Месяцам к шести стало хуже. Она первый раз попала в больницу с угрозой и пролежала там почти месяц. Перенервничала из-за моей командировки, в которую мне очень нужно было поехать. Она так и не научилась мне доверять, и все мои доводы о том, что больше такого не повторится, что я обещал ей и держу слово, все это ничего не значило. Она не доверяла мне. К тому же, к этому сроку секс почти сошел на нет и это тоже ее волновало. Я заверял, что давно научился контролировать свои желания, но убедить беременную женщину в десять раз сложнее. А еще я просто боялся навредить ей и нашему малышу.

Через пару недель все повторилось. Ирина Павловна говорила, что ослабленный организм не справляется, ему тяжело и нужна постоянная поддержка. Ее снова положили в больницу и уже с концами. Мы буквально переехали в отделение патологии беременных. Она почти не вставала. Все время что-то кололи, капали. Алекс по-прежнему со мной не разговаривал. Но мы дотянули до нужного срока.

— Дима, — услышал я испуганный голос своей малышки посреди ночи.

— Что такое? — Я тут же оказался рядом, положил руку на большой живот, аккуратно поглаживая. — Что, моя девочка?

Она показала на мокрые простыни на больничной койке.

— Кажется, началось! — Она вцепилась в меня обеими руками и уткнулась носом в грудь, тяжело дыша.

— Тише, все хорошо. Все обязательно будет хорошо. Ты мне веришь?

Молчит.

— Посмотри на меня, Кейт!

Подняла глаза, в которых читался неподдельный страх.

— Все будет хорошо. Ты справишься. Мне нужно позвонить, — и я освободил одну руку и достал телефон, набирая номер нашего гинеколога.

Вместе с Ириной Павловной в кабинет вошел Алекс, он заметно нервничал, пока проходил осмотр, я метался по коридору, просто сходя с ума. Ирина Павловна вышла из палаты, подтверждая, что все — началось. Они планировали кесарево через пару дней, но наш малыш спутал все планы, решив, что пора уже сегодня.

Саша пошел готовиться к операции. Я был против, но он настоял на том, что сделает все сам. Ей одели маску с наркозом прямо в палате, она до последнего держала меня за руку. Сам переложил на каталку, ее увезли, а я сел на лавочку прямо возле операционной. Медсестра пыталась отправить меня в палату, но я не сдвинулся с места.

— Почему так долго? — спросил я у пробегающей мимо медсестры.

— Девочка слабенькая, появились осложнения, — сказала она и быстро куда-то пошла.

А у меня сердце бухало в висках так, что думал, голова лопнет. Я метался по коридору и злился, что не могу помочь, не могу быть там, с ней.

Я услышал детский плач и подскочил с места. Внутри все сжалось, я пока не понимал, радоваться мне или нет. Через какое-то время Ирина Павловна вышла из операционной, держа в руках крохотный сверток. Она устало улыбнулась мне.

— Поздравляю, у тебя дочь, — и протянула мне маленький комок счастья.

По моим щекам потекли слезы, когда я взял ее на руки. Не верю. Не осознаю пока, но столько счастья, что словами не передать. На плечо легла тяжелая рука.

— Поздравляю. Отличная невеста для нашего Марка. — сказал Максим, он только приехал.

Я был чертовски счастлив.

— Как Кейт? — не отрывая глаз от дочери, спросил я.

— Все хорошо. Уже все хорошо. Саша хороший врач. Цени это. Он второй раз спас жизнь твоей жене. Остальное он расскажет тебе сам.

Дверь операционной вновь открылась, и я увидел бледную, еще спящую под наркозом жену. Следом вышел Алекс. Он протянул мне руку, а я растерялся, ведь я держал самое ценное, что теперь есть в моей жизни — свою дочь. Он устало улыбнулся.

— Поздравляю!

Я взволнованно на него смотрел. Руки друга дрожали. Увидев мой взгляд, он только отмахнулся.

— Перенервничал малость. Непростительно для хирурга. Все хорошо, Дим. Теперь все хорошо.

Я выдохнул и улыбнулся.

Кейти пришла в себя через пару часов. Я помог ей подняться и устроил на руках нашу малышку, та с удовольствием пристроилась к маминой груди. Кейти плачет от счастья, а я улыбаюсь.

— Спасибо, — прошептал я, целуя ее в висок.

— Ты решил, как назовешь ее?

Я удивленно на нее посмотрел.

— Я хочу, чтобы ты дал имя нашей дочери.

— София, — ответил я, не раздумывая.

Моя София!

Недолюбленные дети часто вырастают жестокими взрослыми, которые не умеют любить! Эта история о маленьком мальчике, который очень любил отца и нуждался в заботе матери. Ведь маленьким мужчинам тоже нужна любовь…

Из этого рассказа Вы узнаете, почему Дмитрий Дрейк стал жестоким и бесчувственным. О том, почему ему так сложно было научиться любить.

В рассказе вы найдете:

#взаимоотношения_с_родителями #дружба #любовь #эмоции

1

Сегодня младший сын плохо спал всю ночь. Няня, как назло, взяла выходной, и чтобы дать Кейт отдохнуть, я взял Софию погулять во двор. Малышка устроилась со своими игрушками в песочнице у бассейна. Она так быстро растет. Казалось, что еще вчера я забирал их из роддома, а теперь этот невозможно смышленый ребенок сидит тут и сосредоточенно раскладывает посудку для кукол. Сердце защемило от нежности. Это невероятное чувство стало часто меня накрывать, а еще каких-то пять лет назад я и подумать не мог, что во мне осталось что-то человеческое.

Я достал из кармана пачку любимых сигарет, зажал одну из них между пальцами. Покрутил в руках зажигалку и погрузился в воспоминания…

— Дима! Дима, ну стой же ты! Сил моих больше нет! Вот приедет отец, все ему расскажу!

Мне пять. Мама снова ругается за то, что я убежал. А я увидел птицу. Я таких раньше никогда не видел. Мне стало интересно, я побежал, а она улетела. Я за ней. А мама за мной. И почему-то ругается? Я так и не понял, за что. Остановился и повернулся к ней, а внутри такая обида, что я не догнал и не смог разглядеть новое живое существо. Мама догнала меня и больно схватила за руку.

— Я миллион раз говорила тебе, нельзя убегать! Ты никогда меня не слушаешь! — мне захотелось расплакаться, но вспомнил, что папа такого не одобряет. Я ведь мужчина, я должен быть сильным.

Мы только переехали в новую квартиру в недавно отстроенном районе. Отцу дали за военные заслуги. Мой друг, Саша, с родителями тоже переехал сюда. А вот мама Максима пообещала, что будет привозить его к нам поиграть. Как раз сегодня они приехали, и мы идем на детскую площадку, что расположилась неподалеку от нашего дома. Новая, с горками, качелями и лестницами. С большой песочницей и скамейками для родителей. Я все время просил маму меня туда отвести, но только сегодня она решила, что я это заслужил.