— Он говорит про какой-то корабль или лодку, — морщился один всадник. — Или о том и другом разом? Люди с корабля в лодке? — задал он вопрос мужику.

— Так что ты хочешь сказать, деревенщина? — прикрикнул на рыбака другой дружинник. — Говори по-немецки, свиная голова!

— Эй, Конрад! — рассмеялся второй воин. — Ты забыл, что требовал наместник? Относись к эстам повежливее, если не хочешь в каменоломню!

Трое всадников дружно грохнули со смеху. Конрад озадаченно поскрёб в затылке и уныло посмотрел на растерянного эста:

— Давай, проклятый язычник, выкладывай! Только помедленнее, я тебя ни черта не понимаю.

Спустя некоторое время тот эст уже нахлёстывал лошадёнку, что тянула телегу, в коей тряслись пятеро мужчин. Немцы, по указанию жителей деревеньки, поймали троих незнакомцев на ближайшем к поселению холме, а двоих — в одном из домишек. По-немецки никто из пленников не говорил, а другого языка дружинники не знали. Потому они от души наваляли незнакомцам. А теперь гостей везли в Аренсбург к наместнику.

Через пару часов, когда в замке Аренсбурга Белов вместе с Бруно Ренне и Йоргом Виллемсом обсуждали вопросы о возможности привлечения немецких переселенцев через польские земли, в дверь кабинета постучали. Караульный дружинник доложил о прибытии четверых рейтар со схваченными врагами.

— Герр Брайан! Мы поймали пятерых лазутчиков! — Конрад, один из лучших дружинников острова, впихнул в кабинет двоих мужчин. — Они высадились с корабля на западном побережье и прятались в рыбацкой деревне.

Те выглядели довольно жалко, показывая свою полную безобидность. Белов поднял одну бровь, глянув на Конрада, и кивнул на их помятые физиономии.

— Пока они мямлили что-то в своё оправдание, у ребят не выдержали нервы, — пояснил немец.

Это объяснение полностью удовлетворило Белова, и он приказал привести рыбака. Того немедленно стянули с телеги, всё ещё стоявшей во дворе, и привели к наместнику. Испуганно озираясь, эст вошёл в кабинет, невесть чего ожидая. Ангарский наместник же, благостно улыбаясь и источая полную расположенность к простому народу своего острова, сам подошёл к рыбаку хлопнул того по плечу, отчего мужик едва не шлёпнулся в обморок.

— Как тебя зовут, гражданин? — спросил Брайан по-немецки.

— Калев, — отвечал мужик.

— Молодец, Калев, ты хороший гражданин, — пожал его ладонь наместник, после чего вложил ему в руку несколько монет. — Можешь идти домой, Калев.

Когда за эстом, вышедшим на негнущихся ногах, закрылись двери, ангарец посмотрел на немца:

— Конрад, ты же говорил, что лазутчиков пять?

— Трое — их слуги, герр Брайан, — отмахнулся дружинник. — Зачем они нужны? Я их хотел прирезать ещё в деревеньке.

— Конрад, Конрад, — покачал головой Белов. — Не быть тебе капитаном с таким отношением к работе. Скажи, чтобы их привели сюда, да поживее.

Посматривая на стоявших у стены пленников, Брайан вдруг понял, что одного из них, сейчас пытающегося придать своему лицу простецкое выражение, он определённо уже где-то видел. Внимательнее приглядевшись, Белов вспомнил, кто это и где он с ним встречался до сего момента.

«Чёртов британец!» — едва не вырвалось у наместника.

Вот только его имя… Питер? Патрик! Белов сомневался, что англичанин, в свою очередь, признает и его. Теперь внешний вид ангарца отличали борода и усы. Костюм также претерпел изменения, на Эзеле Брайан щеголял в типичном немецком платье, уже позабыв привычное ангарское фельдграу.

— Они говорят по-немецки? — негромко проговорил Белов дружиннику, подозвав его поближе. — Или делают вид, что не говорят?

