постепенно начинаю понимать, почему он так стремился положить этому конец.

Ангел подходит ко мне, а я не свожу взгляд с множества мертвых демонов. Две жрицы и трое стражей тоже мертвы. Саида кладет ладонь на грудь одному из них, и его тело рассыпается сияющим голубым песком, который взмывает к звездам. Сет, даже не пошевелив пальцем, сжигает трупы демонов. Данте с оставшимися стражами начинает сплетать из песка и света завесу, которая вновь скроет храм. Он выглядит так величественно, раздавая приказы, и куда более уверенным в себе, чем сдержанный мужчина, которым становится в человеческом обличье. Джинны перемещаются абсолютно синхронно, как в танце, и пелена становится крепче и толще.

Геката медленной походкой направляется нам с Азраэлем.

– Медея спасла мне жизнь, – тихо произношу я. – Она погибла из-за меня. Мне очень жаль.

– Не сто́ит, – отзывается Геката. Следующие слова явно даются ей с трудом. – Это было ее предназначением. Она ждала тебя и уже очень давно видела это в своем будущем. Теперь она свободна.

Вероятно, это должно меня утешить и утешает. Во всяком случае, отчасти.

– Подумай о том, что я тебе предложила. – Богиня смотрит на нас с Азраэлем. – Здесь для тебя всегда найдется место.

– Это не потребуется, – вместо меня отвечает ангел, а я слишком измотана, чтобы читать ему нотации о том, что способна сама говорить за себя.

– Очень надеюсь, – слышу ее голос, но в этот миг он уже расправляет крылья и уносит меня прочь.

Мы летим над усыпанным звездами ночным небом. Это было бы прекрасно, не будь я покрыта кровью демона и пылью Медеи. Азраэлю это, кажется, не мешает, потому что чем выше мы взлетаем, тем крепче он прижимает меня к себе. Его теперь золотые крылья кружат звезды в вихре. Он летит так быстро, будто хочет унести меня далеко-далеко.

– Что будет с ее душой? – тихо интересуюсь, когда он перестает набирать высоту и мягко парит по небу. Его сердце сильно и уверенно бьется под моей ладонью, и меня окутывает знакомый запах. Мне должно быть страшно, ведь вокруг лишь огромное ничто, но Азраэль меня не отпустит.

– Ее душа станет частью бесконечности, – говорит он. – Она вернется туда, откуда пришла. – Ангел касается губами моего виска. – Прости, что меня не оказалось рядом.

– Ты был немного занят, а я справилась, – пытаюсь успокоить Азраэля, поскольку его голос звучит встревоженно и в то же время так, будто вот-вот сломается.

– Вообще-то ты должна быть вне себя, истерить и бросаться в меня тарелками. Я обещал тебя защищать.

Черты его лица кажутся высеченными из камня. Он выглядит строгим и хладнокровным, что на самом деле больше подходит Сету.

– Ты не всегда будешь рядом, а меня не напугать парочкой демонов. Поэтому прекращай ныть, неси меня во дворец Саиды, и давай приступим к работе. Нужно выяснить, что означает послание Соломона. У нас еще полно дел.

У него вырывается хриплый смех.

– Я не ною и хочу сделать с тобой только одно.

У меня мгновенно начинает покалывать в животе, и я сжимаю ноги. С учетом того, что мы сейчас пережили, это весьма неуместная реакция.

– И что же?

На губах Азраэля играет лукавая улыбка, а я радуюсь, что его злость прошла.

– Помыть тебя, дорогая. Ты воняешь демонами.

Не будь у меня заняты руки, я бы ему врезала. А так просто цепляюсь за него, пока ангел заходит в пике и несется к дворцу Саиды. Запрокинув голову, я кричу, и, к нашему общему удивлению, этот крик звучит счастливым. У Азраэля блестят глаза, он смеется над моей радостью. Я выжила, спасу душу Малакая и найду оставшиеся регалии. На секунду я чувствую себя непобедимой.

Азраэль

М

ы слишком быстро приземляемся на крыше дворца джиннов. Как бы мне хотелось отвести Нефертари в душ, намылить все тело, вымыть волосы и касаться ее везде. Но, во-первых, она мне не позволит, хотя уже не ненавидит меня, а во-вторых, к нам направляется Намик с целой ордой служанок.

– Кимми уже в женских покоях, – объявляет управляющий дворцом. – Где вы были так долго? Королева тебя ждет!

Я неохотно ставлю на пол свою драгоценную ношу и наблюдаю, как она, не оглядываясь, уходит вместе со служанками.

– Она здесь точно в безопасности?

В ответ на мой дерзкий вопрос Намик морщит лоб.

– Я бы посоветовал тебе не выражать при королеве сомнений в компетенции ее стражи. Она сейчас немного на взводе.

Обычно он очень сдержан, из-за чего Намика часто недооценивают и порой не воспринимают всерьез. Однако его положение требует большого ума и хороших дипломатических навыков. То, что он так грубо реагирует, показывает, насколько джинн шокирован случившимся. Легкомысленно подойдя к этому делу, мы подвергли себя опасности. Особенно девочек. Пора выяснить, кто так отчаянно жаждет помешать поискам регалий. В случае со скипетром мы сталкивались лишь с отдельными нападениями на Тарис. Теперь же этот некто пустил в ход тяжелую артиллерию.

Я хлопаю Намика по плечу.

– Если я и буду жаловаться, то максимум Данте.

У него на щеках разливается легкий румянец, подтверждая то, что я давно подозревал. Он влюблен в своего принца, и эта любовь еще более невозможна, чем то, что я испытываю к Нефертари. Джинны, может, и терпят отношения принца с аристоем, но никогда не примут того же с мужчиной из их народа. Надеюсь, однажды это изменится.

– Пожалуйста, следуй за мной, – зовет меня Намик.

– А могу я сначала принять душ и переодеться?

– Нет, королева требует немедленной встречи с тобой. – Он так непреклонно смотрит на меня, что я сдаюсь.

Возможно, он все-таки найдет способ жить с Данте, если тот не полюбит другого мужчину. Это разница между ними и мной с Нефертари. Сколько бы препятствий мы ни преодолели на своем пути, у нас не будет будущего. Либо будет, но очень короткое.

Гор развалился на одном из удобных разноцветных диванов в гостиной и копается в вазе с финиками, которую поставила перед ним служанка. Сет, скрестив руки на груди, прислонился к стене возле двери, как будто подготовил себе путь к отступлению.

Никто из нас не использовал магию, чтобы убрать с себя грязь. Когда я захожу, Сет приподнимает бровь.

– Почему ты так задержался? Устроил себе небольшую прогулку с Нефертари?

У Сета такой наглый тон, что я бы с превеликим удовольствием его избил, хотя бы только ради того, чтобы выпустить злость. Случившееся сегодня утром и перед храмом не должно было произойти. Возможно, однажды у нас не