Словно почувствовав, что Стикс навис над ним, Сальваторе придушенно закашлялся и с трудом разлепил веки.

— Кончай с этим, вампир! — пробормотал он.

Чуть кивнув, Стикс начал поднимать свой меч.

— Стикс, не надо! — закричала Дарси и с облегчением почувствовала, что Леве отпустил ее ноги и она может шагнуть вперед. Спотыкаясь, она подбежала к Стиксу и схватила его за локоть: — Пожалуйста, не убивай его!

Последовала секундная пауза — и темная голова повернулась, пронзив ее пылающим взглядом.

Однако она даже не дрогнула, по-прежнему крепко держась за его гранитно-твердую руку.

Стикс негодующе посмотрел в ее умоляющее лицо и зашипел от раздражения.

— Проклятие! — Опуская меч, он перевел свой яростный взгляд на раненого Сальваторе: — Запомни вот что, волк: если ты хотя бы перейдешь Дарси дорогу, я не стану колебаться. Ты умрешь раньше, чем успеешь вздохнуть.

Глухо застонав, оборотень с трудом приподнялся на локтях.

— Не трудись угрожать мне. Я потерпел поражение. Достаточно скоро оборотни вымрут — и вампиры смогут радоваться нашему уходу.

Стикс прищурил глаза и стиснул зубы, возмущенный этим горьким обвинением.

— У меня нет желания видеть конец веров.

Отрывистый смех Сальваторе быстро перешел в мучительный кашель. Дарси сочувствующе поморщилась.

— Извини, но мне трудно в это поверить. Вы ограничили нашу свободу до такой степени, что мы потеряли способность иметь детей.

— Ты винишь нас в том, что у вас нет потомства? — переспросил Стикс.

— Врачи подтвердили мою теорию. — Сальваторе медленно поднял голову. Лицо его было смертельно бледным, но в глазах сверкал гнев. — Волки рождены, чтобы жить на свободе. Посадив нас в клетку, вы постепенно украли наши прежние силы. И самой важной из них была способность наших женщин управлять своими трансформациями во время беременности.

Стикс молча размышлял над этим мрачным заявлением. А потом он понял, что именно таилось за словами Сальваторе, и его лицо застыло.

— Именно поэтому ты хотел заполучить Дарси?

Сальваторе пожал плечами:

— Да. Она была… изменена, так что ее оборотиичество оказалось подавленным.

Леве возмущенно фыркнул:

— Так вот почему я не мог понять, что она такое!

Стикс продолжал неотрывно смотреть на сидящего на полу вера.

— Она никогда не будет твоей! — хрипло заявил вампир.

— Стикс! — умоляюще сказала Дарси.

Он дернул головой — и его глаза мрачно блеснули в полутьме.

— Нет, Дарси! Пожалуйста, не проси у меня этого!

Дарси недоуменно моргнула и запоздало поняла, что он решил, будто она умоляет дать ей возможность произвести на свет помет для оборотней.

Она никогда не относилась к числу женщин, которым отчаянно хочется рожать детей, И определенно не собиралась спать с чередой незнакомцев единственно для того, чтобы забеременеть.

— Никогда! — заверила она, чуть улыбнувшись. — Я просто хотела предложить, чтобы вампиры и веры попытались найти какую-то возможность компромисса. Должен существовать какой-то способ, который позволит верам вернуть свои силы.

Оба вожака воззрились на нее с удивлением. Похоже, мысль о том, чтобы сесть и обсудить все спорные вопросы, была совершенно новой.

— Мы могли бы поставить эту проблему перед Комиссией, — после долгих секунд молчания неохотно согласился Стикс. — Ее члены уже собрались здесь, в Чикаго.

Дарси перевела взгляд на раненого оборотня:

— Сальваторе, ты готов вести переговоры?

Он глухо зарычал и гневно посмотрел на вампира, нависшего над ним.

— А какой смысл? Мы ведь просто псы, которые не имеют права голоса в мире демонов!

— Это ложь! — холодно возразил Стикс. — Комиссия стоит выше всех рас. Они выслушают вас беспристрастно.

— Хочешь, чтобы я встал на колени и умолял их?

— Избави меня, Боже, от мужчин с их гордыней! — проворчала Дарси. — Ну и что, если даже нужно будет немного поумолять? Разве это не малая плата за спасение вашего — нашего — народа?

Темные глаза раздраженно сверкнули.

— У нас нет никакой уверенности в том, что это изменит нашу судьбу.

Дарси заскрипела зубами. Сальваторе говорил не как сильный вождь оборотней, а как капризный ребенок.

Его явно следовало хорошенько встряхнуть, чтобы он вспомнил о том, кто он и какое положение занимает.

— Отлично. Тогда я сама пойду и поговорю с этой Комиссией! — объявила Дарси. — Кто-то же должен проявить хоть немного здравого смысла!

Как она и рассчитывала, Сальваторе моментально ощетинился: его гордость оказалась задета.

— Ты права. Я исполню свой долг.

— Может, вы еще не совсем пропащий, — пробормотала Дарси.

Сальваторе медленно перевел взгляд на Стикса:

— Ты одолел меня, вампир, но я не слишком завидую твоей награде.

По губам Стикса скользнула легкая улыбка.

Дарси тряхнула головой. Прошли считанные минуты с того момента, как эти два демона рвались друг друга поубивать. И вот теперь между ними возникла некая мужская солидарность.

— Хватит. Я устала, проголодалась и очень нуждаюсь в горячем душе. Я хочу домой.

Стикс непонятно замер, а потом повернул к ней бесстрастное лицо.

— Домой? — негромко переспросил он.

— Да. — Дарси разрешила себе улыбнуться. — Домой.

Стикс стремительно привлек ее к себе:

— Мой ангел!

Собираясь теснее прижаться к нему, Дарси остановилась, услышав хриплый вздох Леве:

— Sacre bleu! Опять начинается!

Рассмеявшись, Дарси чуть отстранилась, хотя Стикс не пожелал отпустить ее руку.

— Ладно, Леве, ты нас убедил. Мы идем.

Химер радостно взмахнул крыльями.

Они оставили Сальваторе, чьи раны стремительно заживали, и прошли по последнему лестничному пролету. Стиксу хотелось поскорее уйти из мерзкого логова. И не только из-за того, что в темных коридорах по-прежнему таилась опасность.

Дарси выбрала его, а не свою стаю!

Конечно, он вынужден был признать, что ее стая оказалась отнюдь не той любящей семьей, о которой она всегда мечтала. Скорее мафия, чем любящее семейство.

Пытаясь сдержать дурацкую улыбку, в которую так и грозили расплыться его губы, Стикс опомнился, когда Леве поднял руку и невоспитанно дернул его за рубаху:

— Куда мы идем?