черном кафтане — ну или темном, ночью не разберешь — в широкополой шляпе, какую русские не носили, скрывающей опущенное лицо. Человек стоял и молча смотрел на нас — могу поклясться, что из-под шляпы горели красным светом его глаза.

— Кондратий… — ахнула Клава.

Возможно, в другой раз я бы испугался, но не сегодня. Меня и так разозлило отсутствие Источника в церкви и полное непонимание того, где его теперь искать, а тут еще какой-то красноглазый хрен будет меня пугать. Да пошел он, вместе со своими Мертвыми Словами!

— Настя, Клава, готовьте файерболы!

— Что готовить? — недоуменно поинтересовалась Настя. Клава была готова выполнить что угодно — но, судя по лицу, пока не знала, что именно. И, судя по краснеющему лицу, подумала что-то не то.

— Огненное Слово.

— А файербол — это что такое?

— То же самое, но по-английски.

— Ты совсем англичанином стал… — пробурчала Настя.

Обе мои огнеметательницы встали рядом со мной, с обеих сторон и вытянули вперед руки.

Кондратий, видимо, решил с нами не связываться. Развернулся и шагнул в проулок.

— За ним! — выкрикнул я, и первым рванул вперед.

Если это — Кондратий, значит, он — хранитель Источника! И, значит, знает, где он! Надо его спросить! В конце концов — я же Осетровский и этот Источник — мой!

Я, правда, не успел подумать о том, как буду убеждать Кондратия в том, что я — Осетровский, и что буду делать, если он не станет дожидаться разговоров и сразу бросит Мертвое Слово — или банально выстрелит из пистолета — но, к счастью, или к сожалению, я еще не решил, когда мы подбежали к проулку, зажатому между двух высоких бревенчатых стен — там никого не было.

От слова «вообще».

Кондратий как сквозь землю провалился.

Я быстро поднял голову, но, если Кондрат владел Липким словом, то он успел скрыться. То же, видимо, решила Аглашка, но, в отличие от меня, долго думать не стала — прошептав Слово, она прыгнула на стену и побежала вверх огромным пауком. Если, конечно, встречаются пауки в сарафанах.

— Никого не видно, — отрапортовала она сверху, оглядывая крыши.

Я посмотрел на нее, смущенно опустил взгляд — ветром колыхало подол и взгляду открывало несколько больше, чем Аглашка хотела бы показать… по крайне мере, здесь и сейчас — посмотрел на землю. Будь здесь мостовая, еще можно было бы подумать, что Кондрат поднял какую-то потайную дощатую крышку и спрятался под ней, но в утоптанной земле не смог бы скрыться даже крот.

Правда, призрак, что ли…

* * *

Долго унывать я не умею. Просто не вижу смысла. Поэтому, погоревав по поводу провалившегося похода в церковь — примерно с час — я лег спать, а утром мы все проснулись бодрые, отдохнувшие и готовые к новым свершениям. Тем более, что у меня появилась еще одна хорошая идея.

Источник может быть спрятан в доме Осетровских!

Правда, дом сейчас занят Морозовыми, и маловероятно, что они оказались такими умственно отсталыми, что двадцать лет живут в нем, не замечая Источник. Но, с другой стороны — я ведь до сих пор не знаю, какого размера этот Источник, может, он величиной с, скажем, икону. Тогда его легко можно запихнуть в тайник, который не обнаружишь, пока не раскатаешь дом по бревнышку. И то — тайник может быть выдолблен внутри бревна. К тому же, возможно, боярин должен находиться рядом с Источником, чтобы его, боярина, Сила не падала. Тогда дом — самое логичное место для Источника.

Хотя, чего я гадаю на кофейной гуще? У меня же есть специалист по боярской магии!

* * *

Не знаю, что подумала Клава, когда я влетел на кухню, где все мои девчонки завтракали, и со словами «Ты мне срочно нужна!», потащил ее вверх, в горницу. Но, когда я начал задавать вопросы про Источники, в ее огромных глазах явственно нарисовалась смесь облегчения и разочарования.

— Нет, — покачала она головой, — Как выглядит и где находится наш родовой Источник, я не знаю. Это тайна, которую раскрывают только сыновьям и то не всем.

Это правильно, подумал я. А то попадется такой раздолбай, как клавин брат, так он растреплет эту страшную тайну приятелям просто так, чтобы похвастаться.

— А какого размера он, не знаешь? — с надеждой спросил я, — Хотя бы примерно.

Клава задумчиво подвигала руками, в интервале от «апельсина» до «арбуза» и обратно, потом расставила их до «мечты рыбака»… а, это она просто развела руками.

— Я не знаю. Даже примерно.

— А боярин, для того, чтобы своей Силой пользоваться, должен рядом с Источником находиться?

— Нет, конечно. Иначе как бы боярин на войну отправлялся? С собой Источник везти — так его и захватить могут.

Логично… Но, блин, неудачно! Получается, Источник может и не в доме быть! Что тогда — лес прочесывать? Так вокруг нас — тайга. В ней не то, что Источник — танковую армию Вермахта можно спрятать, и фиг кто найдет.

— А боярин вообще должен как-то Источник… — я пощелкал пальцами, надеясь нащелкать подходящее слово, — …навещать?

— Конечно. На него многие родовые ритуалы завязаны.

Уф. Все ж попроще. Значит, он не за тридевять земель закопан, иначе сразу же подозрение бы у всех возникло — чего это боярин за эти самые тридевять земель мотается постоянно. В каком-то месте, которое можно регулярно посещать без палева… блин, церковь идеальным бы вариантом была! Но там его нет!

Где-то в доме? С одной стороны — под рукой, с другой — при любом вторжении есть риск Источник потерять. Враг если не сопрет, так уничтожит…

— Клава, а Источник вообще можно сломать?

Княжна задумалась. Пошевелила щечками… блин, какие они у нее все же милашечные! Так и хочется потискать!

— Нет, — наконец, ответила она. Вовремя, иначе я бы все же покусился на эти щечки, — Точно не знаю, но слышала, как отец в разговоре упоминал, что после Источник сломать нельзя. Можно только переподчинить, хоть это долго и сложно.

— После чего? — не понял я.

— Не знаю. Это отец так сказал: «…после Источник уже не разрушишь». А после чего — не сказал.

Понятно, почему такая охота за этим Источником идет. Переподчинишь — силу своего рода удвоишь. Впрочем, это и так было понятно. Значит, Источник где-то в доступном, но тайном месте. Скорее всего — в пределах города. Задачу это ненамного упрощает — Настя не может прочесывать улицы с венцом на голове — но все же город, это не тайга. И начнем мы, наверное,