарь, еще один был подвешен на крюке побольше у другой двери с противоположной стороны. В середине комнаты стоял круглый стол, на котором лежала большая черная Библия. Все стулья были отодвинуты к стене, на них стояли ящики с молитвенными свитками.

В воздухе стоял сосновый аромат – тот же самый, которым пахли пожары в общежитии и библиотеке. Если бы Рейн не угадал этот запах, Гэри сейчас здесь не было бы; он мысленно поблагодарил друга за хорошую память.

А если Джоан здесь нет?

Тогда Рейн и Стейси погибли ни за что.

От этой мысли вскипела злость. Готовый снести голову любому, кто ему помешает, Гэри пробежал через комнату и чуть не зацепился за ведро у противоположной двери, наполненное густой черной жижей. Едва успев отметить про себя, что это, наверное, и есть тот самый деготь, Гэри оказался в коротком коридорчике и заметил темную комнату, которую увидел снаружи, – похоже, кухню. Однако в задней части дома была еще одна комната, открытый дверной проем которой светился зыбким светом. Гэри поспешил туда.

И увидел Джоан.

Девушка лежала на кровати посреди каморки без окон, отвернувшись от двери. В ужасном состоянии – полуодетая, щеки, шея и плечи облеплены подсохшей рвотной массой, лицо красное и опухшее, – но живая, и как только появился Гэри, из ее глаз хлынули слезы. Хотя Гэри тоже не мог сдержать слез, времени на сантименты не оставалось. Он подскочил к кровати и начал терзать узлы на толстых веревках, затянутых так плотно, что нельзя было просунуть и палец.

– Надо уходить, – пробубнил он. Не зная, что еще сказать, он попросту повторил еще раз: – Надо уходить отсюда.

– Как… – попыталась выговорить сквозь слезы Джоан, но вместо слов изо рта у нее вырывались икающие всхлипы. – Как ты меня нашел? – Она шумно втянула воздух носом. – Где мы?

– Долго рассказывать. Мы на ранчо в природном заповеднике посредине пустыни. И нам надо отсюда срочно сваливать. Домочадцы могут вернуться в любую минуту.

Гэри пожалел про себя, что не захватил нож или не отрастил ногти подлиннее. Он все еще без особого успеха возился с первым узлом.

– Какой сегодня день?

Ее одурманили. Гэри мысленно выругал себя за то, что не предвидел столь очевидного расклада. Он наконец начал распускать первый узел на левой руке Джоан. Хоть бы она не потеряла способность идти. На себе он ее не дотащит.

Разум торопился, перескакивая с одного на другое двадцать раз в секунду. Гэри развязывал веревки и одновременно прикидывал, как выйти из каньона незамеченными. Добраться до машины Рейна скорее всего не получится, интересно, какое расстояние до научной станции, и долго ли придется там прятаться, пока кто-нибудь не явится ее открыть. Не стоит ли сказать Джоан, как он ее любит? В фильмах, когда спасают любимых, герои обычно признаются в любви и целуются. К сожалению, здесь не тот вариант – девушку вырвало, от нее плохо пахнет. Гэри пытался дышать поменьше, чтобы самого не стошнило.

И тут у дома раздался шум.

Чей-то голос:

– Руфь!

Отец.

Гэри на секунду застыл и с удвоенным упорством потянул за узлы. Волокна веревки прокололи указательный палец – он не обратил внимания.

– Руфь!

Голос стал громче.

Гэри почувствовал, как напугана Джоан, но сам вдруг успокоился. Кому-то же надо сохранять трезвость мысли! Он сосредоточился на непосредственной задаче и наконец распутал целый виток, высвободив конец веревки. Обоим хватило ума сохранить молчание. Гэри развязал руки девушки, потом правую ногу, она сама сняла веревки с левой, быстро села на кровати, потом встала. Уголком простыни Джоан обтерла подбородок, губы, шею, плечи. Гэри стащил с себя футболку и надел на Джоан. Футболка была коротковата, девушка оттянула ее нижний край руками.

Вместо поцелуя Гэри обнял подругу.

– Я тебя люблю, – прошептал он.

– Я тебя тоже люблю.

– Руфь!

Отец вошел в дом.

Гэри схватил монтировку. Пора убираться отсюда – сейчас или никогда. Они, конечно, могли спрятаться в одной из комнат, но их быстро найдут, а если к тому времени вернутся домочадцы, о бегстве можно будет забыть.

Гэри выглянул из-за угла. В коридорчике никого не было, и он, повернувшись, молча поманил Джоан за собой. Все еще натягивая край футболки, она подошла к нему и…

…взвизгнула.

Гэри крутнулся на месте.

Посредине коридора стоял Отец. Гэри не приходилось видеть столько холода в глазах человека. Как он успел вернуться сюда так быстро? Словно возник из ниоткуда. Разряд страха пронзил Гэри. Интуиция вопила – беги вон из комнаты, захлопни дверь, но когда Джоан вскрикнула еще раз, наваждение рассеялось, сменилось яростью. Это – тот, кто похитил его девушку, кто в ответе за смерть Рейна, Стейси, Брайана, Тери Лим, родителей Джоан и бог знает скольких еще людей. Злобный ублюдок, чьи лживые проповеди загубили жизнь сотен человек нескольких поколений.

– Господь поразит вас! – воскликнул Отец густым басом.

Гэри бросился на него.

До последнего мгновения он не знал, что будет делать. Просто занес монтировку и устремился вперед, намереваясь вышибить гаду мозги.