– И тем не менее он был.

Тамира задумалась, кто из двоих мог оказаться тем человеком, о котором говорил Дитер. Либо Моран, либо Шерман. У Шермана был его странный дар, и она об этом прекрасно помнила еще с тех времен, когда они взламывали флэш-карту Мартина, но чтобы он творил чудеса с магией, об этом она не слышала. Морана так вообще плохо успела узнать, он был для нее настоящей темной лошадкой. Так что, в принципе, любой из них мог быть причастен к тем чудесам, о которых говорил ее собеседник. В любом случае, вытаскивать надо всех.

– Хорошо, допустим, все, так как ты говоришь, и что дальше?

– Дальше мы поможем тебе освободить твоих друзей, а они, возможно, помогут нам положить конец власти Векса.

– За всех я ручаться не могу, – заметила Тамира, – но сама с удовольствием бы вам помогла.

– Надеюсь, твои друзья согласятся с тобой. А пока… – Он нажал скрытую в подлокотнике кресла кнопку, вошла Люси. – Можешь немного отдохнуть. Когда все будет готово, тебя позовут. В этом деле торопиться нельзя, но и медлить не стоит.

Тамира кивнула, давая понять, что полностью разделяет его мнение. Затем послушно встала и последовала за вошедшей девушкой. Они спустились на нижний ярус, и, пройдя вдоль стены, Люси остановилась у одной из множества дверей.

– Вот здесь ты найдешь все, что нужно. – Она улыбнулась. – Кровать, еда, душ. В шкафу возле кровати армейское обмундирование. Размера твоего я не знаю, поэтому выбирала на глаз, но, думаю, подойдет. Если что будет нужно, там же у кровати спикерфон, дежурный оператор передаст твою просьбу. Вроде пока все, отдыхай.

– Спасибо, – искренне поблагодарила Тамира.

Люси кивнула и зашагала по коридору, оставив ее одну.

* * *

Легран, положив автомат на колени, не отрывал взгляда от мониторов. Творилось что-то очень странное. Ушедшие парни до сих пор не вернулись, а из камер слежения сейчас работала едва ли половина. Он оказался в буквальном смысле слова отрезанным от мира. Камеры не работали, телефон молчал, а выйти и посмотреть, что же там такое творится, мешал страх.

Внезапно Легран услышал громкий стук в дверь. Вздрогнув, как от выстрела, он бросил взгляд на монитор, надеясь увидеть, кто это пожаловал, но камеры были мертвы. Подхватив автомат, он осторожно, по стенке, приблизился к двери. Стук повторился.

– Кого черт принес? – выдавил он из себя, чувствуя, как бешено колотится сердце.

– Легран, это я, Огерт, – донеслось с той стороны. – Проклятые отморозки Дитера добрались и сюда. Открой дверь, я ранен.

Легран слегка перевел дух. Огерта он знал, хоть и не очень близко, так как тот в основном патрулировал нижние уровни.

– А где Кагер и Хенлан?

– Там разбираются с этими ублюдками, – ответил Огерт. – Открой, говорю, дверь – я ранен.

– Сейчас.

Легран осторожно приник к окошку глазка. Да, это действительно был Огерт с обмотанной вокруг головы окровавленной тряпкой. Хоть какое-то знакомое лицо. Он открыл замок и распахнул дверь.

К его немалому удивлению на пороге кроме Огерта оказались двое незнакомых парней, экипированных так, словно давняя война никогда не кончалась. Поняв, что его обманули, он в отчаянии попытался вскинуть автомат, но тяжелый приклад «тайфуна», ударивший его в челюсть, пресек эту попытку. Перед глазами вспыхнули разноцветные искры, и сознание померкло.

Очнулся он оттого, что кто-то поливал его холодной водой. Чудовищно болела челюсть, а сквозь звон в ушах долетали чьи-то глухие голоса.

– Ты его, часом, не зашиб, а, Доган?

– Выкарабкается, не переживай.

– Да я не особо и переживаю, только что-то он долго не очухивается.

– Может, его чем прижечь или сломать что-нибудь? Говорят, болевой шок быстро приводит в чувство.

– Ты ему и так, похоже, челюсть сломал, как он теперь говорить-то будет.

Чья-то железная рука схватила его за челюсть, и от этого прикосновения Легран взвыл и открыл глаза.

– Не, цела жевалка. – Здоровенный детина с рассеченным шрамом лицом смотрел на него сверху вниз. Увидев, что он открыл глаза, задорно ухмыльнулся. – Очухался, Серж, наш малыш.

Он ловко подхватил Леграна под руки и, приподняв, посадил спиной к стене. Затем зачем-то поводил ладонью руки перед глазами.

– Как самочувствие? Понимаешь меня? Нет?

Легран мотнул головой и попытался что-то сказать, но вместо связанных слов получилось невнятное мычание.

– Понимает, но сказать ничего не может, – констатировал второй парень, которого звали Сержем.

Он сидел верхом на одном из стульев, сложив руки на спинке, и внимательно следил за действиями друга.

– Если не заговорит, то он нам не к чему, – продолжил он. – Можешь пускать его в расход.

– Как скажешь, – с готовностью откликнулся здоровяк.

Легран вжавшись спиной в стену, попробовал еще раз открыть рот.

– Нэ надо в рсход. – Слова давались ему с трудом. – Я самагу грить.

– О, гляди-ка ты, оживает, – заулыбался Серж. – В тебе, Доган, погиб отличный доктор.

Доган поднял со стола стакан и вопросительно посмотрел на Леграна.

– Может, кофе?

Тот согласно кивнул.

– Давай пей, приходи в себя, а потом мы с тобой немного прогуляемся.

– Куа?

– Здесь где-то недалеко сидит наш друг, – терпеливо объяснил Доган. – Нам кажется, что он уже сыт по горло вашим гостеприимством, так что придется тебе нас к нему проводить. Ты же не против?

Легран согласно закивал головой.

– Вот и отлично, я знал, что ты меня не подведешь. – Доган ласково улыбнулся. – А то придется поступить как с теми двумя.

Он кивнул куда-то в угол. Легран проследил за его взглядом и обомлел. Там лежали тела Кагера и Хенлана, без каких бы то ни было признаков жизни. Он вновь перевел взгляд на Догана и попытался выдавить из себя, что он согласен. Но от волнения опять ничего, кроме невнятного мычания, не вышло. Но парень понял его и без слов.

– Не переживай, я понял, что ты согласен. Поэтому никто тебя убивать не собирается.

Подождав несколько минут, пока Легран придет в себя, Доган ласково похлопал его по плечу.

– Пора, парень, и так уже засиделись.

Легран послушно поднялся и шагнул к дверям. Следом двинулся Огерт.

– А ты куда? – Серж вопросительно посмотрел на него. – Свое дело ты уже сделал, так что можешь оставаться.

– Мне теперь некуда идти, – признался он. – После того, что я совершил, меня не простят. В лучшем случае убьют и забудут, в худшем мне и после смерти не будет покоя. Превратят в мертвяка, и буду бродить по этим проклятым коридорам еще черт знает сколько лет.