положение. — Тебе нельзя еще делать резких движений. Я обработал твои раны, но это не отменяет повреждений из-за нарушения духовного контракта. Пленник тоже цел, мы его связали.

Свои. Он среди своих. Наиль невольно немного расслабился, как вдруг еще одно воспоминание заставило его вздрогнуть.

— Трош, — хрипло простонал юноша пересохшими губами, оттолкнув руку Симы и все же поднявшись с набросанных в кучу камышей.

Закрывший его собой вор лежал рядом, на животе. Вся его спина представляла собой ужасающее зрелище. Как он до сих пор дышал — было неясно. Наиль, перебарывая поселившуюся в его теле боль и слабость, стал доставать из пространственного кармана разнообразные зелья. Там были поддерживающие, кроветворящие, предотвращающие заражение, несколько порошков для предотвращения лихорадки и… препятствующие регенерации. Магическим зрением Наиль видел, что в спине вора присутствуют многочисленные мелкие осколки наконечника стрелы. Они перебили ему позвоночник, раскрошили местами ребра, повредили легкие и задели правую почку. Несколько мелких осколков добралось до кишечника, что могло привести к мучительной смерти. Его срочно требовалось лечить, но вместе с тем, спасительные зелья не должны были ускорять регенерацию. Если раны заживут до извлечения мелких осколков, вор останется инвалидом на всю жизнь.

Юноша аккуратно уложил Троша на левый бок, где не было травм, после чего стал вливать в него зелья. Спину он покрыл вонючей обеззараживающей мазью, но этого все еще было недостаточно. Впрочем, благодаря действиям молодого человека, Трош вскоре пришел в себя.

Первое, что увидел вор после пробуждения — это покрытое засохшей кровавой маской лицо Наиля.

— Ты… Мы живы.

— Да. Благодаря тебе.

— Я не чувствую ног… Ничего не чувствую.

— В тебя попала стрела с разрывным наконечником, — пояснил Наиль, изучая расположение осколков.

— Я парализован? Ответь. Я — калека?

— Так и есть, — прозвучал над их головами голос Берка.

Только сейчас Наиль удосужился осмотреться. Его окружала двенадцатая рота. Выжила едва ли половина… Но все, кто выжил, смотрели на юношу странными взглядами. Парни выглядели уставшими и павшими духом. Когда юный убийца смотрел на них — они отводили взгляды.

— Нил, ты должен объясниться. Я дал тебе клятву, так что не смог… Они думают, что ты хальминский шпион, — проговорил Сима. — Даже связать тебя хотели, но я не дал. Меч отнять попытались, но он молнией шарахнул.

— Ты прав, нужно объясниться… Что касается клятвы — я освобождаю тебя от нее. В ней нет больше никакого смысла.

— Он не шпион, — хрипло усмехнулся Трош, после чего серьезно взглянул на окровавленного юношу. Когда Сима обрабатывал раны друга, то снял с него превратившуюся в лохмотья рубаху, а штаны разрезал в месте попадания стрелы. Вид у Наиля был весьма потасканный. — Нил, ты ведь мастер смерти, ты знаешь, что нужно делать, верно?

— Я не стану убивать тебя, — холодно ответил Наиль.

— Но…

— Ты можешь мне просто поверить? Я могу все исправить…

— Нил, — вновь прервал юношу Берк.

Наиль со вздохом обернулся, после чего вытащил из пространственного кармана свой статусный жетон и швырнул его сержанту. Берк снял с шеи свой медальон-артефакт, которым стал проверять информацию в жетоне. Постепенно его лицо менялось, а глаза расширялись от шока.

Наиль, воспользовавшись минуткой покоя, вытащил флягу с водой и принялся смывать с лица засохшую корку крови.

— Это шутка такая? — выдавил из себя пораженный Берк. Внимательно наблюдавшие за всем солдаты ловили каждое слово и каждый жест Берка. Им было любопытно, что за тайну скрывает десятник Нил. — Но что ты делал среди нас? Зачем ТЕБЕ это нужно?

— Я…

Наиль не успел ответить. Неожиданно жетон мелко завибрировал, после чего испустил яркий луч, быстро преобразовавшийся в фигуру генерала Дарнака. Юноша немедленно отбросил флягу с водой и подхватился с места, встав по стойке смирно с заложенными за спиной руками. То же самое сделали Берк и солдаты.

— Какого дьявола ты творишь, Фантом?! — рявкнул Дарнак, не дожидаясь положенных по уставу приветствий.

Этот крик посеял настоящий хаос среди «сослуживцев» Наиля, а сам же парень, боясь в гневе наговорить генералу опасных вещей, отключил эмоции, потому стоял с безразличным выражением лица, прямо глядя на командующего Восточной Армией.

— Докладываю генералу. По пути к месту назначения двенадцатая рота, в состав которой я временно включен, попала в засаду. Чтобы дать возможность спастись составу боевого подразделения, а также дать возможность штабу отследить наше местонахождение, я принял решение нарушить один из духовных договоров, основная цель которого уже была выполнена. О возможности связи через статусный жетон мне было неизвестно.

На нарушителя духовного контракта накладывалась метка, по которой его можно было выследить. Сейчас Наиль представил все так, словно эта метка была необходимым и важным решением, способом дать союзникам знать, где именно находится попавшее в беду подразделение.

— Хватит юлить, чертов мальчишка!

Генерал взревел так громко, что все присутствующие пехотинцы невольно вздрогнули и втянули головы в плечи. Все, кроме Наиля, спокойно принявшего на себя бурю ярости Дарнака.

— Я тебе что приказал? А? Каков был приказ?!

— Совместно с двенадцатой ротой проследовать до места засады. После начала боя покинуть двенадцатую роту для захвата и доставки командира засадной группы хальминцев в Восточную Заставу.

— И что ты сделал? А?

— Основной приказ выполнен, цель успешно захвачена. Запрета на спасение двенадцатой роты не поступало.

Повисла гнетущая тишина. Генерал посмотрел в ту сторону, куда указывал Наиль. Там действительно находился связанный хальминец в офицерской форме.

— Что же…. — произнес Дарнак после пары минут размышлений. — По крайней мере, ты догадался все-таки выполнить приказ. Но мне нужны объяснения, парень. Почему ты отступил от моих инструкций? И отключи чертову блокировку эмоций!

Наиль послушался Дарнака. Эмоции вернулись и накрыли его с головой. Этот человек послал на убой сотню человек без всякой необходимости! Да, они преступники, каторжане, но по большей части это отличные ребята, пусть и с несколько искривленным восприятием жизни!

— Почему? Вы на самом деле задаете мне этот вопрос? — через зубы прошипел юноша. — Вы, боевой офицер, поднявшийся с низов, не понимаете этого? Меня поместили в двенадцатую роту для обучения дисциплине и уставу. С этой задачей я справился за несколько дней, а потому дальнейшее мое нахождение в этом подразделении было не обязательным. Однако вы меня оставили в роте, где мне пришлось изо дня в день жить рядом