– Должно быть, кто-то захлебнулся от злости, получив не то, что ожидал. Без магии ведьма оказалась не нужна драконам, – я повертела на пальце артефакт Гений победы, и кольцо ответило непривычным жжением. Я потрогала губы, отозвавшиеся болью, потом перевела взгляд на спящего Ферстафа – виновника этой боли. – Вам не кажется странным, что мой жених признал поражение в пари именно сегодня? Завтра я сама сказала бы ему «да», которого он так жаждал, но Фер почему-то поторопился.

– Действительно, – Дайко оживился. Воспоминания о предательстве наложницы ненадолго погрузили его в меланхолию. – Если дракон держался столько дней, почему вдруг сдался? К чему вообще гордому дракону признавать себя проигравшим?  

– Если правда все, что рассказала миффи Шило, – Эливентор не смотрел на меня, иначе его испепелил бы мой взгляд, – я думаю, что Ферстафу срочно понадобился амулет Жажды. А как быстро закончить ставшее ненужным пари и снять ограничение магии?

– Признать себя проигравшим, – произнесла я, уже понимая, какие за этим последуют выводы.

– А без признания проигрыша пари, – продолжил Дайкори, с лица которого слетела скука, – нельзя надеть на Шило ошейник и управлять даром Жажды. Драконы наверняка что-то замыслили. И это что-то произойдет сегодня. Может быть, даже сейчас.

– Но Ферстаф пьян! – я нашла аргумент «против». – Зачем напиваться, если нужен ясный ум?

Дайко резво соскочил с дивана. Подойдя к кровати, он, нисколько не смущаясь, обнюхал самого Ферстафа, а потом поднятую с пола рубашку.

– Поздравляю: Фер не пьян, это все игра. Прополоскать рот вином и пролить его на рубашку – не значит оказаться во невменяемом состоянии.

– Но зачем же меня насиловать? – возмущенно высказалась я. – Какой Ферстафу прок?

– У многих народов консуммация – акт законного единения, – Дайкори аккуратно повесил рубашку Фера на спинку кровати. Расправил воротник, рукава. Полюбовавшись своим трудом, продолжил: – Так мужчина показывает, что теперь он хозяин покоренной женщины. Иногда для закрепления права на всеобщее обозрение вывешивается испачканная простыня.

-  Насилие – это унижение, – я гордо задрала подбородок. Я так вижу, я так чувствую. – Вряд ли в будущем женщина будет доверять насильнику. Ненависть и презрение – вот, что я обещаю преступнику.

– Я думаю, консуммация в нашем случае…

«В нашем»! Как мило, Эли!

– …прежде всего настройка амулета на владельца, – Эливентор говорил, не разворачиваясь к пустыннику, забравшемуся на кровать и усевшемуся там по-турецки – ноги кренделем. Взгляд муфа по прежнему исследовал меня. Как будто проверял, больно мне или нет, если в меня тыкать острой палочкой. – Это общепринятая практика работы с артефактами. Любой другой маг, что прикоснется к подчиненному амулету, не будет услышан. А нашей милой Жажде уже давно требовалась хозяйская рука.

– Ты так говоришь, будто я сама попросила Фера меня «настроить».

Эливентор хмыкнул.

– Всякое может быть. Я многого не помню, а потому вынужден положиться на те сведения, что получил от тебя или в Демоновой пади, но отчего-то в моей голове нет-нет да и всплывает фраза: «Я люблю Федю».

Я цокнула языком и отвернулась. Упрямец, привыкший полагаться только на проверенные данные. Все подвергает сомнению. Разведчик хренов. 

– А где Повел? Уж он-то точно знает, что сейчас происходит в замке, – спросила я, желая увести разговор в сторону.

– Повел обещал заглянуть, – Дайкори с беспокойством посмотрел на напольные часы. Меня бесило, когда они начинали вслед за курантами на ратуше отбивать время, и однажды я остановила их ровно на двенадцати. – Сколько сейчас?

– Где-то около трех ночи, – ответил Эливентор, коротко глянув в окно. Не знаю, может, ночное светило указало ему верное время или тикали внутренние часики, но я забеспокоилась. Поднялась и, подойдя к кровати, дернула Дайкори за рукав. Нейвер, погрузившись в раздумья, не сразу откликнулся, поэтому пришлось спросить:

– Что?! Что не так?!

Ферстаф, отреагировав на мой голос, почмокал губами и повернулся на другой бок. Магическая стрела так и торчала из его лба. Наверное, будет спать, пока ее не уберут. Я поняв, что едва не разбудила «жениха», зажала рот ладонью.

– Мы после высылки посольства тайно переписывались с Повелом, – тихо произнес пустынник. – Не делай большие глаза, Шило! Я должен был знать, что с тобой все хорошо.

– А почему Повел собирался заглянуть ко мне во внеурочное время? Что ты знаешь? Не молчи, Дайко! – я шипела, не в силах справиться с плохим предчувствием.

– Все как-то странно и неправильно, – Дайкори поморщился точно от зубной боли. – Король с лордом Орудским улетели в сторону Демоновой пади еще с утра, но до сих пор так и не вернулись. Драконы всегда, слышишь, всегда до захода солнца покидали Храм. Повел обещал узнать, что происходит.

– Что там может происходить, раз Фер здесь? – я уже не обращала внимания на беспокойное верчение жениха в кровати.

– Короля в своих покоях до сих пор нет. Повел покинул замок около часа назад. С ним были вооруженные люди, – вдруг подал голос Эливентор, и мы с Дайко шустро переметнулись к его креслу, чтобы не пропустить ни слова. – Ферстаф из Храма вернулся один и тут же направился в комнату Шило.

– Боже, откуда такие сведения? Ты никуда не выходил, а мы тут совещаемся куда больше двух часов. Обладаешь даром ясновидения? – вполне могу предположить, что у Эли с собой такой же хрустальный шар, каким пользовалась его матушка. Сидит, поглядывает в него и в курсе всего, что происходит в замке. Но нет, такой крупный предмет в кармане не спрятать. – И откуда ты знаешь, что Ферстаф прямиком пошел ко мне, а не заглянул, скажем, на кухню? У тебя есть тайные осведомители?

– Есть, – Эливентор, наконец, изволил подняться. Заложил руки за спину и уперся в меня своим прозрачно-хрустальным взглядом. Глаза в глаза. Мое сердце сжалось. – Мы с первого дня следим за тобой.

– Мы – это кто?                    

– Мы – в данном случае наш новый посол, которому я поручил не спускать с тебя глаз. Ты же знакома с муфом Дугласом?

Я растерялась. Я не видела старика с минуты расставания на пристани. Его даже не было на церемонии встречи невесты наследника и короля Эзурба, поскольку единственный пеший путь я, психанув, разрушила, и восстановили его не сразу.

– Во дворце живет ваш доносчик? Смею заверить, появление на горизонте эльфийского посла я ни за что не пропустила бы, – я поежилась, поскольку почувствовала на себе чей-то изучающий взгляд. Мистика какая-то.

– Да, и шпион отлично справляется со своей задачей, – нисколько не смущаясь, подтвердил муф. – Наш наблюдатель даже отсидел с тобой в одной камере все десять дней.

– Ха! Врешь. Я же не слепая! И если даже взять в расчет, что у вас на службе невидимка, то я уловила бы его дыхание.