каждому достаётся один, редко два. И не только мастерам, но и практически всем. Ведь не только резные тотемные столбы нужны или изысканные блюда готовить для старшин племени, но и коз пасти, и рыбу ловить кому-то надо. А также ткать, горшки лепить и груши с дерева околачивать...

Вот такие интересные сведения удалось мне узнать сегодня. Буду крутить Ктуца и дальше. На всё, на что смогу. Мне всё в кассу. Что, когда и по какому поводу пригодится, неизвестно. Информация не бывает бесполезной в принципе.

Так что меньше молоть языком самому, больше слушать и задавать вопросы. Время есть. Я спросил Ктуца, долго ли нам идти до стана Большого вождя? И он, загибая пальцы, ответил - дней семь... Если всё будет нормально, да...

Глава 14

Утром снова я мотаюсь пойманной рыбой в сети, подвешенной на жерди. Моя добрая "фея" - регенерация, хреновая, но всё же еда, вода, слава богу, чистая, всё это потихоньку латает мой организм. Уже сжимаются и разжимаются пальцы рук и ног. Сами они стали приобретать большую чувствительность и подвижность. Стало острее зрение, улучшился слух. Кровоточащие трещины среди коросты ожогов перестали появляться от любого неосторожного движения. Более того, омертвелая, обугленная кожа начала понемногу отслаиваться мелкими чешуйками и струпьями, постоянно осыпаясь с меня. Внутренняя боль утихла почти полностью. В голове словно развеялась мутная пелена, мысли стали четче, быстрее, "умнее", хе-хе... Настроение повысилось.

Пусть погибла моя Виктория Лаки. Этого я, кстати, зелёным утыркам никогда не прощу. Пусть я пострадал дальше некуда! Пусть тащат меня в неизвестность с весьма не радужными перспективами. Пусть затерялся где-то вдали и непонятном состоянии Головастик. Пусть! Каждый отдельный пункт совсем не фатален.

Рано или поздно я восстановлюсь не только физически, но и магически. И неважно, сколько на это уйдёт времени, главное, что у меня такая возможность есть. И тогда я построю другую Викторию. Лучше, больше, совершенней прежней!

Тащат в гнездо злобных хобол? Ну чтож, посмотрим на них в естественном, так сказать, ареале обитания. Что они мне могут сделать? Максимум - убить. Ну, это не страшно. Возрожусь возле корабля и делов-то. Зато какой сюрприз им будет, когда я снова к ним заявлюсь! А уж я постараюсь появиться не только эффектно, но и эффективно, да!

Погибнув, Головастик должен возродиться возле меня, так я настроил «кнопку. А раз не возродился, значит, жив. Жив и выполняет последний приказ охранять Викторию. Ну, что там от неё осталось. А уж под водой, в родной стихии, он не пропадёт. Он у меня товарищ уникальный, головастый!

Ну, а в целом, у меня новый этап приключений! Когда-то я говорил Рамзесу, что не ищу их на собственную задницу специально, и это так. И в тоже время, если они нашли меня сами, а так обычно и происходит, отказываться от них не намерен. Скажу больше, легкая вибрация в душе какая-то от предвкушения даже появилась. Молодой организм явно действует на старые мозги! Просыпается давно уснувший бесшабашный парень с шилом в известном месте, авантюрист, отмороженный вояка, рисковый бизнесмен, которым я был когда-то. И это хорошо...

- Ктуц, вот я гляжу, вы прибарахлились знатно. Слышал краем уха, своих обобрали?

Покачиваясь, словно в гамаке, я постоянно вёл "душевные" разговоры с рядом идущим воином. Сам расспрашивал, обтекаемо отвечал на его вопросы, правил его речь. Оказалось, что только два, редко три слова, если они короткие, он мог запомнить, как произнести правильно. Так-то повторял за мной много больше, а запоминал совсем мало. Особенность интеллекта, похоже. Но тем не менее дело по чуть-чуть двигалось. Ктуц выглядел довольным и охотно рассказывал практически всё, что бы я не спросил. И это была не простодушная глупость. Ктуц свято убеждён, что дальше меня рассказанное не уйдёт. Что у меня только один выход от них - в могилу. Неизвестно, как скоро и каким образом, но только туда. Возможно, даже через жопу, уж извините меня за откровенный анатомизм. Он и не скрывал этого, сообщая мне время от времени, что, мол, вот это - секрет, но я, так и быть, поделюсь от большого уважения к великому Господину Мо. Всё равно тебя съедят, гы-гы… Как говорят зловещим голосом злодеи во второсортных боевиках, эти сведения я унесу в могилу. Или: после того, что ты узнал, я должен тебя убить. А вот ещё: он слишком много знал! Ну-ну, зелёномордый наивный чмышь, ну-ну...

- Воин жив, многа нада, - стал пояснять Ктуц очередные тонкости бытия хобол. - Воин мертв, совсем не нада. Другой воин взял, хорошо, мало-мало лучше стал. Так Закон говори. - Ктуц довольно огладил пучок бус у себя на груди. - Кто взял самый быстрый, того его. Можно крикнуть - ты кто такой?! Драка! Забирай, если победа. Или сразу отдай, если слаб, если чучун. Ктуц сильный. Забирай многа! Амулета, бусы, другой всякий! Давай самка бусы, самая красавка хоти мой! - Ктуц радостно осклабился.

Зелёный достал из простых деревянных ножен бронзовый кинжал, почти меч в его руках. Цельнолитой, сантиметров сорок длиной, с узким долом, простой, без наворотов гардой и навершием. Надежное, функциональное боевое оружие.

- Бронза нож! Много дорого! Старший фулюль твой убей, на берег, там. Мой брать. Другой все смотри, плакай, зуб скрепи, молчи! Гы-гы...

Он гордо оглядел носильщиков, которые постоянно слушали наши разговоры, но никогда в них не вмешивались. В принципе, все оставшиеся в живых два десятка хобол прилично отоварились на покойниках. Раздели, разули, обобрали, да так на берегу и кинули. Традиция такая. Сдох Евхим, да и хрен с ним. В постоянном стане называемом - гайгуль, заставят хоб отволочь покойника куда подальше из-под ног, а на поле боя обдерут и там же оставят. Система сама о них позаботится. Пройдёт какое-то время и тела, то, что останется от них после того, как над ними "поработает" зверьё, рассыплются в прах. Подует ветер, прольётся дождь, и вот уже нет никаких следов от серых кучек пепла. Будто ничего и не было...

Ктуц ловко покрутил кинжал в руке, ловя зайчики полированными гранями, подкинул, поймал. Дзинькнул ногтем по лезвию и приставил к уху, слушая тонкий звон. Провёл по кромке, сорванной под ногами травинкой.

- Ас-с-с...– прижмурился зеленый от удовольствия, когда она легко распалась на две половинки. - Им-пе-рия! - по слогам торжественно провозгласил Ктуц, поднимая палец в небо. -