Конрад нахмурился и беспомощно развёл в стороны сильные руки:

— Не могу знать, герр Брайан.

Ну да ладно…

— Патрик, подойдите ко мне, пожалуйста! — выкрикнул вдруг наместник по-английски.

Тот американизированный английский язык, на котором говорил Брайан, когда жил на своей родине — в США, отличался от собственно английского, присущего Британии. Но даже такой язык англичанин семнадцатого века смог понять, достаточно было лишь отказаться от сленга и американизмов. Дойл вздрогнул и оторвал взгляд от лепнины на потолке.

— Что? — вырвалось у него, и дурашливое выражение лица спало вмиг. — Как вы узнали моё имя?

Тут же рассыпалась в прах легенда, месяцами разрабатываемая Томасом для своего молодого компаньона. Сказаться ли ему приказчиком Эстляндской торговой компании или перейти сразу к делу? Он вспомнил случай в Москве, когда по дурацкой прихоти его начальники хотели захватить представителя Ангарского княжества, в итоге получился совершеннейший конфуз. Он помнил и красное лицо Тассера, когда тот увидел-таки непонятный документ, составленный ангарским послом по факту беззакония англичан, куда было вписано и его, Патрика Дойла, имя. И вот, похоже, конфуз продолжается. Боже, с этими ангарцами и правда дела вести надо, словно с английским королём! Хорошо Тассеру — сидит себе в Виндаве, в купеческой конторе, и в ус не дует. Ждёт, покуда Дойл всё устроит!

— Господин наместник знает моё имя? — с притворным удивлением повторил Патрик, кланяясь и шаркая ножкой.

— Как и ваши методы, — ответил Белов. — В Москве вы были столь же бесцеремонны. Неужели сложно высадиться в гавани Аренсбурга и, представившись, изложить цель визита?

— Но, господин наместник, вы не понимаете…

— Я прекрасно разбираюсь в хороших манерах, Патрик! — хлопнул ладонью по столу Брайан. — Вам также следует их принять как должное при общении с представителями других держав. Сейчас вас проводят в порт и посадят на корабль, идущий в Виндаву. Там вы оплатите поездку, а потом вернётесь к нам с официальным визитом. До скорого свидания!

— Господин наместник! — изумлённо воскликнул британец. — Быть может, вы всё же изволите выслушать меня сейчас?

— Конрад! Проследи, чтобы этих господ посадили на наш корабль и взяли плату за вояж до Виндавы и обратно.

Немец коротко поклонился своему господину, и дружинники сноровисто вытолкали недоумевающих и растерянных англичан вон из кабинета.

— Герр Брайан, вы их знаете? — посмотрел на ангарца курляндский наместник Ренне. — Кто это?

— Англичане, дорогой друг Бруно, — вздохнул Белов. — И что им вечно неймётся? Не могут всё сделать по-хорошему. Интриги, интриги… Ну да ладно!.. Что у нас выходит по закупке скота? Нужно не менее пары сотен голов.

Через два дня в порт Аренсбурга вернулся эзельский шлюп «Адлер» с британцами на борту. Конрад также привёз Брайану последние новости из Митавы. Они касались идущей на Балтике войны, что вели между собой Швеция и Дания. Правда, что касалось хода военных действий, информация была крайне скупой. Датчане всё так же безуспешно осаждали Гётеборг и готовились к тому, что находящаяся в Голштинии шведская армия Торстенсона может высадиться на датских островах. Если бы шведский военачальник сумел найти необходимое количество судов, он так бы и сделал. Но пока Бог хранил Данию. На море же главенствовали даны, их флот был сильнее шведского. В конце весны произошло сражение близ Листер-Тифе, где возглавляемые королём Кристианом датские корабли разгромили шведскую эскадру. А через несколько дней эти же корабли добили и её остатки. Этим новости о войне и ограничивались.