— Эх, молодость-молодость, — неожиданно укоризненно покачал головой Нофаль, махнул на меня рукой и ушел.

Мы остались вдвоем, я и Райо.

— Если я твой бог, любимая, почему ты полезла в вентиляцию, а не дождалась меня? — хмуро спросил он. — Могла бы окликнуть любого члена экипажа.

Вытянувшись стрункой, я ощутила себя провинившимся кадетом перед начальником интерната. Как в детстве шмыгнула носом, глотая слезы и преданно глядя в глаза «старшему», а ныне любимому, виновато призналась:

— Глупая. Повелась на «летим, птичка, там много интересного». А когда поняла, куда приползла, хотела окончательно убедиться, что Ровена не изменилась. Снова обманула. Понимаю, что выгляжу по-идиотски, но… я надеялась, что она передумает. Не хотела кричать, чтобы не подставить, опасалась, что в этот раз ее накажут, а…

Я скорбно пожала плечами, опуская голову, не в силах больше смотреть в глаза своему личному богу, — и оказалась в объятиях любимого. Всхлипнув, обняла его крепко-крепко и разрыдалась.

— Прости меня, пожалуйста.

Райо подхватил меня на руки и понес прочь с платформы, сетуя:

— Как на тебя сердиться, нидаш, если даже твои ошибки из лучших побуждений. — Неожиданно он усмехнулся мне в висок: — Придется заняться твоим воспитанием.

— Значит, ты все слышал, да? И видел? — тоскливо спросила я, уже догадавшись об ответе.

— Да. Ваше передвижение по вентиляции отслеживал искин корабля, а на платформе мы слышали каждое слово и видели все.

— Понятно… — Вернее, непонятно, что они подумали про секту и селекцию идеальных жен.

— Надеюсь, ты подробно расскажешь о своем прошлом. Ваш синдром однолюба и феномен идеальной нидаш… жены, многих заинтересовал, — мрачно и, похоже, ревнуя, попросил Райо.

— Мне кажется, на идеальную жену я совсем не тяну, тебе досталась неправильная, — уныло призналась я.

Райо усмехнулся, смерил меня пытливым взглядом, в котором явственно мелькнули нежность и желание, крепче прижал к себе и ответил:

— Чем сильнее у мужчины зверь, тем больше он ценит женскую слабость, податливость, послушание и нежность. Ты идеальна во всем. Даже в пыли, даже ошибаясь. Даже сбежав на Драуне, ты стала еще желаннее и вкуснее как добыча. Раздразнила, разбудила все инстинкты, завладела мыслями.

— То есть, земная пословица: что ни делается, все к лучшему — права?

— Более чем, — улыбнулся Райо.

Я обняла его крепкую, сильную шею, счастливо вдохнула мужской аромат и выдохнула с громадным облегчением. Может быть, он попросту успокаивал меня, чтобы прекратила лить слезы, но все равно легче стало. Ведь он старался ради меня. И все же высказала сомнение:

— Только жаль, что Ровена снова на крючке, но уже у вас. Она так мечтала о свободе, а вынуждена опять рисковать, убивать…

— Среди любого народа есть такие как твоя «кузина» — деятели теневого мира. Не важно, какого они пола или расы, это их суть, характер, цель жизни. Такие как она никогда не успокоятся, не будут жить мирно и законопослушно, опасность щекочет им нервы, придает вкус жизни. Их не обязательно осуждать или наказывать, лучше использовать на благо. В данном случае, на благо Клерана. В силу нашего менталитета мы редко используем агентов женщин, но, познакомившись с майором Гриф, лично я осознал наше заблуждение. Не бойся, за ней проследят и помогут, если будет необходимо. Что касается свободы. Земля пока не входит в сферу интересов Клерана. Это мы кость в горле, как говорят ваши пословицы, для некоторых политиков Земной Федерации. Поэтому сомневаюсь, что хая Ровена надорвется, работая на нас. Более того, опыт мне подсказывает, что скорее сама о себе напомнит, а не наоборот.

— Надеюсь, у нее все сложится хорошо, — пожелала этой яркой смелой женщине удачи.

— Эрика, больше никаких вентиляций, риска и подобных авантюр! — с нажимом предупредил Райо. Фактически приказал.

— Прости, я больше так не буду, — примирительно улыбнулась я.

Клеранцы провожали нас любопытными взглядами и улыбками. И вновь я задумалась: «Что будет дальше, когда мы останемся в каюте наедине?»

 * * *

Дверь вновь с шелестом закрылась за спиной Райо, мы остались одни в тишине небольшой, серой, с приглушенным освещением каюты. С той разницей, что сейчас моему политику вряд ли нужно куда-то по делам. Я настороженно замерла у него на руках в ожидании, а он мягко усмехнулся:

— Наверное, тебе хочется принять душ.

Я покосилась на локоть правой руки, которой обнимала любимого за шею, и смущенно кивнула:

— Да.

Еще как хочется: на черной форме прекрасно видна вся «звездная» пыль, а кое-где и паутина и, кто знает, что еще за мусор бывает на космическом корабле.

Райо поставил меня на пол, первым зашел в санблок и, пока мыл руки, загадочно поглядывал на меня, переминавшуюся с ноги на ногу у порога. Я то порывалась расстегнуть куртку, то поглядывала по сторонам, лишь бы не встречаться со все понимающими желтыми глазами. Наконец, осталась наедине с собой и быстро приняла душ. Затем, тщательно расчесав высушенные до блестящей волны волосы, опять ставшие красивыми и блестящими, судорожно выдохнула, принимая нелегкое решение: выйти к Райо раздетой или надеть что-нибудь? Что?

Когда я в белой майке, трусах и носках, еще перед этим нервно хихикнув про себя: «Как невеста», открыла дверь санблока — удивленно воззрилась на Райо, зачем-то собравшего нашу удобную кровать в узкий диван, рассевшегося на нем вальяжно, расслабленно, как на отдыхе, только в штанах и босиком, демонстрируя крепкий, рельефный торс и сильные руки.

Вспомнилось, как два дня назад мы стояли обнаженными под струями воды у ручья. Райо тогда касался моего тела, ласкал грудь, целовал, я видела его возбуждение — все было так естественно и прекрасно… Так почему сейчас встала у двери в нижнем белье и мнусь в нерешительности? При этом сама не в силах оторвать глаз от любимого. Даже в рубцах мой мужчина не просто восхищает, от него подгибаются колени, бурлит кровь, до зуда в пальцах хочется не только прикоснуться — прижаться к этой мощи всей кожей. Посмотрев прямо в желтые, нет, уже золотистые звериные глаза, я хрипло спросила:

— Мне раздеться или…

— Как хочешь, лишь бы ты чувствовала себя комфортно, — спокойно ответил Райо и протянул мне руку, безмолвно предлагая подойти.

Поправив майку, я как-то робко подошла и вложила свою ладонь в его. Он неторопливо, плавно, легко, словно мы делали это не раз, посадил меня к себе на колени, лицом к лицу, слишком близко, слишком интимно. Только я подумала, что вот, прямо сейчас начнется «это», Райо неожиданно попросил, прижимая меня щекой к своему плечу:

— Расскажи мне о своем прошлом, пожалуйста.

Зарылся в мои волосы носом и руками. Согревая своим дыханием, массировал мой затылок, без слов предлагая довериться.