– Нет-нет, – запротестовал маг. – Со мной действительно все в порядке. Ночи отдыха мне будет достаточно.

– Как знаешь, – сдался Дивс. – Только смотри, если почувствуешь себя плохо – дай знать. Нечего себя доводить до обморочного состояния.

– Обещаю, – улыбнулся Солерайн.

Шерман уже несколько часов сидел на жестком пластиковом лежаке, перебирая в голове возможные варианты спасения. Но пока ничего толкового придумать не мог. Комната, куда его поместили, была точной копией той, где содержали их с Мораном. Тот же минимум удобств и та же теснота.

Винсента как он успел заметить, поместили в соседнее с ним помещение, но как он ни пытался достучаться до мага, тот не отвечал. Даже пробовал звать его через маленькое вентиляционное отверстие, что соединяло их камеры, но безрезультатно. После нескольких десятков минут бесплодных попыток он на время прекратил их, решив вернуться к этому позже. Молчание друга его сильно беспокоило, впрочем так же, как и неведение о судьбе Морана и Тамиры. Впрочем, известие о побеге девушки хоть немного сглаживало его волнение. Несмотря на обещание Мастера о скорой ее поимке, у него были причины сомневаться в этих заверениях. Судя по всему, опыта Тамире в подобных вещах было не занимать, так что хоть за кого-то из их команды он мог быть относительно спокоен.

Не менее чем беспокойство за друзей, его волновало и собственное состояние. Те чудеса, что выкидывал он с вражеской магией, не шли у него из головы. Раньше такого за собой он не замечал, хотя, если честно признать, и с магическими атаками практически никогда не сталкивался. Все, что выделяло его среди старателей и прочих охотников за удачей, был его небольшой дар противостоять Тьме. Но пользовался он им крайне редко, так как сил на это уходило очень много, а эффект был довольно слабым, и поэтому лишь самые близкие друзья знали об этом. То же, что произошло с ним ночью у входа в «Ковчег» и позже, в покоях у здешнего хозяина, являло собой нечто новое и совершенно для него непонятное. Если суждено выбраться из этой ловушки, куда они сами себя загнали, надо будет непременно обсудить это с Винсентом. Кому, как не магу, знать, что с ним творится.

Словно откликаясь на его мысли, от стены, разделявшей их с магом камеры, донеся негромкий стук. Шерман вскочил и, дотянувшись до вентиляционного отверстия, позвал.

– Винс! Как ты, дружище?

– Могло быть и хуже, – донесся до него слабый голос друга.

– По крайней мере, мы живы.

– Слабое утешение, – ответил маг.

Затем Шерман услышал сдавленный кашель друга и еле слышное ругательство.

– Ты точно в порядке?

– Да, если не считать того, что эта сволочь, похоже, сломала мне ребро.

– Он за это ответит, – зло заверил он мага. – Не знаю, как, но я найду способ поквитаться.

– Это будет тяжело сделать в нашем нынешнем положении, – отозвался Винс. – Тем более следует учитывать и тот факт, что как маг он довольно силен, я уже не говорю о людях и мертвяках, служащих ему. У нас же нет ничего. Ни оружия, ни моей магии.

– Придет ночь, и ты вновь обретешь силы.

– Думаю, что ночь я опять проведу внутри защитного круга, где вся моя магия будет нейтрализована.

– Так что же делать?

– Хороший вопрос.

Они замолчали. Каждый обдумывал создавшуюся ситуацию, стараясь найти то единственно верное решение, которое позволит обрести свободу. Но даже народная мудрость, гласившая, что одна голова хорошо, а две лучше, здесь слабо помогала.

Неожиданно Винсент вновь подал голос:

– Скажи, Шер, а ты пробовал пользоваться своим даром днем?

– В смысле? – Голос друга выдернул его из глубокой задумчивости.

– Ну ты же можешь ненадолго противостоять Тьме, как это было на складе конфиската.

– Могу.

– А ты не пробовал тот же фокус, только днем. Возможно, у тебя получится, принцип должен быть тот же.

– Честно говоря, никогда не пытался этого сделать, – признался Шерман.

– Может, стоит попробовать? – Винсент уже загорелся своей идеей. – Если у тебя получится, то я смогу воспользоваться магией, и мы уже не будем так беззащитны.

– Идея неплохая, – согласился Шерман. – Если, конечно, из этого хоть что-нибудь выйдет.

– Но попытаться-то стоит. Если, конечно, у тебя нет других предложений.

– Я попробую. – В голосе Шермана звучали нотки сомнения.

Он опустился на лежак и закрыл глаза. Первое, с чего он начинал, проделывая эту операцию ночью, – вызов образа дня. Надо было просто заставить себя поверить, что в небе светит солнце и мир живет по нормальным, рациональным законам физики, и тогда Тьма отступала. Значит, теперь предстояло сделать все с точностью до наоборот.

Он представил себе глухую ночь, когда умирало все, чем жил их мир на протяжении сотен лет. Когда начинали действовать совершенно другие, еще недавно казавшиеся нереальными законы. Когда простые слова превращались в мощнейшие заклинания. Когда обычные люди, ничем не отличавшиеся днем от других, могли творить такие вещи, что не снились и богам. Когда приходило время Тьмы. Время магии, чародейства и колдовства. Демоны, оборотни, призраки и прочие сущности не являлись чем-то из ряда вон выходящим в это жестокое время. Так же, как люди, практикующие древнюю магию. Кто-то страшился этих часов безумия, а кто-то только в это время по-настоящему и жил.

Увлекшись погружением в другую реальность, он не сразу услышал чуть различимый звук искрящей электропроводки. Открыв глаза, с удивлением поднял голову к потолку, где располагалась лампа дневного света. Сейчас она то разгоралась, то вовсе гасла, на миг погружая помещение в темноту, словно где-то происходили перебои с подачей электричества. Но едва он отвлекся от своих мыслей о Тьме, как лампа вновь засияла ровным мягким светом.

– Молодец, Шер, – долетел до него голос мага. – У тебя получается. Только не останавливайся.

– Сейчас попробую еще раз, – почувствовав уверенность, заверил Шерман друга. – Дай мне секунду.

Он вновь закрыл глаза и погрузился в иррациональный мир Тьмы. На этот раз все получилось гораздо быстрее.

Мониторы слежения слабо светились, показывая совершенно пустые коридоры карантинного модуля. Еще одна тоскливая смена, ничем не отличающаяся от предыдущих. Здесь никогда ничего не случалось, и даже неугомонный Дитер не поднимался так высоко. Ему хватало проблем и на нижних уровнях.

Легран зевнул так, что хрустнула челюсть, затем покосился на своих напарников. Кагер и Хенлан самозабвенно играли в карты. Ставки были невысоки, но азарту игроков это нисколько не мешало. Хоть какое-то занятие, все лучше, чем таращиться в никому не нужные экраны. Но правила есть правила, тем более после того, как ночью с поверхности доставили пленников.