сходить на нет, а мелодия снова становилась мягкой и тёплой… пока Харли не остановилась и не посмотрела на него.

У Джесси сдавило горло, и он сглотнул.

— Безупречно. — Его голос надломился от эмоций. Он похлопал себя по бёдрам. — Иди сюда. — Она осторожно положила скрипку и смычок, прежде чем сесть на него. Обхватив лицо, он поцеловал Харли. — Это было потрясающе, детка. Спасибо. Если бы я уже не любил тебя, влюбился в эту самую минуту.

Чувствуя себя нехарактерно застенчивой, она сказала:

— Перестань быть милым.

— Я просто честен.

— Теперь тебе лучше?

— Намного. — Его конечности ослабли, а пульс стал ровным. Джесси снова поцеловал Харли. — Извини за мать.

Удивительно, что он смог упомянуть эту женщину, не желая взорваться. Гнев рассеялся, как туман. Возможно, он вернётся. На данный момент Джесси свободен от него.

— Она причинила тебе боль больше, чем мне.

— И ты заставила её пожалеть. Кстати, это сексуально. Моему волку нравится, когда ты вот так защищаешь его. — Он погладил её по спине. — Моя мама станет уважать твою силу, даже против воли.

— Она никогда полностью не примет меня, Джесси. — Ему нужно быть готовым к этому.

— Примет, если захочет внуков.

Харли удивлённо вскинула голову.

— Ты хочешь детей? — Он никогда не казался ей тем, кто хочет детей, хотя был нежен с Уиллоу и Кэссиди.

— Конечно, когда-нибудь я захочу детей. Маленьких девочек с золотистыми глазами.

— Или маленькие мальчики с тёмными глазами.

— Неважно. Мне всё равно, девочки это, мальчики, волчата или котята, главное, чтобы они были счастливы и здоровы.

Что ж, он может передумать на этот счёт.

— Быстрое предупреждение: дети маргаев — истинные демоны. — Он рассмеялся. — Я серьёзно. Они начинают карабкаться и лазить по деревьям прежде, чем научатся ходить. Ты можешь найти их в самых странных местах. Шкафы. Буфеты. На холодильниках. И они повсюду прячут еду.

Улыбнувшись, он пожал плечами.

— Ничего страшного.

— И они умеют перекидываться до наступления половой зрелости

— Правда? — Теоретически, любой перевёртыш мог. Однако волки обычно не перекидывались до наступления половой зрелости.

— Большинство маргай впервые перекидываются в зверя в возрасте шести лет.

— Мне всё равно, кто они, когда могут перекидываться или сколько проблем доставят. Я буду любить их, так же как тебя. Так же, как ты любишь меня. Правда?

— Да. Можем ли мы перестать вести себя как девчонки?

— Ты девочка, — усмехнулся он. Его девочка. И всё же… они ещё не запечатлелись полностью.

— Что случилось?

Он моргнул.

— Что заставляет тебя думать, что что-то не так?

— Я почувствовала у тебя резкую смену настроения.

Джесси накрутил прядь её волос на палец.

— Ты часто спрашиваешь себя, почему запечатление не полное? Я не понимаю, Харли. Мы полностью открыты друг другу. У нас нет преград. Наши звери хотят связи так же сильно, как и мы.

— Мне говорили, что процесс может затянуться. Всё произойдёт. Я чувствую. Наберись терпения.

— У меня его нет. Я хочу, чтобы ты была привязана ко мне. Хочу, чтобы наши ароматы смешались; хочу чувствовать то, что чувствуешь ты; знать, что могу поддержать твою силу при необходимости.

— Это произойдёт, со временем… — Она сморщилась. — А сейчас, я голодна.

Чувствуя, что она пытается поднять ему настроение, он согласился.

— Да, я тоже. Ещё пирожных?

— Булочки с корицей.

Глава 17

Гектор заставил ждать три дня, прежде чем согласился поговорить с Ником. Как и в прошлый раз, Деррен, Алли и Эли сопровождали Ника, а Джесси, Рони и Маркус оставались скрытыми. Ник и Гектор встретились в том же месте, и все были в одинаковом положении, включая охранников Гектора. Джесси снова сидел на корточках возле толстого дуба, наблюдая за встречей Альфы и полу перевёртыша. Гектор одарил Ника широкой и уверенной улыбкой, которая источала самодовольство и превосходство; это заставило волка Джесси зарычать.

— Ник, — протянул Гектор, — чему обязан доставленным удовольствием?

— У меня есть кое-что, что, на мой взгляд, может тебя заинтересовать, — ответил Ник.

— И что же это может быть? — Гектор прищурился.

— После нашего последнего разговора, — начал Ник, потирая челюсть, — я просто не мог не задуматься, почему ты так сильно ненавидишь перевёртышей. Мне не нравятся вопросы без ответов, поэтому я решил разобраться. И был удивлён, узнав, что ты когда-то был частью стаи. И ещё больше удивился, узнав, что тебя однажды обвинили в участии в групповом изнасиловании и убийстве несовершеннолетней девочки из этой стаи.

Охранники Гектора бросили на него косые взгляды; очевидно, они об этом ничего не знали. Гектор сжал кулаки, но затем, казалось, с усилием разжал их.

— Обвинили. Но не осудили.

Деррен наклонил голову.

— Поэтому ненавидишь перевёртышей? Они обвинили тебя в том, чего ты не совершал? Лично я могу полностью понять такого рода ярость.

— Сначала мы подумали, что, именно по этому, — сказал Ник Гектору. — Но кое-что не сходилось. Поэтому мы ещё немного покопали. Не могу сказать, что был так уж удивлён, узнав, что ты всё же, вместе с другими парнями, напал на ту девушку и убил её.

На мгновение воцарилась тишина, и Гектор окаменел.

— Ты ошибаешься.

— Нет. Конечно, мне было бы легко доказать это, если бы волк, который шантажировал твою семью, в результате чего вы потеряли всё, что, по твоему мнению, заслуживал, не был мёртв. Его показания были бы очень полезны.

Гектор, казалось, был удивлён упоминанием о шантаже.

— И с этим ты пришёл? Свидетельства людей, которые когда-то показывали на меня пальцем? — Гектор усмехнулся. — Многих мальчиков обвинили ложно.

— Свидетельства? — Ник покачал головой. — У меня есть кое-что лучше. У меня есть доказательства в виде фотографий.

Гектор сделал то, чего Джесси никогда бы не ожидал: он расхохотался.

— Фотографии?

— У нас есть фотографии, которыми Джерольд шантажировал твоего отца, — заявил Ник. —