– Я обманула Леонарда, – сказала несколько долгих мгновений спустя. – Мол, хочу увидеть городского целителя. От сопровождения отказалась, специально уехала рано, пока муж спит. А кучера подкупила. Для всех ты пока остался в Эйшвиле.

– А Шиан…

– До завтрака никто не станет его спрашивать. Да и потом вряд ли Лео решит поинтересоваться, где ты. Но времени все равно мало, и нам надо все закончить раньше, чем кто-то начнет искать.

– Эмми, если все получится, у тебя будут проблемы. Ты ведь понимаешь? – спросил прямо.

– Не страшно. – Она улыбнулась. – Мне уже будет все равно.

– Как это не страшно? Нет, я вернусь с тобой в любом случае, и…

– Эри… – Эмми приложила пальчик к моим губам. – Если у твоего друга получится снять печать, ты не вернешься. Второй раз тебе в город не выбраться. Либо ты уходишь сейчас, либо другого шанса не будет. Поверь, с Лео я разберусь сама. Придумаю что-нибудь. У меня есть варианты.

А у меня едва ли волосы не становились дыбом от мысли об их объяснении. Нет, Эмми, так не пойдет. Но ведь она права. Либо я уезжаю сейчас, либо никогда.

– Куда едем? – спросила она.

– На центральную площадь, – ответил я.

Ждет ли меня Вейс? Час ранний. Может, он и вовсе покинул Эйшвил? Экипаж остановился. Мы вышли вдвоем.

– Ждите нас у постоялого двора, – приказала Амелинда кучеру.

Мы отошли в сторону, экипаж уехал – и я почти сразу увидел Вейса. Он наблюдал за нами издалека, видимо, опасаясь подойти из-за Эмми, но я махнул рукой, и друг прибавил шаг.

– Здравствуй, Эрвинг, – кивнул он мне. – Здравствуйте, лери.

– Здравствуйте, – ответила Амелинда. – Как ваша рука?

– Сносно, – усмехнулся Вейс, демонстрируя кисть без одного пальца. – Я уже думал, ты не появишься, брат.

– Были неприятности, – ответил я.

– Главное, что они вовремя завершились. Идите за мной.

Мы с Эмми переглянулись. Да, на сердце было неспокойно. Но ничего не изменилось, это мой единственный шанс.

Пришлось недолго побродить среди домов прежде, чем мы оказались перед невысоким одноэтажным строением. Вейс постучал. Занавеска на окне качнулась, и через минуту дверь со скрипом отворилась. На пороге замер высокий старик. Он взглянул на нас пристально, испытующе, и только затем сказал, будто пролаял:

– Входите.

Мы с Эмми вошли первыми, Вейс тщательно запер дверь. Амелинда сжала мою руку. И если до этого мысль, что нас могут заманить в ловушку, не приходила в голову, то сейчас она почему-то всплыла довольно отчетливо. А старик пригласил нас в небольшую гостиную и пристально уставился на меня.

– Это и есть твой друг, которому нужна помощь? – спросил он.

– Да, отец, – ответил Вейс.

Отец? Что это могло значить?

– Позволите взглянуть на магическую печать, молодой человек?

Я даже вздрогнул, но затем кивнул, скинул плащ и сел в кресло. Быстро расстегнул пуговицы, поежился от прохлады. А старик уже разглядывал клеймо и качал головой.

– Король выжил из ума, – сказал он резко. – Применить древнюю магию ради собственной мести. Как вы с ней справились, лер?

– Никак, – пожал плечами.

– Но печать почти не разрослась. Обычно она достаточно быстро убивает человека.

Теперь уже дрожала Эмми. Она смотрела на меня почти с ужасом, будто я собирался умереть у нее на руках.

– Говорю сразу, будет неприятно. Готовы?

Кивнул. После стольких месяцев в замке Эйшей я готов ко всему.

– Эри, – чуть слышно сказала Эмми.

– Я в порядке. Приступайте.

Старый маг склонился над клеймом.

– Вейс, мои кисти, – приказал он, а затем я ощутил, как легкая кисточка касается предплечья. Она была чуть влажной, и поначалу прикосновения не вызывали неприятных ощущений. Но когда старик тихо запел, плечо пронзила боль. Она расползалась по всему телу. Перед глазами возникла та самая площадь, на которой состоялась моя казнь, и ощущение, как под кожей ползает нечто скользкое и мерзкое, сейчас было такое же. А старик рисовал и пел. Глаза затянуло пеленой. Я стиснул зубы, чтобы не кричать, но выдержал недолго, и вскоре с губ сорвался крик. Слышал, как эхом вскрикнула Эмми.

– Тише. – Это Вейс попытался ее удержать. – Тише, лери. Не о чем беспокоиться.

А старик продолжал колдовать-рисовать, его голос звучал все громче. Так жутко! Забилась трусливая мысль, что стоило оставить печать в покое. Я гнал ее прочь. Метался, пытался вырваться, а затем плечо будто запылало. И боль прошла, как и не было. Я обхватил голову руками, стараясь отдышаться, а Вейс выпустил Эмми, и она кинулась ко мне, обняла и затихла.

– Вот и все, – задумчиво сказал старик. – Печати больше нет, как и чужой власти над вами, полковник Аттеус. Теперь уезжайте. Мой сын расскажет вам подробности, но только тогда, когда вы окажетесь как можно дальше от этого места.

Я слушал его – и не слышал. Значение имело лишь одно – печати больше нет! Значит, я свободен.

– Вот и все, да? – тихо спросила Эмми.

Я вышел ее проводить, а Вейс остался со стариком. Мы шли медленно, путь до постоялого двора, который обычно занял бы минут пять, растянулся на четверть часа. Все сильнее сжимал руку Эмми, понимая, что придется отпустить. Не навсегда, потому что я вернусь, но до той поры, когда мы снова будем вместе.

– Ты уверена, что не поедешь?

В который раз задавал этот вопрос?

– Уверена, Эри. – Она отвела взгляд. – Кем я буду в Изельгарде? Твоей любовницей? Врагом? Здесь мой дом, здесь я и останусь.

– Значит, ты меня не любишь.

– Даже говорить так не смей!

Эмми встала на цыпочки и поцеловала меня. Я прижал ее крепче. Поцелуй горчил на вкус. Казалось бы, должно стать легче, а стало только тяжелее. Никогда не думал, что настолько сложно будет покинуть Эйшвил, этот проклятый замок, а сейчас ловил каждое мгновение.

– Тебе пора, Эри.

Амелинда отстранилась. По ее щекам пролегли две влажные дорожки слез. Я протянул руку, стер слезинки.

– Прощай? – Она улыбнулась сквозь слезы.

– Нет, до встречи.

– Эри…

– Мы все равно будем вместе, Амелинда. Хочешь ты того или нет. Я не отступлю, ты же знаешь.

– Знаю, но мне страшно.

Мне тоже было страшно. Потому что я не представлял, как вернусь в Изельгард и посмотрю в глаза друзьям, просто знакомым. Для них я проиграл войну. И это была правда, с которой придется столкнуться, справиться.

– Иди, – попросила Эмми.

– Я дождусь, пока ты уедешь.