– Так просто? – восхитилась я.

– Гениальные открытия, как правило, элементарны, – снисходительно улыбнулась Юля, – на словах это звучит просто, на деле получалось сложно. Из всех пациентов хорошо реагировала лишь Галина, у остальных двух мужчин и одной женщины ничего не получалось. К сожалению, Сережа умер. После его кончины продолжать исследования не стали, лаборатория существовала лишь благодаря энтузиазму Козлова. Незадолго до его кончины погибла пациентка, больных осталось трое, их отправили по домам. Я нашла адрес Юдаевой и поехала к ней.

– Думаю, Киселева пришла в восторг, узнав, что вы хотите забрать Галину, – предположила я.

Юлия поморщилась.

– Да уж! Она даже не спросила, куда и зачем поедет Галя, все уточняла: «Мне не придется платить денег? Вы ее точно не вернете?»

– Интересно, какая судьба ждала Юдаеву после того, как «Кротова» станет ненужной? – резко спросила я.

Юля замотала головой.

– Ничего плохого. Я поработала с Галей, подселила к ней личность Кротовой, Юдаева отлично отозвалась на это, она стала Еленой, не играла роль, а ощущала себя первой женой Моркова. Меня попросили погрузить Юдаеву в сон, за ней приехала машина, двое мужчин унесли ее. Больше мне ничего не известно.

– И вы не заволновались? Не стали спрашивать о судьбе пациентки? – возмутилась я. – И как смогли справиться с задачей технически? Вы не врач, не дипломированный психолог.

Юля потупилась.

– Вера Кирилловна пообещала мне позаботиться о Гале. Я знала, что Морковкина не обманет, Юдаевой лучше с ней, чем дома, где ее заперли в комнате и швыряли туда два раза в день миску с едой. Я только предупредила, что методика не дает стопроцентной гарантии, Галя может выйти из образа.

– Что и случилось на пару мгновений, когда Тимофей загремел таблетками «Викарила», – сообразила я. – Юдаева на секунду вышла из роли и назвала свои лекарства. Теперь понятно, почему «Эстер» ломала пальцы в момент моей беседы с Еленой, которая произносила лишь «да»: она опасалась непредсказуемой реакции больной женщины. Неужели она не позвонила вам, не спросила, что делать? Не пожаловалась на то, что Кротова «исчезла»?

– Вера Кирилловна звонила, – нехотя призналась Юля, – я ей ответила: «Все. Больше Галина не сможет быть Еленой. Она ушла в себя и не вернется. Так произошло и с той, другой пациенткой. Сначала полное перевоплощение, затем долгий сон, эмоциональная недоступность, неадекватность и скорая смерть. Что-то Сергей не учел. А если вернуться к вашему вопросу об отсутствии у меня диплома врача, то скажу: да, я не училась ни на психотерапевта, ни на психиатра. Но общение с Козловым дало мне больше, чем сидение на лекциях и семинарах. Сергей преподал мне практические навыки, я могу загипнотизировать человека и легко справилась с Юдаевой, потому что уже проделывала с ней разные манипуляции под руководством Козлова. Меня удивило другое: откуда Вера Кирилловна узнала про Юдаеву? Хотя Морковкина часто посещала сына, наверное, услышала разговоры про отделение Сергея, профессор охотно рассказывал про свои исследования, он был по-детски откровенен.

Я заморгала.

– Юля! Значит, ты была в курсе всего замысла? Внушила больной женщине историю про падение в ущелье, обслуживание клиентов в публичном доме, службу в нарколаборатории? Ну-ка отвечай. Кто был автором сценария? Вера Кирилловна или Эстер?

– Морковкина, – прошептала медсестра, – Эсте слабо, она лишь изображала то, что ей приказывала мать Тимофея.

Велев Юле никого не впускать в квартиру и самой не выходить ни при каких обстоятельствах, я вышла на улицу и стала ловить машину. Метро уже закрыто, придется ехать на квартиру Тани Михайловой на такси.

Около четверти часа мне пришлось прыгать на холоде – водители всех подъезжающих машин выглядели на одно лицо: черноволосые, черноглазые, они приоткрывали дверь и, поблескивая золотыми зубами, радушно предлагали:

– Дэвушка, а дэвушка, садысь, много денег не возьму, красавицам скидка.

Но я боялась оказаться наедине в ночной час с такими ребятами и в конце концов дождалась ржавую «Волгу», которой управлял сильно «хекающий» полный блондин с носом-картошкой.

Дребезжа всеми частями умирающего от старости организма, некогда самый престижный автомобиль СССР, обладать которым мечтало почти сто процентов населения, покатил по дороге. Из сиденья торчала пружина, довольно чувствительно впившаяся в мою филейную часть, по салону плыл сильный запах бензина, печка в колымаге работала еле-еле, дворники двигались словно рыбы, хлебнувшие снотворного, а вдобавок к этому из какой-то щели на меня сыпался мелкий снег, но я не замечала неудобств. В моей голове возник вопрос, ответ на который я не могла найти. Если Тима Моркова выписали в субботу вечером, то как он мог в четверг сидеть у нас в офисе? Или Юлия перепутала день?

Я упорно искала ответ на эту загадку и все яснее понимала: никто актера из «Созвездия» в середине недели не выпускал, Юля не лгала и не ошибалась, Тим Морков покинул клинику в первый выходной. И я, кажется, догадываюсь, куда он отправился. Помните загадочную фразу шофера «внучка не домик»? Юлечка не могла понять, о чем толковал водитель, а я сообразила. «Домик» – так москвичи ласково зовут аэропорт Домодедово, а «внучка» – Внуково. Вера Кирилловна поторопила копушу, а тот ответил пассажирке: «Внучка не домик», – то есть Внуково не Домодедово, оно расположено близко, нечего волноваться, времени много, успеем к самолету.

Около шести утра меня потрясли за плечо. С трудом разлепив глаза, я увидела Роберта, того самого, что торгует маслом в виде свечи через Интернет.

– Можно взять кастрюлю? – спросил он.

– Какую? – ничего не понимая, задала я вопрос.

Роберт начал размахивать руками.

– Эмалированную, она шла в комплекте с самопломбирователем зубов. Зоенька хотела ее без спроса увезти, но я решил у тебя осведомиться.

Я села на диване.

– Зоя уезжает?

Роберт потупился.

– Она уже у меня. Мы полюбили друг друга, встретились два одиночества. Зоенька замечательная женщина, хозяйственная, умная, сексуальная, мне давно пора жениться, между прочим, у меня своя квартира и машина. Так как, отдаешь кастрюлю? Имей в виду, на следующий день после твоего вмешательства в рот Зоечки у нее так все заболело! Пришлось нам ехать в платную клинику! Слышала бы ты, как ругался дантист, кричал: «Этой Тане надо руки оторвать! Ну и дура! Купила в Интернете такую гадость!» Мы отдали за прием деньги, и я их с тебя не требую, но кастрюлю подари Зое в качестве компенсации за свою тупость.

Меня охватило возмущение.

– Может, я и сглупила, но Зоя сама захотела первой опробовать самопломбирователь!

– А если Зоинька попросила бы ей ногу отрезать, ты взялась бы за пилу? – напал на меня Роберт. – Это ты виновата! Так отдашь горшок?