быстро и уверенно ориентируешься в темноте, будто всю жизнь прожил на этой вилле…

— А я разве тебе не сказал, Леон, что эта вилла принадлежит тетке моей жены? Она сдает ее в аренду богатыми ностранцам…

— Нет…

— Забыл, значит… Дело в том, что нам сюда попасть было бы много сложнее, если бы прислуга не знала меня… Мажордом, тот сразу отдал мне все ключи… Кроме ключа от сейфа-холодильника — у него его просто нет… С тем заветным ключиком доктор не расстается никогда, даже когда спит с гэдээровским консулом… Ты заметил киноаппарат, что стоит в спальне? Так вот они свою любовь снимают на пленку, представляешь, Леон! Я после Англии уже ничему не удивляюсь, там я и не такого насмотрелся…

— Мажордом рассказал тебе о любви доктора и консула?! Вот так сюрприз! Значит, об этом ты знал! Черт побери, я последний, кто узнает такие подробности! «Чанг», разве ты раньше не мог мне об этом сказать?! Может, мажордом все-таки сказал тебе, где Гольдман держит отснятые пленки, а?

— Ну да… Мажордом знает меня с детства, обо всем мне сообщил, чтобы показать, что он ко всему имеет доступ, но только не к ключу от сейфа… А насчет фильмов… Так, я думаю, они там же, в сейфе… Что же касается твоих упреков, Леон, то они несостоятельны… Ты же ни о чем не спрашиваешь! Сунул Шарме, то есть мне, пару ящиков «Посольской», и был таков… Я могу тебе столько еще понарассказывать о проживающих здесь иностранцах, что у тебя сейфов не хватит, чтобы все это складировать… Ну вот, к примеру, Сэнди Греймс из американского посольства… Она сожительствует с женой шведского посланника, у них «розовая» любовь, то есть они — лесбиянки… Сэнди — активная…

Ну да ладно, к делу! У меня с собой набор таких отмычек, перед которыми не устоит ни один американский банк, что уж говорить о каком-то холодильнике… Тем более что он наверняка английского происхождения, остался от их колониального присутствия — так у вас в Союзе говорят… А если это так, то замки бриттов для меня не проблема… Я за время обучения в Великобритании изучил их, как свою ладонь. Справимся, не беспокойся! Ты фотоаппарат не забыл?

— Да я лучше хер свой где-нибудь оставлю, но фотокамеру — никогда! — раздосадованный откровениями «Чанга» о сексуальных перверсиях своей возлюбленной, со злостью крикнул Полещук.

— Ну вот и пришли… — Шарма приоткрыл дверь подсобного помещения, лишенного окон. — Электричество сюда не проведено, так что будем подсвечивать себе фонариками… Давай свети мне на замок холодильника…

Полещук направил луч фонарика на замок холодильника.

— Слушай, где ты приобрел это говно?! — воскликнул непалец. — Наверняка сэкономил и купил у китайцев! Я же ничего не вижу…

С этими словами Шарма вынул из нагрудного кармана рубахи еще один фонарик, сунул его в рот, направив луч света прямо в замочную скважину, и начал манипулировать отмычками.

Сидя на корточках, «Чанг» пыхтел, тужился, матерился по-непальски и поочередно вставлял в замок отмычки из связки. Стоявший над ним Полещук почувствовал приступ тошноты от зловония, которое исходило от непальца, как вдруг раздался щелчок, и дверь холодильника бесшумно тронулась им навстречу…

Не вынимая изо рта фонарика, «Чанг» сунул голову в проем и в тот же миг с воплем «Змеи!» отпрянул назад. Поздно! Две кобры, распахнув боевые капюшоны, одновременно ударили треугольниками своих голов ему в лоб, он замертво рухнул на пол, а змеи бесшумно заструились из приоткрытой дверцы вниз по холодильнику…

«Ничего себе сюрпризы!» — завопил Полещук и бросился в ту сторону, где, как ему казалось, был выход. Увы! При входе Шарма плотно закрыл дверь, и теперь капитану только и оставалось, что не наступить на убийц «Чанга».

«Где ж эти гады?!» — едва не заорал Полещук, физически ощущая их близость. В горле у него пересохло, в висках набатами стучала кровь, но сдвинуться с места не было сил…

Жалкий огонек китайского фонарика выхватывал из пространства лишь какие-то фантастические блики.

Наконец Полещук взял себя в руки и осмотрелся. Странно, несмотря на то что фонарик, который он держал в правой руке, едва мерцал, в кладовой было очень светло.

Через секунду разведчик понял, в чем дело. У лежащего на спине Шармы изо рта торчал фонарик и освещал всю кладовку. Со лба покойного тонкими струйками стекала черная кровь. Приняв боевые позы, кобры, готовые зубами отстаивать свою добычу, умостились на груди Шармы…

«Ладно, «Чангу» уже ничем не помочь… Надо думать, как добраться до холодильника… Если уж доктор обеспечил свой сейф такой охраной, значит, там есть, что прятать…»

Полещук направил луч своего фонарика внутрь холодильника.

На средней, самой объемной полке, стоял саквояж, похожий на тот, которыми в начале века пользовались земские врачи. Рядом аккуратными стопками были сложены обернутые в пластиковую упаковку какие-то коричневые брикеты. Много брикетов!

«Черт возьми! — мелькнула мысль у Полещука. — В чем же основное предназначение стражи из двух кобр? Охранять брикеты или саквояж? Или и то, и другое? Стоп! Брикеты что-то уж больно похожи на те, в которые наркодельцы упаковывают гашиш… Черт с ним, с гашишем, как добраться до саквояжа?!»

До него-то и расстояния — всего два шага ступить, но доступ к открытому холодильнику преграждали две гадины, лежавшие на груди Шармы.

«Проклятье! Как же отвлечь гадов? Ишь, опять боевую стойку приняли!»

И вдруг Полещук рассмотрел стоящую у входной двери швабру.

«Вот оно, спасение!» — закричал он от радости и обеими руками схватил железную ручку швабры. В ярости он изрубил на куски обеих кобр. Сказалось и нервное напряжение, и момент фрустрации: недосягаемость цели, до которой рукой подать…

Стерев отпечатки своих пальцев со швабры и ручек, к которым прикасался, Полещук пару раз щелкнул фотоаппаратом — фото мертвого «Чанга» надо поместить в его личное дело секретного агента.

Наконец, зажав вожделенный саквояж под мышкой, опрометью бросился прочь от виллы, смерть приносящей…

Когда он перебегал улицу, ему показалось, что из чернильной темноты ночи к воротам виллы скользнула какая-то тень и, бесшумно затворив за собой створки ворот, скрылась на территории виллы…

«Значит, Шарма выставлял контрнаблюдение, — на ходу сообразил Полещук. — Хорошо бы, если это был мажордом, — мне не придется звонить в полицию. Обнаружив своего хозяина, мажордом сразу забьет тревогу, поднимет на ноги всю полицию Непала.

Возникнет вопрос: «А что делал начальник департамента министерства внутренних дел, ответственный за контроль за иноподданными, на вилле австрийского доктора?»

В холодильнике найдут брикеты с гашишем, затем полезут в сейф Шармы, где