– Не грусти, Береза Серебра! – утешал ее Ило. – Я отведу тебя к одним людям, у них ты спокойно дождешься, пока Эйрик не уйдет из Альдейгьи. И твой отец вернется, и все будет как было. Это не очень далеко. Мы дойдем за одну ночь, если все будет хорошо. И Снэульв успеет проводить тебя и вернуться.

– А ты собираешься вернуться? – Загляда посмотрела на Снэульва. – Зачем?

– Зачем? – мрачно повторил Снэульв. – Затем, что я дал клятву верности Ингольву и не нарушу ее. Я не так легко беру назад свои обещания, как другие.

– Ты обо мне? – возмущенно спросила Загляда. – Я тебя ничем не обманула! Я своих обещаний назад не брала! Я…

– Будет вам! – Боярыня Ильмера раздраженно махнула рукой. – Успеете еще.

Загляда и Снэульв замолчали, отвернулись друг от друга. Оба они страдали от своей ссоры, которая, кажется, становилась все глубже, но не знали, что с ней поделать.

Арнора принесла масла, подала Снэульву горшочек. Он смазал замок, вставил в прорезь железный ключ, нажал. Внутри железного туеска щелкнуло, дужка освободилась. Сняв замок, Снэульв с усилием поднял крышку. Даже в спальном покое пахнуло густой затхлой сыростью. Арнора поморщилась, Загляда содрогнулась.

– Там вода? – тревожно спросила она и посмотрела на свои ноги. При одной мысли о холодной, застоявшейся подземной воде ее охватила противная дрожь.

– Может быть! – вздохнул Кетиль. – Здесь не приходится рыть глубоких колодцев, вода близко.

– Хватит разговаривать! – сказал Снэульв. – Другого пути у нас все равно нет. Не бойся, я пойду первым.

Он сел на край колодца, потом спрыгнул вниз. Его светловолосая голова мелькнула и исчезла во мраке, словно утонула.

– Давайте мешок, – тут же послышался снизу его приглушенный голос.

Кетиль спустил ему один из мешков, потом повернулся к Загляде:

– Я помогу тебе, Береза Серебра. Не бойся.

Тормод обнял Загляду здоровой рукой, поцеловал в лоб, прижался к ее лицу своей белой бородой, словно хотел навсегда остановить это мгновение. У Загляды брызнули слезы из глаз. Стараясь не думать, что это их последняя встреча в жизни, она оторвалась от корабельщика, села на край плахи и спустилась в тесное подклетье. Там она села на край черного колодца, чувствуя, как тянет сквозняком по ногам. Кетиль спустился вслед за ней, и Загляда подала ему руки. Крепко сжав ее запястья с своих огромных ладонях, Кетиль легко, как соломенную Кострому[187], поднял девушку над землей и опустил вниз. Дрожащий свет в опочивальне повернулся над ее головой и ушел вверх, сжался в полоску не шире лопаски[188]прялки. Загляда испугалась, не зная, глубоко ли дно – ей казалось, что ее опускают в черную холодную прорубь. Но тут же сильные руки Снэульва обхватили ее за пояс и поставили на землю. Здесь было так тесно, что они вдвоем стояли, прижавшись друг к другу.

– Иди туда. – Снэульв слегка толкнул Загляду в сторону.

Прищурившись, она различила в стене совершенно черный провал высотой в половину человеческого роста.

Шагнув в провал, Загляда чуть не упала – ниже первого колодца начинался другой ход. Но здесь можно было стоять не нагибаясь. Стены и потолок хода были выложены бревнами, воды внизу не было, но под ногами поскрипывал сырой песок. Было пронзительно холодно, в затхлом воздухе осязаемо висела сырость.

Робко шагнув вперед, Загляда споткнулась о мешок Снэульва. В первом колодце послышалась какая-то возня, мелькнул огонек. Раздался скрежет, потом глухой стук, и слабые отблески света из опочивальни исчезли. Крышка лаза опустилась. Вся крепость Княщины осталась позади, над их головами. Парень, девушка и подросток очутились в подземном царстве, темном, мрачном и неведомом.

Мимо Загляды в лаз протиснулся Ило с маленьким огоньком в руке. Арнора не пожалела им восковую свечку, которая горела без дыма и чада, не то что лучина.

– Здесь не очень-то весело, Береза Серебра! – бодро прошептал Ило. – Пойдем-ка отсюда поскорее.

Загляда пропустила подростка вперед. Без робости Маленький Тролль проскользнул дальше в темный лаз, светя огоньком.

– Иди, – услышала Загляда из тьмы позади голос Снэульва. – Я пойду за тобой.

Загляда пошла за Маленьким Троллем. Огонек был слишком мал, чтобы осветить весь ход, то и дело она спотыкалась. Кутаясь в плащ, она дрожала так, что зубы стучали. Они были заперты в этой темной земляной яме, как в ловушке. Загляде было трудно дышать, нестерпимо хотелось на волю, под небо. Любые беды и опасности казались не страшны, лишь бы над головой было вольное небо, а по бокам не смыкались сырые холодные бревенчатые стены. А рассказывают, что иные узники в порубах[189]живут по десяткам лет! Загляде казалось, что она не прожила бы в таком заточении и двух дней, задохнулась бы.

Ход постепенно понижался. Казалось, что они идут в самое Кощное царство. Наверное, именно такой дорогой погребенные мертвецы идут к подземным богам – кто к Велесу, кто к Хель, кто к Туони. «А мы куда придем?» – думала Загляда и не находила ответа. Ведь они принадлежали к трем разным народам, и разные подземные боги ждали их после смерти. Но разве у них, после всего пережитого вместе, могли еще быть разные судьбы?

– Нет, я не хочу в Туонелу! – бормотал на ходу Ило. – Чего мне там делать вместе с Сурей и всякими дедами? Я уж лучше выберу Нифльхель[190]. Там со мной будет много друзей!

– Вот еще придумал! – презрительно бросил ему Снэульв через голову Загляды. – Пусть трусы и бабы идут в подземелья. А мужчины умирают в бою и попадают в Валхаллу! Ты как хочешь, а я пойду к Одину!

Как видно, все трое думали об одном и том же.

Вдруг Маленький Тролль остановился. Загляда едва не наткнулась на него и тоже встала. Ход преграждала бревенчатая стена. Из-за нее доносились неясные, приглушенные звуки журчащей воды.

– Это что? – испуганно спросила Загляда.

Ей показалось, что дальше идти нельзя, но и вперед пути не было видно!

– Мы почти пришли, – прошептал Ило. – Теперь тише. Не думаю, что кто-то в такую темень пойдет за водой, но глупость людского рода не имеет дна, как сама Туонела.

Передав свой мешок Снэульву, Маленький Тролль сунул свечку в руки Загляде и шагнул к стене. Теперь Загляда рассмотрела, что в одно из бревен вбита черная железная скоба. Ухватившись за эту скобу, Маленький Тролль изо всех сил потянул на себя, уперся в стену ногами, но скоба не подалась ни на волос.