Я не понимала, в чем я провинилась. Меня поили какими-то составами, от которых я начинала грезить наяву. Скоро я перестала отличать сон от яви… Иногда грезы были приятными, иногда – кошмарами. И никогда я не понимала этих грез. Они были образами – смутными образами. Каждый раз, когда я приходила в себя, церковники требовали рассказывать видения, что являлись моему взору. Я рассказывала. Они записывали.

Время текло непрерывной лентой. Не было ничего нового. Мне давали еду, периодически разрешали поспать. Купали, одевали в чистую одежду. И поили странными отварами. Постепенно грезы становились все сильнее и ярче. Кажется, церковники были мною довольны. Меня никто не ругал и не бил. Во время пауз между грезами церковники разговаривали со мной об окружающем мире. Но меня никогда не выпускали в этот мир. Я жила в маленькой комнатке с глухими стенами. Я спрашивала, когда я смогу вернуться домой – мне говорили «скоро», однако все оставалось по-прежнему. Я замечала, как меняется мое тело – но в комнатке не было даже зеркала, чтобы я могла посмотреть на себя. Только случайные отражения в чашке с водой – все, что было мне доступно. Я не знала, что отвары, которыми меня пичкают, не только помогали видеть мне странные сны – они еще и крали тот срок, что был отпущен мне природой, преждевременно изнашивая мое тело.

Постепенно я начала разбираться в своих грезах. И задумываться над ними. Я спрашивала у церковников, зачем им мои видения, но они не отвечали. Они детально записывали сны – слово в слово, но ничего не желали объяснять.

А потом настал день, когда я увидела два сна. И во втором из них была я сама. Сон предрекал мне гибель – если я расскажу первое видение. Я не стала рассказывать. Но другие видения перестали приходить в мою голову – только эти два. И наконец церковники озаботились моим молчанием. Мне дали еще один состав. Другой. Он также погрузил меня в сон, но не вызвал грез. Это была вязкая муть, в которую упало мое сознание. Муть, сквозь которую я слышала вопросы церковников. Я не хотела отвечать – но не могла сопротивляться. Я рассказала им первый сон. Наверное, они записали его – как и все предыдущие. А второй я рассказать не успела. Потому что этот сон превратился в реальность.

Я думала, разум исчезает после смерти. В моем случае почему-то оказалось не так. Мою душу отдали этому месту, призрачному лабиринту, подкармливаемому призраками. Они думали, что Нейир поглотит мое сознание – и я исчезну, затерявшись одной из бесчисленного множества искр, что составляют здешнее пространство. Они ошиблись, – старуха сделала паузу и внимательно посмотрела на Керри. – Девочка Огонь, мой первый сон люди назвали Пророчеством Сиринити. Но если мой второй сон был верен до конца – церковники скрыли часть правды. Ту часть, что была невыгодна им, потому что мешала их планам. Ту часть, что могла бы не дать воплотиться их желанию единоличного господства.

– Э-э-э… – Керри слегка поежилась. – И теперь ты хочешь рассказать эту часть мне?

– Я не могу. – Старуха вздохнула. – Это место влияет на меня. Не в полной мере, но все же. Но я могу предупредить тебя, девочка. Не допусти третьей крови.

Керри нахмурилась. Третьей крови? О чем говорит старуха? Текст пророчества завертелся в ее памяти – и она вспомнила. «И когда прольется трижды в Огне кровь, объединятся в нем Свет и Тьма, и откроется третий глаз дракона».

– А… эм… А что такое третья кровь? Если Огонь – это я, то это как-то странно. Меня ранили куда больше трех раз. Нет, правда!

Старуха едва заметно улыбнулась. Улыбка у нее была горькой.

– Истинная кровь, девочка. Истинная боль. Два раза это уже произошло. Не допусти третьего. Он изменит твое сердце, расколет его на те кусочки, что собрать уже нельзя. И Огонь погрузится во Тьму.

По позвоночнику Керри пробежал неприятный холодок. Она постаралась его прогнать.

– Это лишь игра слов! Я не понимаю!

– Я могу дать тебе одну подсказку. Надеюсь, ты поймешь…

И старуха бесследно растворилась. Керри недоуменно покрутила головой. Вокруг никого не было. Безучастно мерцал золотистый туман.

– Варрант? – Девушка повернулась к эльфу, только сейчас опустившему лук. – Ты сказал, она была настоящей? Не призраком?

– Нет, не совсем… – Он закинул лук за спину. – Она была чем-то вроде меня. Не такие иллюзии, что порождает Нейир. Возможно, она и связана с ним, но это явно не галлюцинация, вытащенная из твоего разума.

– И что тогда означают ее слова? – Керри нервно передернула плечами. – О чем она хотела меня предупредить? Ох, как же я не люблю все эти дерьмовые загадки! – Она шагнула вперед, намереваясь продолжить движение. И в этот момент золотой туман распался.

Они стояли на холме. Под ногами хлюпала жидкая грязь пополам со снегом. В воздухе пахло кровью. Кажется, недавно здесь был бой – взгляд Керри то и дело натыкался на трупы. Впереди виднелись остатки разрушенной крепостной стены – и город за ними. В небо устремлялись густые клубы черного дыма: часть города горела. Вдалеке за рядами домов возвышался дворец, изрядно опаленный и отнюдь не блистающий. На крыше дворца возилась человеческая фигурка, менявшая флаги на главном шпиле. Всего несколько минут, и красно-черный стяг, разорванный во многих местах, был сброшен на землю – на его месте заколыхалось в темнеющем вечернем воздухе белое полотно, украшенное ромбом.

– Керхалан, – произнес Варрант.

В его голосе Керри послышались странные нотки. Она обернулась:

– Что-то не так?

– Нет. Просто я этого не видел. – Эльф смотрел, как окончательно закрепляют над шпилем белый флаг. – Не успел.

Керри задумчиво покосилась на поле битвы.

– Ну и куда теперь? С кем нам тут драться? – Она запнулась. – Хотя нет, это же золотой сектор. Они обычно ограничиваются иллюзиями… Я хочу уйти отсюда. Это место мне не нравится. – Девушка решительно повернулась к разрушенной стене спиной и сделала шаг в сторону.

Вдалеке на поле виднелось несколько фигур. Солнце садилось, и лиц их девушка не видела – только черные силуэты на фоне неба. Ветер донес до Керри обрывок разговора.

– …Ты не мог убить кого-нибудь еще? Или ты специально уничтожаешь тех, кто хоть сколько-то мне дорог?

– Какая теперь разница…

– Свяжите… Казнить завтра на рассвете…

Керри побежала в сторону черных силуэтов, по щиколотку проваливаясь в жидкую грязь. Но почти сразу же все снова заволокло золотой дымкой – и поле битвы исчезло, будто его и не было.

Керри запнулась и едва не упала. Сердце ее билось быстро-быстро. Варрант неслышной тенью подошел сзади. Кажется, он хотел что-то сказать – но туман снова начал рассеиваться, являя новую картинку.

Теперь под ее ногами был выложенный мозаикой гранитный пол. Темные плитки чередовались со светлыми, сплетаясь в затейливый узор. По плиткам медленно растекалась лужа ярко-красной крови, подбираясь к ее ногам.